Дуан Шульц - История современной психологии

В 20–х годах с немецкого на английский было переведено несколько книг Коффки и Келера, рецензии на них появились в нескольких американских журналах по психологии. Распространению гештальт — теории в Соединенных Штатах помогла и серия статей американского психолога Гарри Хелсона, опубликованная в <»Американском психологическом журнале» (Helson. 1925,1926).

Коффка и Келер приезжали в США для участия в конференциях и чтения лекций в университетах. Коффка сделал 30 научных сообщений по проблемам гештальт — психологии в течение трех лет, а Келер был среди основных докладчиков на международном конгрессе психологов, состоявшемся в Иельском университете в 1929 году. (Еще одним основным докладчиком был Иван Павлов, в которого плюнул один из шимпанзе Роберта Иеркса.)

Хотя гештальт — психология привлекла внимание многих американских ученых, ее развитие в качестве научной школы в Соединенных Штатах шло все же медленно. Причин тому было несколько. Во — первых, в это время в Америке наблюдался пик популярности бихевиоризма. Во — вторых, существовала проблема языкового барьера, так как основные труды по гештальт — психологии выходили в Германии и необходимость их перевода задерживала распространение новых идей. В — третьих, многие психологи ошибочно полагали, что новое направление имеет дело только с проблемой перцепции. Наконец, в — четвертых, Вертхсймср, Келер и Коффка работали в небольших американских колледжах, не имевших программ работы с аспирантами, поэтому им было трудно привлечь учеников, способных дать новый импульс их научному движению.

Однако, главной причиной сравнительно медленного прогресса гештальтизма в качестве парной школы в Соединенных Штатах было то, что американские психологи уже далеко отошли от идей Вундта и Титченера. Бихевиоризм стал второй фазой противодействия этим устаревшим взглядам. Американские ученые успели продвинуться от вундтовских идей атомизма дальше, чем европейские. Они полагали, что гештальтисты сражаются с врагом, который уже повержен, и выступают против того, что больше никого нс беспокоит.

Такая ситуация создавала угрозу самому движению гештальт — психологии. Мы уже неоднократно видели, что революционным идеям для успешного развития необходимо иметь перед глазами научный предмет, с которым они должны были бы бороться.

Борьба с бихевиоризмом

Когда гештальтисты познакомились с тенденциями в американской психологии, они сразу же разглядели новую цель. Раз у них больше не было необходимости противодействовать психологии Вундта, они могли критиковать редукционизм и атомизм бихевиористов.

Сторонники гештальт — психологии утверждали, что бихевиоризм, подобно ранней теории Вундта, также имеет дело с искусственными абстракциями. По их мнению, для бихевиоризма не существует разницы в том, проводится анализ в терминах интроспективной редукции к элементам психики или в терминах объективной редукции к единицам условной реакции на раздражитель. В любом случае результатом этих взглядов был молекулярный, а не молярный подход.

Гештальт — психологи также критиковали бихевиористов за отрицание достоверности интроспекции и исключение ее из рассмотрения сознания. Коффка утверждал, что бессмысленно развивать психологию, лишенную элементов сознания, как это делали бихевиористы, так как такая наука может предложить лишь немногим более, чем набор исследований о поведении животных.

Научные споры сторонников обоих направлений были крайне эмоциональны и нередко приводили к личным конфликтам. Однажды в 1941 году в Филадельфии, когда Кларк Халл, Толмен, Вольфганг Келер и несколько других психологов зашли в бар выпить пива после научной конференции, Келер громогласно заявил, что слышал, будто бы Халл на своих лекциях использует оскорбительное выражение <эти чертовы геш — тальтисты>. Халл смутился и с укором указал Келеру, что научные споры не должны перерастать в военные действия.

На это Келер ответил, что «он готов обсудить проблемы с позиций научной логики, но всегда будет бороться с попытками представить человека в виде автомата, который начинает действовать, когда в него бросают монетку». А чтобы усилить впечатление от своих слов, «он громко стукнул по столу кулаком» (Amsel & Rashotte. 1984. P. 23).

Теория поля: Курт Левин (1890–1947)

Научные тенденции конца XIX века заставляли смотреть на мыслительный процесс как в терминах, связанных с полем, так и в терминах, выходящих за его рамки. Эти взгляды нашли свое отражение в гештальт — психологии. Теория поля[107] в психологии возникла как своего рода аналог теории силового поля в физике. В современной психологической науке понятие теории поля обычно связывается с идеями Курта Левина. В основе взглядов Левина лежит концепция гештальта, но он сумел развить свои идеи и пошел дальше позиций ортодоксального гештальтизма, обратившись к проблемам личности, ее потребностям и влиянию общественных связей на ее поведение.

Курт Левин родился в Германии в городе Могильно. Образование он получил в университетах Фрайбурга, Мюнхена и Берлина. Докторскую диссертацию по психологии защитил у Карла Штумпфа в 1914 году в Берлине, где также изучал математику и физику. Во время первой мировой войны Левин служил в немецкой армии, был ранен в бою и награжден железным крестом. Впоследствии он вернулся в Берлинский университет и принял такое активное участие в работе группы гештальт — психологов, что стал считаться, наряду с ее основателями, одним из главных авторитетов нового научного направления. Он проводил исследования по проблемам ассоциации и мотивации и начал разрабатывать свою теорию поля, которую изложил в 1929 году в США на международном конгрессе психологов в Йельском университете.

Теория поля — психологическая система Курта Левина, использующая концепцию силового поля для объяснения поведения личности в терминах влияния на него поля общественного воздействия.

Левин был уже хорошо известен в Соединенных Штатах, когда в 1932 году получил приглашение прочитать курс лекций в Стэндфордском университете. На следующий год он решил уехать из Германии из — за нацистской угрозы. «Теперь я убежден, что для меня нет другого выхода кроме эмиграции, — писал он Келеру, — даже если это разобьет мою жизнь». Впоследствии мать и сестра Левина погибли в фашистских концентрационных лагерях.

Сам он два года проработал в Корнелле, а затем отправился в университет штата Айова, где проводил исследования по проблемам детской социальной психологии. По результатам этой работы он был приглашен в Массачусетский технологический институт с предложением основать и возглавить новый исследовательский Центр групповой динамики. Хотя он умер всего через несколько лет после назначения на эту должность, его программа исследований оказалась настолько эффективной, что и в наше время сохранила свою актуальность для научной деятельности исследовательского центра, который теперь относится к университету штата Мичиган.

В течение тридцати лет своей профессиональной деятельности Левин много сил отдал изучению широкого круга вопросов, связанных с проблемами мотивации. Его исследования основывались на анализе поведения человека в контексте состояния его физического и социального окружения.

Теория физических полей привела Левина к мысли о том, что психическая деятельность человека происходит в условиях воздействия психологического поля, которое получило название годологического пространства[108]. Годологическое пространство заключает в себе все события прошлого, настоящего и будущего, которые могут повлиять на нашу жизнь. С точки зрения психологии каждое из этих событий предопределяет поведение человека в конкретной ситуации. Таким образом, го — дологическое пространство формируется личностными потребностями человека во взаимодействии с его психологическим окружением.

Годологическое пространство отражает различные степени развития как функцию его накопленного жизненного опыта. Поскольку в детстве наблюдается недостаток опыта, этот период имеет менее дифференцированные участки в годологическом пространстве. Высокообразованные, искушенные в житейских делах взрослые люди имеют более сложное и в значительной мере дифференцированное годологическое пространство, отражающее их прошлый многообразный опыт.

Левин искал математическую модель для описания своего теоретического представления психологических процессов. Так как он интересовался проблемами индивидуума, а не групп населения, то для его задачи не подходили методы статистики. Поэтому для отображения годологического пространства, целей личности и путей их достижения он обратился к разделу геометрии, называемому топологией.