Путь киновари - Юлиус Эвола

идеям — опасность, подчеркнутую итало-германским сотрудничеством. С иезуитским подходом они не нападали прямо; ни говоря ни слова о том, что их заботило в первую очередь, они нашли способ представить Муссолини доклад, в котором были высвечены все аспекты моих концепций, противоречившие некоторым центральным идеям фашизма: дифференцирующий расизм ставил под угрозу идею национального единства и релятивизировал понятие партии, элементы арийско-римского стиля контрастировали с «латинскостью» — и так далее, вплоть до возмущенных замечаний насчет моего неприятия буржуазных нравов и моих идей об улучшении «средиземноморского» компонента в том, что касается половой морали и отношений между полами.

На Муссолини, несмотря на его вид, было легко повлиять, и он начал сомневаться. Он отдал вышеуказанный приказ, который был передан в посольство в Берлине. Вернувшись в Рим, я понял, что проект журнала на данный момент было решено приостановить. Но ход войны быстро лишил возможности реализации инициативы этого рода.

Война помешала осуществлению и другого проекта, уже одобренного Муссолини. Я хотел предпринять исследование расовых компонентов итальянского народа. Хотя, как я уже говорил, понятие «итальянской расы» абсурдно, можно было изучить главные расовые компоненты нации. Речь шла о трех аспектах расы, и особенную важность представляла оценка присутствия — или сохранности — арийско-римского типа. Для этой цели была назначена комиссия, составленная из антрополога, который должен был заниматься расой тела, психолога (это был преподаватель из Института психологии Флоренции), который должен был изучать расу души (психическое поведение, реакции и т. п.) — однако ее собственно характерологические аспекты должен был исследовать Л.-Ф. Клаусе, принявший наше приглашение поработать вместе. Наконец, я должен был заняться расой духа. Для этого я намеревался воспользоваться, помимо прочего, тестами и опросниками по фундаментальным духовным проблемам. Эта комиссия должна была исследовать представителей местных древних родов в различных итальянских городах и регионах. Результаты этого исследования должны были быть представлены в однотомнике, в котором присутствовали бы многочисленные фотографии различных типов. Но дальнейшие события помешали осуществлению также и этой не лишенной интереса и беспрецедентной инициативы, для которой были уже сделаны различные приготовления.

Когда Муссолини поделился со мной мнением о «Синтезе расовой доктрины», он заинтересовался вопросом, как итальянская культура приняла эту книгу. Тогда Паволини, министр народной культуры, разослал «сообщение для прессы», чтобы привлечь внимание печати к этой работе. Но такие сообщения, о которых почти всегда ходатайствовали сами авторы, рассылались в большом количестве; к ним уже привыкли, поэтому на мою книгу почти не обратили внимания. Узнав об этом, Муссолини разгневался и заставил повторить это требование в категорической форме. Естественно, тогда рецензии полились рекой, начиная с придворной «Коррьере делла сера» (Corriere della Sera, «Вечерний вестник») и прочих крупных газет, которые никогда не удосуживались обращать внимание на мои книги. Именно так многие в Италии услышали обо мне как об авторе книги, посвященной расе, и я получил прилипчивый ярлык «расиста», как если бы я ничем больше не занимался. Как должно быть ясно, на самом деле я применил к расовой проблеме принципы высшего и духовного характера; для меня речь шла о второстепенной области, а главной целью была борьба с разнообразными ошибками проявившегося в Германии материалистического и примитивистского расизма, которые некоторые принялись по-дилетантски воспроизводить в Италии. В этой области я держался верным своей линии, и в главном я не написал ничего, что я сегодня бы отрицал. При этом сегодня рассмотрение подобных проблем на практике не имело бы абсолютно никакого смысла.

То же самое касается пресловутой еврейской проблемы: я рассматривал ее совершенно в ином ключе, нежели вульгарный антисемитизм. Трудно оспаривать проявление еврейского фактора в обществе и в современной культуре в двух главных направлениях — интернационального капитализма и революционного, разъедающего фермента. Но я пытался показать, что здесь действует главным образом еврейский секуляризированный элемент, оторвавшийся от своей древней традиции, в которых некоторые ее аспекты приняли искаженные и материализированные формы и в которых оказались высвобождены инстинкты определенной человеческой субстанции, частично тормозившиеся этой традицией. Против иудейской традиции в собственном смысле я мало что имел, и в моих книгах на эзотерические сюжеты я часто цитировал каббалу, древние тексты еврейских мудрецов и авторов-евреев (не говоря уже об использовании трудов Микелыптедтера, который был евреем, и моем интересе к другому еврею, Вейнингеру, новый перевод главной работы которого на итальянский я курировал). О происхождении иудаизма как разлагающей силы я писал в одной из глав «Мифа крови» и в очерке, вышедшем в пятом томе «Исследований еврейского вопроса» (Forschungen zur Judenfrage). Также и в этом случае решающим элементом была внутренняя раса и реальное поведение. Наконец, говоря об историческом уровне, я не переставал демонстрировать не только односторонний характер, но даже и опасность фанатичного и фантазерского антисемитизма: это касается и введения, которое я написал для переиздания в издательстве Preziosi знаменитых и дискуссионных «Протоколов сионских мудрецов». Я подчеркивал, насколько опасной может быть вера в то, что единственным врагом, с которым нужно сражаться, является еврейство. В этой вере я даже был склонен видеть результат того, что я назвал «тайной войной»: концентрация внимания на одной из областей — это лучший способ отвлечь противника от других областей, где можно продолжать действовать беспрепятственно. Необходимо было видеть весь тайный фронт мировых подрывных сил и антитрадиции в каждом его аспекте: насчет этого уже в «Восстании против современного мира» можно было встретить адекватные ориентиры. На высшем уровне шла борьба почти что метафизического характера, продолжавшаяся на протяжении эпохи. Некоторые организации — например, в последнее время политическое масонство и к тому же секуляризированное еврейство — были только частью инструментов или опоры более серьезных влияний. Впрочем, эта точка зрения не является далекой от точки зрения определенной теологии истории. Наконец, не стоит и говорить, что ни я, ни мои друзья в Германии не знали о нацистских эксцессах по отношению к евреям и что если бы мы о них знали, мы никоим образом не могли бы их одобрить.

В тот же период я переводил книгу французского виконта Леона да Понсенса и польского графа Э. Малинского под названием «Тайная война». Мне показалось интересным то, что в ней некоторые тезисы о еврействе и масонстве были поданы не с фашистской или нацистской, а с аристократической и католической точки зрения. При этом была указана тайная связь причин, которая, начиная с периода Священного Союза и Меттерниха («последнего великого европейца») вплоть до большевизма, привела к краху Европы. Этот перевод с некоторыми изменениями вышел в новом издании в 1961-м году.

ИССЛЕДОВАНИЯ ЛЮДЕЙ СРЕДИ РУИН