Искусство просвещать. Практическая культурология для педагогов и родителей - Евгений Александрович Ямбург

я читал у Островского.

Толмачев: Ну вот и молоток, в смысле – молодец.

Сигнал сбора.

Шествие родителей под баян «Родительский дом», Начальник лагеря запускает родителей поочередно после проверки содержимого авосек.

1-я родительница:

Мы словно красную девицу

Берем редиску за косицу.

Что дальше? Продолженье ясно —

Макаем в сливочное масло.

Знай, тот, кто в чемпионы метит,

Борясь с усталостью и болью:

Нет лучше ничего на свете

Редиски с хлебом, маслом, солью.

2-я родительница:

Берем картофель в руки аккуратно,

Чтоб не обжечься. Маслица кусок,

Немного соли… И вперед, пираты!

«Веселый Роджер» взвился на флагшток.

3-я родительница:

К варке-жарке все готово.

Вы не знаете, друзья,

Кто на свете лучший повар?

Лучший повар – это я!

Что вам сделать? Я бы мог

Спечь капустный вам пирог

С масляной, блестящей

Корочкой хрустящей.

4-я родительница:

Яйца сварим вкрутую, очистим, потом

Их разрежем в длину пополам.

Вымыв листья салата, на блюдо кладем,

Чтобы были подобны волнам.

Там, где край у листа или, скажем, обрез,

Белым кантом пустить по нему майонез,

На яйцо положить помидора кружок.

Это – лодка, у ней красно-белый бочок.

5-й родитель:

Друзья, я уверяю вас,

Я упражнялся целый год,

Но, как ни бился, каждый раз

Вниз маслом падал бутерброд.

Но наконец вопрос решен

И гарантирован успех:

Хлеб мажем маслом с двух сторон,

И упадет он маслом вверх.

6-й родитель:

Нужна рябиновая водка.

Так, стало быть, о ней и речь,

И раз назвался ты мужчиной,

Рябину ставь на досках в печь,

Чтоб ягода пошла морщиной.

И для спасения души

Бутыль заполни на две трети,

Залей водярой и глуши —

И позабудешь все на свете.

Начальник лагеря: Нет, батенька, вам сюда нельзя. Дети все-таки.

6-й родитель: Отец, ты же мужик. Чем больше выпьет комсомолец – тем меньше выпьет хулиган. А?

Начальник лагеря (заговорщически вполголоса): Тут недалеко есть приличная поляна. А здесь что (показывает на бидон)?

6-й родитель: Обижаешь, начальник, – чистейший рассол.

Начальник лагеря: Вот это по-нашему.

7-й родитель: Американская индейка.

Начальник лагеря: О, вот это то, что доктор прописал. (Потирая руки.) Мы можем взять вас на буксир.

Сцена 15

Явление дяди.

Появляется американский дядя.

Начальник лагеря: О, мы вас давно ждем. Добро пожаловать в наш лагерь!

Раздвигается забор. На сцене на газетах расположились детско-родительские пары. Дети уплетают гостинцы за обе щеки.

Начальник лагеря: Товарищи родители и дорогие ненасытные дети! Сегодня у нас в лагере большое событие. На наш родительский день прибыл дядя наших иностранных пионеров. Да, да, не удивляйтесь. Просолившись в нашем советском рассоле, американцы стали пионерами. (Аплодисменты.) Так что это не просто дядя. Это пионерский дядя. А кроме того, он восходящая звезда американской эстрады. И, конечно же, явит нашим советским зрителям свое искусство. Явите?

Мирослав: Явлю.

Аплодисменты.

Начальник лагеря: Но и мы не лыком шиты. Наши дети, они душевные. Душой чувствуют хорошую музыку. И, если вы не возражаете, детки будут вам ассистировать.

Мирослав: Понял, это что-то вроде подтанцовки.

Начальник лагеря: Почему «под»? Это будет настоящая танцевальная сюита.

Старшая пионервожатая (обращаясь к родителям и жующим детям): Очистить поляну!

Мирослав начинает петь «Cheek to cheek», пионеры исполняют танцевальную сюиту с элементами народного танца и танца «Яблочко».

Начальник лагеря: Ну как вам?

Мирослав: Оригинальная подтанцовка. Я, правда, не все понял. Песня называется «Cheek to cheek». В переводе – «Щека к щеке». Так вот, я не понял, куда лез юноша по канату? (Имитирует движение из танца «Яблочко».) Кто и зачем подвесил девушку так высоко, что для того, чтобы прижаться своей щекой к ее, приходится преодолевать такие препятствия?

Старшая пионервожатая: Наши юноши и девушки не прижимаются друг к другу щеками. Физические упражнения отвлекают их от вредных желаний.

Начальник лагеря: Именно. Особенно возбужденных успокаивает упражнение «лаз по канату».

Мирослав: М-да… Да, я чуть не забыл. Племянник написал, что в родительский день у вас принято привозить гостинцы. Я кое-что прихватил. Здесь сущие безделицы: жвачки, ручки, косметика для девочек, напиток пепси – все, что пользовалось большим спросом на недавней американской выставке в Москве.

Пионеры налетают на подарки.

Старшая пионервожатая: Прекратите немедленно! Как вам не стыдно?! Мы не нищие. Как сказал поэт: «У советских собственная гордость: на буржуев смотрим свысока». Марш по палатам!

Пионеры разбегаются, радуясь сувенирам.

На сцене двое: Мирослав и старшая пионервожатая.

Старшая пионервожатая: А вы тоже хороши. Русский человек, хоть и из эмигрантской семьи, а превратили русских детей в папуасов. Наш квас не хуже вашей колы.

Мирослав: Ей-богу, я не хотел вас обидеть. А между прочим, как вас звать-величать?

Старшая пионервожатая: Это неважно.

Мирослав: Меня – Мирослав (протягивает руку). Мир. Дружба.

Старшая пионервожатая (смущенно протягивает свою руку): Мирослав – получается Слава миру. Это по-нашему. (Напевает.) Люди разных народов, мы мечтою о мире живем. В эти грозные годы…

Мирослав: Ну вот видите, мы оба стремимся к одному и тому же. И все-таки, как вас зовут?

Старшая пионервожатая: Даздраперма. Тоже составное имя. У вас из двух слов, а у меня из целых трех: да здравствует Первое мая!

Мирослав: Здорово. Тем более, как вы знаете, этот праздник зародился в Америке во время Чикагской стачки рабочих.

Старшая пионервожатая: Еще одна точка нашего сближения.

Мирослав: Вот именно – я и стремлюсь к сближению (притягивает ее к себе). А можно я вас буду называть Майечка? (Старшая пионервожатая кивает.) А можно я вам спою?

Старшая пионервожатая: Да, да, да.

Мирослав поет песню «Битлз» «Girl». Танцуют, все ближе прижимаясь друг к другу.

Начальник лагеря танцует с пионеркой.

Толмачев за руку вытаскивает на середину Пончика.

Толмачев: Да не упирайся ты. Видишь, что кругом происходит?

Пончик: А что происходит?

Толмачев: Все вокруг сливаются в экстазе, и мы с тобой тоже не лыком шиты.

Начинается фокстрот Толмачева и Пончика. Во время очередного поворота Пончик сносит скульптуру «Девушка с веслом», Скульптура разбивается вдребезги. Толмачев и Пончик замирают в ужасе.

Пончик: Кошмар! Кошмар! Я даже не представляю, что с нами за это сделают.

Толмачев: Скажи спасибо, что не вождя грохнули. А всего-навсего тетку с веслом.

Пончик: Что теперь будет? Я боюсь.

Толмачев: Не бойся, я с тобой. Короче, раздевайся.

Пончик: Как, прямо сейчас?

Толмач (передразнивая): Через час. Раздевайся, я тебе говорю.

Пончик: Прямо здесь?

Толмачев: А где еще? И побыстрее, пока никого нет. (В зал.) А вы чего смотрите?