Третий Рим. Имперские видения, мессианские грезы, 1890–1940 - Джудит Кальб

широко применимую к меняющемуся обществу. Такая гибкость, разумеется, вызывает подозрения в ее исторической подлинности. Отмечая, что к концу 1980-х «Третий Рим вновь вошел в русские исторические исследования, взяв реванш», историк Пол Бушкович указывает на проблему, присущую такому вниманию: «История Третьего Рима в русской историографии представляет собой случай триумфа настоящего над прошлым, анахроничного чрезмерного акцента современных исследователей, работающих с современными понятиями, на идее сомнительной значимости» [Bushkovitch 2000: 392, 399]. Беспокойству Бушковича вторит историк Маршалл По, который пишет следующее: «“Третий Рим”, таким образом, это результат проекции современной мысли… на поверхностно схожую более раннюю концепцию» [Рое 2001: 429]. При этом По признает, что именно такой процесс проекции создает легитимную область изучения для исследователей концепции Третьего Рима: как этот термин использовался для поддержки существовавших ранее идей русской национальной идентичности и как отражал их исчезновение.

В 1991 году, когда распалась советская империя, Андрей Фадин опубликовал статью под названием «Третий Рим в третьем мире: Размышления на руинах империи». Признавая, что советский мир, ранее являвшийся противовесом «первого мира», то есть Запада, «пал», Фадин задается вопросом, как Россия преодолеет потерю своего самосознания и разобщение в последующие годы[436]. Десять лет спустя в подробной статье, вышедшей в ежемесячной газете «Спецназ России», Егор Холмогоров дал один из возможных ответов на вопросы, схожие с заданными Фадиным, отметив, что сама концепция Третьего Рима предоставила русским мощное национальное самоопределение, поставив «Россию на ни с чем не сравнимое место в истории». Холмогоров подчеркнул, что «нет ни одного сколько-нибудь образованного русского, который бы не знал слов про “два Рима падоша, а третий стоит, а четвертому не быти”»[437]. Стремясь реализовать крайне империалистическое толкование этой идеи, он призывал русских «всех возможных кандидатов на римский скипетр отгонять пинками, дубинкой и ядерными ракетами – и никак иначе» [Там же]. Националистическая организация «Память» тоже сочла эту идею полезной.

Есть и другие, менее экстремальные варианты применения формулы про Третий Рим. Существует немало примеров религиозного и мистического использования этого термина в последние десятилетия. Статьи, посвященные размолвкам между Русской православной церковью и католичеством или русским православием и патриархатом Константинополя, словами «Третий Рим» заменяли весьма удачно в ходе полемики слово «Россия». В статье 2000 года Алексей Макаркин заявил, что «Третий Рим поссорился со вторым»[438]. Он пояснил, что две церкви спорили относительно духовной юрисдикции, как это часто случалось в прошлом. Тем временем произведения, отражающие христианско-апокалиптическое мировоззрение наряду с утверждением мессианской значимости России, в особенности в сравнении с декадентским Западом, на удивление многочисленны. Представления о пророческой важности Третьего Рима нравились как художникам, так и писателям[439]. Однако эта тема не мешала открываться Западу: в апреле 2003 года в статье, упоминающей высказывания русских, посещавших Рим, Ольга Дмитриева написала о восторге, который обитатели Третьего Рима испытывали при виде «первого», хотя и признает, повторяя обычное упоминание о русском Риме, что римляне вряд ли догадываются об этом статусе русских[440].

Рис. 15. Казино «Третий Рим», Ялта, 2003

Этот термин также стал использоваться на уровне китча, добавляя привкус «русскости» разного рода мероприятиям и компаниям. Временами связи между такими мероприятиями и доктриной Филофея весьма любопытны. Например, издательство «Третий Рим», ведущее в России в сфере книг по автомобильной промышленности и всего с ней связанного, включая дорожные атласы: «Наш лейтмотив – автомобили и все с ними связанное» – так заявлено на сайте компании, рекламирующем их онлайн-магазин[441]. Есть русский банк под названием «Третий Рим» и полная анахронизмов видеоигра, созданная в 1996 году, посвященная русской истории XII и XIII веков: ведь «именно в это время в яростной борьбе князей за престол Государя Руси… рождалось великое православное государство, которое чуть позже современники назовут Третьим Римом», – гласит рекламное описание игры[442]. Если кто-то загадочным образом переносится в Ялту, как Степа Лиходеев из «Мастера и Маргариты», кто-то может обедать в ресторане «Третий Рим» или играть в казино с таким названием (рис. 15). Тем временем бюро путешествий в Сочи, специализирующееся на исторических объектах региона, называет себя «Третий Рим» и предлагает семейные поездки на Черное море[443]. И так соблазнительно представлять себе, что Булгаков как мастер сатиры сделал бы из показного блеска ежегодного московского конкурса «Мисс Москва». В восьмом по счету конкурсе в 2001 году участницы принимали участие в шоу, которое по замыслу организаторов связывало современную жизнь с «далеким прошлым», а декорации на заднем плане являли взору Рим, Константинополь и Москву[444].

Более важно открытие в октябре 2003 года в музее храма Христа Спасителя выставки «Москва – Третий Рим», посвященной религиозным и художественным произведениям и рукописям из нескольких русских архивов, музеев и Российской государственной библиотеки[445]. Ее организаторы стремились обозначить связь между российским прошлым, включая его византийские корни, и современной Россией.

Кроме того, экспозиция сокровищ Трои, открывшаяся в 1996 году в московском Пушкинском музее, основанном И. В. Цветаевым в начале XX века, соединяет современную жизнь России и давнее восхищение русских западной цивилизацией и ее сложным происхождением – а также его связями с Россией. И хотя золото было датировано периодом по меньшей мере на тысячу лет раньше гомеровской Трои, его все же часто называют сокровищем Приама – по имени побежденного троянского царя из сказаний Гомера. Генрих Шлиман нашел эти сокровища в 1870-х годах и, пренебрегая турецкими законами, контрабандой вывез свою находку в Грецию и в конечном итоге передал немецкому народу. Золото выставлялось в Берлине до самого конца Второй мировой войны, затем советские войска конфисковали его и привезли в Советский Союз. После этого золото исчезло из виду, и многие считали, что оно потеряно навсегда, стало утратой военного времени. Только в октябре 1994 года золото обнаружилось – тогда немецкие музейные власти ошеломили исследователей и любителей искусства по всему миру заявлением, что видели золото в Пушкинском музее[446]. Сразу несколько стран предъявили свои права на эти сокровища, включая Турцию, Германию и Грецию (в конце концов, это ведь греки выиграли Троянскую войну) и, разумеется, Россию[447].

Заявляя права на сокровища, эти государства по сути заявляли права на вещественное воплощение троянского нарратива. Сокровища представляют собой выдающееся наследие, а повесть об их обнаружении – одна их тех, что укрепляют ценность мифа в современный век: Шлиман настолько сильно верил сказаниям Гомера, что использовал их – и весьма успешно – как руководство в поисках местонахождения древней Трои. Выставку сокровищ, на которые на