Микробиом. То, что убивает, и то, что делает нас сильнее - Игорь Олегович Стома

инфекции – полиомиелита. Использовалась живая ослабленная вакцина на основе штамма вируса Сейбина, за массовую вакцинацию в СССР отвечал академик М.П. Чумаков. Уже тогда при вакцинации организованных коллективов (заводов, крупных учреждений) обратили внимание на интересный факт: в ожидаемый осенне-зимний подъем простудной заболеваемости те коллективы, которые уже были привиты от полиомиелита, гораздо меньше болели ОРВИ. Получается, что вакцина не только защитила от самого полиомиелита, а еще и простимулировала описанный выше механизм неспецифического иммунитета, что позволило на какое-то время повысить сопротивляемость организма вирусам. Позже, в работах Марины Константиновны Ворошиловой (верного друга, талантливого ученого и при этом супруги Михаила Петровича Чумакова), которая занималась вопросами неспецифических эффектов полиомиелитной вакцины, было достоверно показано, что прививки от полиомиелита снижают заболеваемость детей вирусом гриппа! Подобные неспецифические эффекты были замечены и при вакцинации другой живой вакциной, БЦЖ, для профилактики туберкулеза. Среди этих «неспециальных» эффектов БЦЖ обнаружили и противораковые эффекты, опосредованные через активацию иммунитета. Ведь раковые клетки – это тоже своего рода чужеродные микроорганизмы, и как раз это звено иммунитета должно отлавливать и уничтожать их на рутинной основе. Кстати, в условиях острой необходимости, в экстренных ситуациях, когда быстро распространяется новая тяжелая инфекция, а специальной вакцины для защиты от нее пока нет – можно вспомнить и об описанных выше неспецифических защитных эффектах «старых» вакцин. Когда в 2020 году развернулась пандемия COVID-19, многие ученые вспомнили и об этом свойстве. Просто представьте себе ситуацию быстрого распространения особо заразной инфекции, когда все население большого города в считанные дни заболевает. Как не допустить хаоса? Как обеспечить работу жизненно важных служб: врачей, полиции, армии, спасателей, транспорта, магазинов и служб управления? Так вот, один из возможных вариантов – это повторная вакцинация этих организованных коллективов хорошо известной живой вакциной, такой как вакцина от полиомиелита. С помощью этих действий простимулируется неспецифический иммунитет у этой категории жителей, и по крайней мере на несколько недель они смогут избежать новой болезни, сохранив таким образом порядок и безопасность в городе и обеспечив внедрение других мер борьбы с эпидемией.

Возвращаясь в совсем далекое по меркам науки прошлое, нельзя не вспомнить о «противораковой вакцине» Уильяма Коли. Благодаря этому открытию американский хирург-онколог Уильям Коли считается «отцом иммунотерапии рака». В 1891 году онколог обнаружил интересную ассоциацию: у части онкобольных после перенесенной инфекции (рожа или скарлатина) происходило уменьшение размера раковой опухоли. Далее, в 1983 году на основе выделенных бактерий стрептококка он создал вакцину для лечения пациентов с злокачественной опухолью – саркомой. И кстати, она имела немало примеров клинического успеха. Однако потом появились новые, ощутимо более эффективные методы лучевой и химиотерапии рака, и эта вакцина практически не использовалась. Но вот что важно! Сегодня доказано, что многие опухоли чувствительны к действию иммунной системы организма. Во многих странах сейчас активно создаются и испытываются первые «противораковые вакцины» нового поколения. Эти вакцины активируют в организме клетки иммунитета (естественные киллеры), которые атакуют клетки злокачественной опухоли. И уже есть первые данные об эффективности этих вакцин на практике. Получается, что Уильям Коли был прав, когда эмпирически обнаружил иммуностимулирующий, противораковый эффект бактерий стрептококков, а было это более 100 лет тому назад! Вот такой яркий исторический пример неспецифического действия микробов в контексте стимуляции работы нашей иммунной системы.

Еще одна совсем свежая гипотеза для размышлений. В ноябре 2024 года в журнале клинических исследований группа ученых из США опубликовала следующие данные. Оказывается, что генетическая информация из вируса, вызывающего СOVID-19, стимулирует иммунную систему человека продуцировать клетки с противораковыми свойствами. И в эксперименте на животных эти клетки (моноциты) привели к уменьшению размера некоторых злокачественные опухолей (меланома, рак легких, молочной железы и толстого кишечника) у лабораторных мышей. Также авторы обратили внимание и на то, что в нескольких клинических случаях у людей с онкологией после перенесенного COVID-19 уменьшался размер опухоли. Похоже, что дело в генетической модификации иммунных клеток моноцитов в результате контакта с вирусом. Одна из проблем в онкологии заключается в том, что при формировании раковой опухоли обычные моноциты человеческой иммунной системы не способны уничтожить раковые клетки, а наоборот, часто они выстраивают «иммунный клеточный вал», который защищает эту опухоль и позволяет ей дальше расти. После перенесенной онкопациентом инфекции COVID-19, считают ученые, эти моноциты видоизменяются, приобретают новый рецептор на своей поверхности и начинают уже эффективно бороться с опухолью. Крупные выводы еще впереди. Вот такая актуальная молекулярно-генетическая история о коэволюции инфекций и человека!

4.2. Трансплантация фекальной микробиоты

История того, как врачи «интуитивно» использовали микробы в лечении кишечных болезней, уходит корнями в Древний Китай. Еще 1700 лет назад, в Китае («Сборник рецептов для неотложной помощи») трансплантация фекальной микробиоты (ТФМ) называлась лечением «желтым супом» или «золотым сиропом» и применялась как эффективный метод при пищевых отравлениях и тяжелой диарее. Как правило, в качестве донора выступал здоровый близкий родственник, совместно проживающий, со схожим рационом питания. Материал фильтровался, разводился водой и употреблялся весьма успешно, по данным китайских врачебных заметок.

Описана также история традиционного лечения арабами-бедуинами в пустынных районах Африки, когда для лечения кишечных заболеваний использовалась смесь экскрементов и мочи молодых верблюжат с молоком. Мы видим, что эмпирически лекари в разных регионах мира приходили к тому, что есть «нечто полезное» в содержимом кишечника, что позволяет бороться с болезнями.

В более современном формате пересадка кишечной микробиоты впервые была выполнена в 1958 году американскими хирургами из Колорадо, во главе с Бэном Айсманом. В их госпитале от запущенной формы псевдомембранозного колита умирали четыре пациента. Тогда еще не знали, что у псевдомембранозного колита есть микробная причина в кишечнике – бактерия Clostridioides difficile. Но тогда для этих четырех пациентов применили высокие клизмы с фекальным материалом – и все пациенты быстро пошли на поправку. Затем группа гастроэнтерологов из Австралии (Томас Бороди и коллеги) вполне успешно начали применять пересадку кишечной микробиоты при неспецифическом язвенном колите, болезни Крона, начиная с 1988 года. И наконец, в 2013 году в одном из самых престижных медицинских журналов мира были опубликованы результаты рандомизированного клинического испытания ТФМ в лечении антибиотик-ассоциированной диареи и псевдомембранозного колита (болезней, вызываемых вышеупомянутой клостридией). Группа исследователей из Нидерландов включила в проект 43 пациентов с рецидивами этих заболеваний. Группа сравнения включала стандартную схему лекарственного лечения. Так вот, исследование пришлось завершить досрочно, потому что эффективность трансплантации микробиоты была в три раза выше, чем стандарты лечения лекарствами. ТФМ настолько эффективнее помогала пациентам, что просто неэтично было оставлять больных без этой процедуры, даже в рамках научного исследования. Эта научная публикация стала отправной точкой для включения процедуры ТФМ в протоколы лечения и клинические рекомендации в отношении рецидивирующей антибиотик-ассоциированной диареи и псевдомембранозного колита по всему миру.