Роман М. Булгакова «Мастер и Маргарита». Комментарий - Ирина Захаровна Белобровцева

мастер, герой автобиографический, несомненно, осознавался Булгаковым и в контексте русской литературы. Сам ход работы над образом главного героя складывался так, что подчеркивалась явная преемственность мастера по отношению к некоторым русским писателям-классикам. Булгаков сознательно оставлял роман «открытым» текстом, в который по мере изменений в жизни автора добавлялись новые детали, моменты, ситуации. Это, в свою очередь, приводило к изменениям уже написанных сцен или линий, или к обратимости романа. То же происходило и с образом мастера.

Мастер, являя своеобразный «синтез» ученого-историка и писателя, заставляет вспомнить и пречистенский круг знакомых Булгакова. Не случайно в первых вариантах прототипом казался Б.И. Ярхо, затем в поле зрения попала фигура Я.Э. Голосовкера, автора «Сожженного романа» (М. Чудакова). В их число мог бы попасть в силу ряда совпадений и философ Г. Шпет.

черная шапочка —

деталь одеяния героя, имеющая автобиографический характер, ибо шапочка — «ритуальный» предмет домашней одежды автора: Булгаков любил работать при свечах, надев шапочку. «Черная шелковая шапочка» (1, 413) появляется еще у Алексея Турбина — автобиографического героя «Белой гвардии». Известно, что шапочку, на которую были нашиты камешки (в ней писатель запечатлен и на акварельном портрете А.П. Остроумовой-Лебедевой, писавшемся тогда же, летом 1925 г.) подарила Булгакову в Коктебеле Мария Степановна Волошина. Запомнил черную, «похожую на академическую», шапочку и часто бывавший у Булгакова в последние годы его жизни В. Виленкин.

В контексте МиМ и игры в таинственность шапочка героя обретает символическое значение, участвуя в создании «оккультного мира» романа.

буква «М» —

литеральный знак героя невольно побуждает в поисках какого-то шифра обратиться к источникам, способным прояснить загадочное место, тем более что создает новые смысловые отношения внутри текста. Вышитая желтым буква «М» на черной шапочке мастера содержит ключ к угадыванию нескольких его ипостасей. Этот знак является «эмблемой» героя, которая в контексте разных форм магического в романе воспринимается как отсылка к оккультной традиции. Буква «М» соответствует 13-й букве («мем») древнееврейского магического алфавита, где она имеет мистическое значение «женщина» и «превращение человека», а также символ и значение «скит» и «преображение» (этот аркан фигурирует и в «Серебряном голубе» А. Белого, проза которого была Булгакову хорошо известна). Символическое значение «М» в картах таро — «коса» (13-я карта в главной колоде называлась «смерть», в применении к человеку 13-й аркан означал «смерть и возрождение», а иероглиф аркана представлял фигуру женщины — посредника по переходу в другой «план жизни», когда земные «задачи» уже завершены, и, согласно Книге Тота, открывается «путь к постижению Бога» — Холл 1992а: 120, Священная 1991: 307).

Нетрудно заметить, что стоящий за этими символами спектр смыслов близок сюжету о мастере в романе Булгакова. Сказанное позволяет предположить, что литеральная каббала, связывающая числа и буквы еврейского алфавита, была Булгакову в общих чертах известна, и оставленный на поверхности знак призван был провоцировать прочтение образа в эзотерическом ключе. Буква «М» обозначала магию в масонстве, подталкивая к осмыслению «масонских» коннотаций романа. Косвенно правомерность подобных проекций романа подтверждает наличие в библиотеке писателя книг его отца: А.И. Булгаков. Современное франкмасонство в его отношении к церкви и государству // Труды Киевской Духовной Академии. 1903, 12, с. 423–448; Булгаков А.И. Современное франкмасонство. Киев, 1903; Масонство в его прошлом и настоящем: в 2-х томах. М.: Задруга, б.г.

Буква «М», кроме того, является монограммой «имени» героя, имени героини и, наконец, имени самого Булгакова. Биографический аспект косвенно подтверждают как псевдонимы писателя — Маг, Эм, Незнакомец, М. Неизвестный, подчеркивающие «двойничество» мастера и самого Булгакова, так и иногда достаточно опасная склонность к игре буквами — как, например, известная публикация газетного материала под псевдонимом Г.П. Ухов, едва скрывающим аббревиатуру ГПУ. Напомним и об увлечении Булгакова геральдикой (которая рождена герметической традицией) как одним из возможных импульсов к литеральной игре. Есть и другие интерпретации буквы «М» в булгаковском романе. Так, в частности, югославский исследователь считает ее обозначением Homo Dei, передающим символику «лилий» — «апостолов» и предвосхищающим уход героя к Иешуа (Йованович 1989: 112).

Быть может, не стоит сбрасывать со счетов и визуальный ряд, актуализировавший этот знак (М — как обозначение метрополитена им. Л.М. Кагановича. В день рождения писателя, 15 мая 1935 г., была открыта линия метро).

Я знаю пять языков —

одно из доказательств того, что сцена знакомства мастера и Бездомного спроецирована на встречу аббата Фариа и Эдмона Дантеса в романе «Граф Монте-Кристо». У Дюма на вопрос Дантеса аббат отвечает: «Я говорю на пяти языках…» и добавляет к ним еще один, которым владеет хуже. Так же построен и ответ мастера: пять + один язык (см.: Безродный 1988: 206).

однажды выиграл сто тысяч рублей —

мотивировка сюжетного хода понятна — мастеру нужно полностью отдаться работе над романом (см. об этом в главах, посвященных триединству «эзотерических» кодов магии, алхимии и масонства в МиМ). Однако вполне возможен и источник-автопарафраз: в «Записках на манжетах», где Булгаков описывает создание своей первой пьесы, главка с характерным названием «Бежать, бежать!» открывается репликой: «— Сто тысяч… У меня сто тысяч!» (1, 487). В ее конце герой-рассказчик, подобно мастеру в последнем романе, строит великолепные планы покончить с прежней жизнью: «На сто тысяч можно выехать отсюда. Вперед. К морю. Через море и море и Францию — сушу — в Париж!» (1, 489).

В более ранних вариантах существовали разные возможности обретения денег: мастер получал «очень большую сумму, две тысячи рублей, за перевод; более отчетливо указывался «нечистый», дьявольский источник выигрыша мастера: это была не облигация, а «билет выигрышный с цифрой 13 слева» (562-7-7-86).

Одной из возможных реминисценций в данном случае можно считать также популярный фильм Я. Протазанова «Закройщик из Торжка» (1925), где на облигацию выпадает выигрыш в размере 100 тысяч рублей. Косвенным свидетельством в пользу этого предположения можно считать следующий обмен репликами между персонажами фильма: «В каком городе мы находимся, гражданин? — Я в Ялте, а вы не знаю, в каком» (ср. в сцене удаления из Москвы Лиходеева: «Умоляю, скажите, какой это город? <…> Где я? Какой это город? — Ну, Ялта» — 5, 84).

нанял у застройщика… —

«При нэпе появились люди, которые имели право построить небольшой дом и становились его частными владельцами» (Воспоминания 1988: 438). По сути, нэп повторял издавна заведенное на Руси правило: хозяин земли подавал прошение о застройке купленного участка (см., напр.: Мягков 1993: 173).

У Булгакова был свой опыт общения с застройщиками, негативная сторона которого — полная бесправность жильцов — отражена в дневнике Е.С. Булгаковой (запись от 2 ноября 1933 г.): «Очень мешает жить Зельдович, которому наша застройщица <…> продала на корню нашу квартиру» (Дневник 1990: 43).

две комнаты в подвале —

подвальчик мастера — замкнутое,