Полиаспектная антропология - Николай Морхов

дихотомическую семантическую природу. Естественно, данный сциентистский взгляд, иллюстрирующий дуальное смысловое значение первого и второго субстратов, может учитываться в дальнейшем при более нюансированном, подробном, скрупулезном и детальном рассмотрении и анализе проблематики теории "тернаризма" в других самых разнообразных текстах. Поскольку сами разнородные оппозиции, а также развертывающиеся — в том или ином виде — различные взаимоотношения между ними всегда предоставляют весьма интересный, обширный и содержательный эпистемологический материал для инициирования самых разнообразных интеллектуальных актов и гносеологических реализаций. Тем не мение в рамках настоящего текстуального и дискурсивного развертывания дефиниции "темная энергия" и "темная материя", обозначающие определенные физические феномены, в настоящее время пока еще не в полном объеме изученные и исследованные ультрасовременной наукой, не играют — по целому комплексу тех или иных гетерогенных причин — никакого особого важного и принципиального семантического значения. И поэтому в последующих излагаемых ниже ментальных сентенциях и аффирмациях основное внимание будет акцентироваться исключительно лишь на таких сциентистских понятиях, как "материя", "энергия" и "информация", а не на их непосредственных антитезах и самых разнообразных абстрактных и/или реальных дублях.

Наряду с этим, если рассматривать данные три инстанции, генерирующие согласно спекулятивной позиции "тернаризма" не только сами гетерогенные структуры мироздания, но и все вещи, процессы, феномены, события, объекты, матрицы и т. д., принадлежащие к их интериорному ареалу, с точки зрения трансцендентальных теорий "преформации" и "эпигенеза", то можно будет сформулировать следующие концептуальные выводы и заключения. Так, ранее уже отмечалось, что первая терминологическая эпистема является первостепенным и доминантным мировоззренческим представлением в генетике, тогда как вторая — в эмбриологии и физиологии. Следовательно, можно констатировать, что понятие "информация" непосредственно относится к семантическому полю концепции "преформация", тогда как ментальный конструкт "эпигенез" полностью интегрирует дефиницию "материя" в свое собственное смысловое пространство. При этом, важно подчеркнуть, что как первое, так и второе спекулятивное представление никоим образом не отождествляется с данными компонентами сциентистской теории "тернаризма", а всего лишь репрезентирует их в качестве одного из многих своих экстериорных и интериорных эпистемологических атрибутов. То есть, понятие "информация" является одним из бесчисленного множества семантических аспектов, относящихся к герменевтическому инструментальному аппарату концепции "преформация", тогда как термин "материя" — к дефиниции "эпигенез". Таким образом, семантическая корреляция и когерентность данных оппозиционных друг другу интеллектуальных взглядов с определенными терминологическими конструктами позитивистской эпистемы "тернаризма" иллюстрирует абсолютно естественную и органичную нонконтрадикторную и непротиворечивую трансцендентальную экспозиционную парадигму. Последняя, в определенном смысле, весьма корректно и легитимно свидетельствует о некоторой синонимичности концепций "преформация" и "эпигенез" с понятиями "информация" и "материя" соответственно. Безусловно, в данном случае, необходимо предельно адекватно, строго и точно осознавать основополагающее и непреодолимое различие между такими теоретическими терминами, как синонимичность и тождественность.

Одновременно с этим, важно подчеркнуть, что все вышеперечисленные ментальные концепты, такие как "информация", "материя", "энергия", "преформация" и "эпигенез" необходимо апперцепировать и экзегетировать посредством смысловой матрицы именно современного естественно-научного метадискурса. Поскольку все иные их интеллектуальные интерпретации могут самым кардинальным образом трансформировать и модифицировать семантическое содержание последних. Хотя, конечно, их смысловое значение не является в рамках данного герменевтического исследования абсолютной аксиоматической данностью и может, в определенной степени, откланяться от своего строгого и точного ультрамодернистского сциентистского эквивалента. Тем не менее, сохранение их хотя бы минимального семантического соответствия конвенциональным парадигмальным установкам и нормативам современного позитивистского тезауруса позволит полностью освободиться от тех или иных сложных и неразрешимых вопросов, связанных с инициированием корректной и полноценной верификации их дефиниционного семантического содержания. Так как окончательная утрата ими (концептами) своего подлинного естественно-научного смыслового значения автоматически и мгновенно может привести к ликвидации всех ментальных сентенций и аффирмаций, непосредственно касающихся их (концептов) специфической дескрипции, осуществленной и осуществляемой в рамках настоящего текстуального сегмента. То есть, кристально ясно, что рассмотрение и экзегетирование самых разнообразных предметов, вещей, процессов, инстанций, матриц, знаков и т. д., а также существующих между ними различных взаимосвязей и корреляций, не обладающих никакими имманентными и трансцендентными семантическими измерениями вообще, представляет собой весьма абсурдное и нонсенсуальное дискурсивное развертывание. Конечно, в культурно-темпоральном и парадигмальном контексте "Гипер-постмодерна" (или Постмодерна) можно осуществлять всевозможные — даже самые бессмысленные и делирические — теоретические и практические реализации. И тем не менее, несмотря на этот хронологический эпистемологический тренд, не препятствующий инициированию бесчисленного множества гетерогенных рациональных и иррациональных, сознательных и бессознательных дискурсивных практик и нарративов (и/или метанарративов), сама традиционная антропологическая ментальная эссенциальная природа предпочитает находится в ареале не нонсенсуального и абсурдного, а интеллектуального и осмысленного экзистирования. Поэтому, любой рассудочный субъект, в силу своих неизменных экстериорных и интериорных ноэтических, онтологических и пневматических свойств и характеристик, всегда будет подвергать радикальной и бескомпромиссной тотальной негации и аннигиляции все откровенно бессодержательные и бессмысленные риторические, текстуальные и иные разнородные вербальные экспликации. Кроме того, основополагающей телеологией данного трансцендентального анализа является не выяснение подлинной аутентичной этимологии и изначального семантического значения перечисленных ранее терминологических модусов (таких как "материя", "энергия", "информация" и т. д.), а рассмотрение и экзегетирование посредством различных концептуальных взглядов и гносеологических методологий тех или иных потенциальных и актуальных гетерогенных органичных взаимоотношений не только между ними (модусами), но и между последними (модусами) и другими теоретическими моделями. Таким образом, с одной стороны, необходимо — в той или иной степени — всегда сохранять совершенно конкретное конвенциональное и/или иное смысловое содержание присущее каким-либо спекулятивным дефинициям, поскольку обратное положение вещей может — как уже отмечалось выше — спровоцировать тотальный и необратимый эпистемологический коллапс. А с другой — следует продолжить реализацию герменевтического исследования обозначенной выше проблематики, непосредственно связанной с теми или иными ментальными актами, продуцирующимися при помощи различных интеллектуальных взглядов и подходов в отношении сигнифицированных ранее естественно-научных понятий и концептов.

Итак, выше уже постулировалось, что термины "информация" и "материя" — в том или ином виде — относятся к дефинициям "преформация" и "эпигенез", соответственно. При этом понятие "энергия" репрезентирует собой третий самодостаточный и уникальный смысловой модус, располагающийся за пределами семантических границ последних двух теоретических конструктов. Естестественно, данное замечание является абсолютно эксплицитным, транспарентным и кристально ясным аффирмационным обстоятельством, тем не менее его экспликация весьма необходима для дальнейшего гносеологического и герменевтического анализа. Так, сам концепт "энергия" (др. — греч. "ένέργεια", от "ένεργέω" — выполняю, осуществляю (в эмпирическом смысле этой лексемы)), с точки зрения крупнейшего античного мыслителя Аристотеля, обозначает не только процесс продуцирования и развертывания, но и онтологическое манифестирование субъекта или объекта посредством режима действительности. Согласно последнему (Аристотелю) он (концепт), в свою очередь, полностью синонимичен такому сложному и фундаментальному интеллектуальному термину, как "энтелехия" ("έντελέχεια"), также фигурирующему в его философском метадискурсе. Кроме того, если понятие "энергия" непосредственно сигнифицирует актуальный статус модальности присущий той или иной