Полиаспектная антропология - Николай Морхов

в качестве одной и той же унитарной и целостной интегральной матрицы, инкорпорирующей в себя бесчисленное множество самых разнообразных элементов и обладающей гетерогенными характеристиками. Кроме того, самосознание на данной гносеологической стадии не пытается дифференцировать апперцепируемое им являние на те или иные присущие ему предикаты и сегменты. Поскольку, для него необходимо понять каким именно образом оно (явление) репрезентирует себя ему и как его можно наиболее корректно и адекватно воспринять, осмыслить и интерпретировать. Однако, самосознание понимает, что данный рассматриваемый им один и тот же единый и холистичный специфический интегральный феномен автоматически подразделяется на две фундаментальные структуры. Первая из них репрезентирует собой саму реальную экзистенциальную инстанцию, манифестирующую по ту сторону его (самосознания) всевозможных границ. Тогда как вторая — является совершенно конкретным ментальным представлением, находящимся в интериорном пространстве самосознания. Соответственно, последнее (самосознание) симультанно имеет дело и с одной и той же унитарной и цельной оригинальной феноменальной матрицей-в-себе-и-для-себя, и с ее трансцендентальным концептом. Таким образом, самосознание обнаруживает, что апперцепируемое им одно и то же единое и холистичное уникальное интегральное явление обладает не только космологическим (и/или онтологическим), но и гносеологическим (и/или интеллектуальным) семантическим измерением. То есть, оно (явление) одновременно функционирует и как суверенная феноменальная инстанция-в-себе-и-для-себя, и как отвлеченный концептуальный конструкт. При этом, вполне понятно, что каждая из этих специфических структур — реальная и абстрактная — в процессе рационального восприятия и интепретирования ее самосознанием, наряду со всеми присущими ей разнородными статусами и предикатами, также репрезентирует собой матрицу-для-другого. Кроме того, общеизвестно, что, с точки зрения И. Канта, помимо самих гетерогенных феноменов и их трансцендентальных модусов, также еще наличествуют и ноумены (или "вещи-в-себе" ("dinge-an-sich")). Последние (ноумены), согласно его мнению, принадлежат к сфере абсолютной трансцендентности, что, в свою очередь, максимально препятствует инициированию рассудочным актором их (ноуменов) всесторонней и полнообъемной верифицируемой гносеологии.

Одновременно с этим, кристально ясно, что вышеуказанная апперцепция рациональным субъектом, обладающим самосознанием, тех или иных феноменов и вещей, осуществляется посредством гетерогенных сенсуальных инструментов и категориальных аспектов. При этом, совершенно неважно, какими именно — субъективными (или интерсубъективными) или — что, в принципе, невозможно в ареале гилетического космоса — объективными, интериорными или экстериорными, априорными или апостериорными и т. д. — свойствами и характеристиками наделены такие концептуальные категории, как пространство и время. Поскольку, последние не репрезентируют собой сами феноменальные предметы и матрицы, а лишь инициируют определенные аподиктические условия для восприятия и рассмотрения их (предметов и матриц) рассудочным исследователем. Соответственно, спатиальный и темпоральный модусы выступают в качестве отдельных базовых атрибутов и аспектов самого гносеологического развертывания, оставляя, при этом, оригинальную и специфическую интегральную эссенциальную природу как рационального субъекта, так и феноменального объекта без каких-либо существенных метаморфизаций и кардинальных модификаций. Так, кристально ясно, что в любом процессе познания такие основополагающие категории, как пространство и время выполняют необходимые и неотъемлемые функции, инициирующие его (процесса) генезис и дальнейшую всестороннюю реализацию. Тем не менее, непосредственное влияние их (категорий) герменевтического анализа, осуществляемого кем бы то ни было посредством либо субъективных (или интерсубъективных), либо каких-то иных ментальных представлений, на гетерогенные эпистемологические развертывания, продуцируемые рассудочным исследователем, имеет бесконечно малое смысловое значение. Таким образом, из вышеизложенного можно постулировать, что не только спатиальный и темпоральный модусы, экзегетируемые различными интерпретаторами при помощи каких-либо интеллектуальных взглядов, но и разнородные чувственные инструменты и категориальные классификации позволяют последнему (исследователю) воспринимать и рассматривать те или иные феноменальные структуры. Более того совершенно очевидно, что сам процесс апперцепции должен осуществляться предельно трезвым, бодрствующим, здравым, адекватным, вменяемым и т. д. рациональным самосознанием. При этом, конечно, гетерогенные имагинации, воспоминания, фантазии, иллюзии, галлюцинации и т. д. также просто обязаны манифестировать по ту сторону его (процесса) интериорного ареала.

В то же время, ранее уже подчеркивалось, что та или иная феноменальная структура, апперцепируемая самосознанием, представляет собой не только инстанцию-в-себе-и-для-себя, но и матрицу-для-другого. При этом, также выше отмечалось, что оно (самосознание) воспринимает и рассматривает ее (структуру) в качестве и реального экзистенциального объекта, и абстрактного трансцендентального конструкта. Кроме того, сознание-в-себе-и-для-себя/самосознание, наряду с гетерогенными гилетическими и метафизическими явлениями, также апперцепирует иного по отношению к нему рассудочного актора. Соответственно, каждый из этих двух воспринимающих и рассматривающих друг друга рациональных субъектов одновременно выступает в виде и инстанции-в-себе-и-для-себя, и структуры-для-другого. Так, самосознание вступает в поливалентные и энантиодромические диалектические взаимоотношения с гомогенной по отношению к нему матрицей. Однако, хотя вышеуказанные рассудочные акторы и обладают идентичными видовыми признаками, чертами и свойствами, тем не менее их индивидуальные эссенциальнные качества могут существенным и кардинальным образом отличаться друг от друга. При этом конечно, каждый из них (акторов) симультанно апперцепирует другую по отношению к нему инстанцию в качестве и действительной антропологической матрицы, и отвлеченного ментального концепта. Таким образом, данный диалектический диалог осуществляют между собой два уникальных самосознания, одновременно являющихся взаимно и утверждающими, и отрицающими, и дополняющими, и исключающими, и обосновывающими, и обусловливающими друг друга субстратами. Более того, кристально ясно, что между последними также симультанно наличествует как тождество (или сходство), так и различие. Безусловно, данные диалектические взаимоотношения — и это уже неоднократно подчеркивалось ранее — могут интерпретироваться рассудочным субъектом посредством гетерогенных теоретических представлений. Наряду с этим, вполне понятно, что любой из оригинальных модусов — таких как в-себе, для-себя и в-себе-и-для-себя, репрезентирующих собой то или иное специфическое самосознание, также может идентифицироваться по отношению к каждому из двух его коррелятов как матрица для-другого.

Между тем, самым доминантным и первостепенным семантическим аспектом данного диалектического развертывания является то, что каждое из этих двух противоположных друг другу самосознаний выступает в качестве самобытной и уникальной структуры-для-другого. При этом, если акцентировать внимание не на обоих вышеуказанных контрполюсах одновременно, а на каком-либо одном из них в отдельности, то можно постулировать следующее. Тем более, что в данном случае центральная и главная проблематика заключается в рассмотрении возвышения самосознания, сохраняющего, вместе с тем, все свои базовые качества, до уровня полновесного рационального мышления, а не в подробном, адекватном, скрупулезном и исчерпывающем исследовании самих диалектических взаимоотношений между этими двумя антитезами. Хотя, конечно, именно они (взаимоотношения) продуцируют всевозможные необходимые предпосылки и условия для осуществления им (самосознанием) данной трансгрессии. Тем не менее, рассмотрение именно одной из этих оппозиций, инициирующих между собой диалектическую дискуссию, является основополагающим смысловым аспектом, непосредственно связанным с генезисом полнообъемного рассудочного мышления. Таким образом, для его (генезиса) дескрипции необходимо инициировать осмысление и герменевтику исключительно лишь какого-нибудь одного из этих двух апперцепирующих друг друга самосознаний. Кроме того, ранее уже отмечалось, что на универсальном и всеобщем экзистенциальном уровне между обеими этими структурами (и этот аспект эксплицитно и транспарентно