Поэтическое воображение Пушкина - Алиса Динега Гиллеспи

предложили глубокий, тонкий и творческий анализ мотивов, общих для стихотворения «Я памятник себе воздвиг…» и Каменноостровского цикла; не удивляет и присутствие в нем мощных отзвуков более раннего «Пророка», а также других медитативных лирических стихотворений («Пора, мой друг, пора…», «Странник», «Напрасно я бегу…»), написанных примерно в одно время с циклом. Все эти стихотворения, по сути, затрагивают сходные насущные поэтические проблемы: источник поэтического таланта, природу поэтической оригинальности и подражания, моральную ответственность поэта за свои слова и поступки, будущее творческого наследия поэта. «Я памятник себе воздвиг…» – резкая отповедь чувству завершенности и мыслям о неотвратимости молчания, преследующим Пушкина в Каменноостровском цикле, противовес не только тексту «Когда за городом…», как полагали некоторые ученые[259], но, по сути, и всему циклу в целом. Включение его в Каменноостровский цикл разрушило бы сложную архитектоническую симметрию, которая, как мы видели, является неотъемлемой составляющей красоты и смысла цикла. В стихотворениях цикла Пушкин оттачивает искусство авторского подражания; «Памятник» представляет собой логический завершающий – и противоречивый – шаг в этом процессе: творческое подражание поэта самому себе (пересоздание себя), приводящее к бесконечной, динамичной спирали, вечно отражающей самое себя и не имеющей разрешения. Лишь распознав эту основополагающую оппозицию между «Памятником» и Каменноостровским циклом, мы воспринимаем оба произведения во всей их поэтической силе.

Приложение А

Композиция Каменноостровского цикла

Вариант 1 [Измайлов 1954, 1958]

1. «Я памятник себе воздвиг нерукотворный» (21 августа 1836 г.)

2. «Отцы пустынники и жены непорочны» (22 июля 1836 г.)

3. «Подражание итальянскому» (22 июня 1836 г.)

4. «Мирская власть» (5 июля 1836 г.)

5. «Когда за городом задумчив я брожу» (14 августа 1836 г.)

6. «Из Пиндемонти» (5 июля 1836 г.)

Вариант 2 [Фомичев 1986, Давыдов 1993, Давыдов 1999]

1. «Из Пиндемонти» (5 июня 1836 г.)

2. «Отцы пустынники и жены непорочны» (22 июня 1836 г.)

3. «Подражание итальянскому» (22 июня 1836 г.)

4. «Мирская власть» (5 июля 1836 г.)

5. «Когда за городом задумчив я брожу» (14 августа 1836 г.)

6. «Я памятник себе воздвиг нерукотворный» (21 августа 1836 г.)

Вариант 3 [Gillespie 2003]

1. «Из Пиндемонти» (5 июня 1836 г.)

2. «Отцы пустынники и жены непорочны» (22 июня 1836 г.)

3. «Подражание итальянскому» (22 июня 1836 г.)

4. «Мирская власть» (5 июля 1836 г.)

5. «Когда за городом задумчив я брожу» (14 августа 1836 г.)

Приложение Б

Примеры симметрии в пяти стихотворениях цикла

Глава 7

«Вот муза, резвая болтунья…»: поэтическая структура как окно в мир игрового этического «двоеречия»[260]

Крамольная поэма Пушкина «Гавриилиада», написанная в южной ссылке в апреле 1821 года, связана с тремя стихотворными фрагментами, которые исследователи обычно рассматривают как лирические посвящения к поэме. Все три фрагмента были сочинены в апреле-мае 1821 года, вероятно в контексте переписки Пушкина с друзьями, хотя нам и неизвестно, были ли эти стихотворения когда-либо отосланы адресатам. Это «Примите новую тетрадь…», «О вы, которые любили…» и «Вот муза, резвая болтунья…». Последний фрагмент и служит предметом моего разбора в данной главе – исследователи обращались к нему редко и преимущественно в связи с текстологией, возможно из-за трудности реконструкции самого текста из пушкинской рукописи. Я предлагаю пристально прочитать текст «Вот муза…», чтобы показать, что озорство и игровая театральность присутствуют здесь не только на уровне содержания. На уровне поэтического языка и структуры, а также некоторых (возможно, случайных) формальных характеристик самой рукописи фрагмент воплощает способность поэта, демонстрируя притворную покорность, сопротивляться принуждению и притеснению и обитать в пространстве мятежной творческой свободы. Кроме того, я покажу, что это стихотворение представляет собой маленький шедевр поэтического «двоеречия», где под кажущейся легкостью скрывается серьезное содержание. Таким образом, фрагмент служит естественным дополнением и своеобразным ключом к «Гавриилиаде» – произведению, которое также на первый взгляд кажется просто пикантной шуткой, но, по сути, вступает в опасную игру, нарушающую религиозные, социальные, сексуальные и политические нормы и запреты[261].

Рукопись фрагмента «Вот муза…» расположена на странице 39 первой кишиневской тетради Пушкина (ПД 831)[262]: помимо хаотично записанного текста с множеством вычеркнутых слов и фраз на странице черновика также имеются рисунки – сабля и мужская нога, обтянутая офицерской штаниной. История публикации стихотворения тесно связана с историей постепенной его расшифровки поколениями советских ученых. С хронологией этого процесса можно частично ознакомиться в аннотациях к [ПСС 1937–1959], а также в предисловии к выполненной С. М. Бонди реконструкции текста стихотворения, которую по сей день и принято считать аутентичной версией [ПСС 1937–1959, II, 2: 1099; Бонди 1931: 94–97][263].

Краткая история текстологического анализа и публикации стихотворения такова. Впервые фрагмент «Вот муза…» был частично опубликован П. И. Бартеневым в 1881 году в «Русском архиве»; публикация состояла только из четырех строк, сегодня считающихся начальными строками стихотворения [Бартенев 1881:218]; год спустя П. А. Ефремов включил этот фрагмент в свое издание сочинений Пушкина (в разделе комментариев, в рубрике «Из кишиневских тетрадей», а не в основном корпусе произведений) [Ефремов 1882 1: 524]. Следующий вариант текста представил в 1884 году в своем описании пушкинских рукописей B. Е. Якушкин, не попытавшись расположить по порядку разрозненные строки и включив слова, вычеркнутые в рукописи: он начинает фрагмент с вычеркнутой строки «Прими в залог воспоминанья…», помещает строку «Вот муза, резвая болтунья…» в конце и предваряет весь десятистрочный отрывок пренебрежительным комментарием «Опять несколько исчерканных черновых» [Якушкин 1884: 97]. В сочинения Пушкина, вышедшие в 1908 году в издательстве «Брокгауз – Ефрон» под редакцией

C. А. Венгерова, вошли два разных варианта стихотворения [Венгеров 1908 2:82], первый – состоящий из четырех начальных строк в том виде, в каком его опубликовал Бартенев, плюс два дополнительных разрозненных фрагмента; второй – более полная версия, включенная в комментарий к «Гавриилиаде» в составе данного издания [Там же: 603], написанный В. Брюсовым (см. также [Брюсов 1918; Брюсов 1975]). Четыре года спустя, в 1912 году, в первом академическом издании произведений Пушкина П. О. Морозов вновь привел лишь четыре начальные строки, но в примечаниях дал полную текстовую расшифровку черновика стихотворения, включая вычеркнутые варианты (с некоторыми ошибками при расшифровке) [Морозов 1912,3:45, 251]. Брюсов впоследствии вновь вернулся к запутанному стихотворению и опубликовал его в виде пяти разрозненных фрагментов в комментарии к подготовленному им изданию «Гавриилиады» 1918 года [Брюсов 1918: 96–97][264].

Первый серьезный прорыв в научной реконструкции фрагмента «Вот муза…» был сделан Б. В. Томашевским в комментарии к изданию «Гавриилиады» 1922 года. Томашевский, как и его предшественники, еще не смог предложить