Театральная цензура в Ленинграде в годы «оттепели» - Чжуан Юй

черты Человека с большой буквы»[457]. Винер писал, что, несмотря на недостатки спектакля, это новая ступень таланта Акимова, который победил самого себя: «Социальная осмысленность характеров героев придает спектаклю то общественное звучание, которого так не хватало лирически-сказочной первой постановке. Новый спектакль не реставрация старого, это своеобразный творческий спор Акимова шестидесятых годов с Акимовым сороковых, спор, в котором сегодняшний Акимов победил своего талантливого, но более молодого противника»[458].

«Тень» занимает важное место в творческом развитии Акимова. Сам он по поводу пьесы сказал следующее: «В 1960 году, через 20 лет после первой постановки, прошедшей сравнительно немного раз из-за начавшейся войны, Театр Комедии вторично поставил “Тень”, которая до сих пор нами играется и которая является для нашего театра таким же определяющим творческое лицо театра спектаклем, каким в свое время “Чайка” явилась для МХАТа или “Принцесса Турандот” для Театра Вахтангова»[459].

Чтобы пьеса Шварца прошла цензурные препоны, рецензенты и критики старались доказать, что все пороки Тени – это результат колониальной политики какой-нибудь «капиталистической державы» и что пьеса не имеет отношения к ситуации в Советском Союзе. Но когда публика смотрела пьесу, появлялись ассоциации именно с советской реальностью. Становилось понятно, почему пьеса была снята с репертуара после премьеры в 1940-е гг. Хотя в годы «оттепели» спектакль снова появился на сцене, власть по-прежнему с подозрением относилась к драматургии Е. Л. Шварца.

Похожая ситуация сложилась вокруг постановки пьесы «Дракон». Премьера спектакля состоялась в 1944 г. в Москве. Однако вскоре после этого спектакль запретили. Дневники Е. Л. Шварца сохранили много деталей работы над постановкой: «23 января. Кроме того, я кончал “Дракона”. До приезда Акимова (21 октября) я успел сделать немного. Но потом он стал торопить, и я погнал вперед. Сначала мне казалось, что ничего у меня не выйдет. Все поворачивало куда-то в разговоры и философию. Но Акимов упорно торопил, ругал, и пьеса была кончена, наконец. 21 ноября я читал ее в театре, где она понравилась…

«Дракон». Плакат к спектаклю по пьесе Е. Шварца. 1962 г. (Из книги: Акимов Н. Не только о театре. Л.-М.: Искусство, 1966)

26 января. Я получил двадцать четвертого телеграмму из Москвы от Акимова: “Пьеса блестяще принята Комитете возможны небольшие поправки горячо поздравляю Акимов”. Это о “Драконе”. В этот же день получена от него телеграмма, что поездка в Алма-Ату окончательно отпала, а московские гастроли утверждены. Срок гастролей он не сообщает.

7 марта. Приехал Акимов позавчера, пятого марта, в воскресенье. Рассказывает, что “Дракон” в Москве пользуется необычайным успехом. Хотят его ставить четыре театра: Камерный, Вахтанговский, театр Охлопкова и театр Завадского. Экземпляр пьесы ВОКС со статьей Акимова послал в Москву. Не в Москву, а в Америку.

28 марта. Акимов заболел дня три назад гриппом, что тормозит работу. “Дракон” как будто получается…

17 июня. “Дракона”, которого так хвалили, вдруг в конце марта резко обругали в газете “Литература и искусство”. Обругал в статье “Вредная сказка” писатель Бородин…

16 июля. “Дракон” все время готовится к показу, но день показа все откладывается. Очень медленно делают в чужих мастерских (в мастерских МХАТа и Вахтанговского театра) декорации и бутафорию. Вчера я в первый раз увидел первый акт в декорациях, гримах и костюмах. Я утратил интерес к пьесе.

9 декабря. “Дракон” был показан, но его не разрешили. Смотрели его три раза. Один раз пропустили на публике. Спектакль имел успех… Вместо того чтобы заниматься мелкими заплатками, я заново написал второй и третий акты… Сейчас пьеса лежит опять в Реперткоме.

15 декабря. Сегодня ходил с Акимовым в Репертком, разговаривал о новом варианте “Дракона”. Разговор, в сущности, кончился ничем»[460].

В своих воспоминаниях Н. П. Акимов записал, что «сказка эта писалась для нашего театра, я находился в постоянном общении с ее автором, и мне были известны в деталях все замыслы и намерения Шварца, а также и многочисленные варианты второго и третьего актов, поскольку, согласно своей творческой манере, Шварц написал первый акт сразу и очень быстро»[461]. По мере развития ситуации в ходе войны представления о происходящем становились сложнее, чем в 1942 г., когда появился замысел данной пьесы. Толкование критиками мыслей, намеков автора в «Драконе» стали опасными.

Детали того, как был запрещен «Дракон», пока не известны. Но известно, что автор опубликованной в газете «Литература и искусство» рецензии «Вредная сказка» С. Бородин считал, что мораль в «Драконе» следующая: «незачем, мол, бороться с драконом, на его место сядут другие драконы, помельче; да и народ не стоит того, чтобы ради него копья ломать; да и рыцарь борется только потому, что не знает всей низости людей, ради которых он борется». Пьеса направлена против тирании Гитлера, но, с точки зрения критика, содержание пьесы было совсем другим: «это клевета на народы, томящиеся под властью дракона, под игом гитлеровской оккупации, народы, борющиеся с гитлеровской тиранией»[462]. Несомненно, что критик нажал кнопку «стоп», прекратившую в дальнейшем постановки «Дракона».

Дворец Бургомистра Эскиз декорации к спектаклю по пьесе Е. Шварца «Дракон». 1944 г. (Из работы: Эткинд М. Николай Акимов: сценография и графика. М.: Советский художник, 1980)

Анализируя по дневникам Е. Л. Шварца, как долог процесс постановки пьесы, можно сделать вывод о том, что драматурги и режиссеры часто бывали бессильны перед цензурой. У них не было права на самостоятельное решение. Если после многочисленных переделок спектакли все-таки появлялись на сцене, это считалось настоящей победой и счастливым концом. Однако нередки были случаи, когда пьесу запрещали без объяснения причин. Такой исход всегда был ударом для драматургов, режиссеров и актеров.

В 1962 г. пьеса вернулась на сцену театра. Вспоминая историю постановки «Дракона» в 1940-х гг., Н. П. Акимов писал: «Когда в 1944 году Театр Комедии переехал из Таджикистана в Москву и показал там премьеру “Дракона”, одобренную и разрешенную на предварительных просмотрах, во время премьеры я был вызван к очень взволнованному председателю Комитета, который сообщил мне, что спектакль этот играть больше нельзя. Мотивировок высказано не было, да и не могло быть высказано: много времени спустя выяснилось, что какой-то сверхбдительный начальник того времени увидел в пьесе то, чего в ней вовсе не было…

Площадь. Эскиз декорации к спектаклю по пьесе Е. Шварца «Дракон». 1944 г. (Из работы: Эткинд М. Николай Акимов: сценография и графика. М.: Советский художник, 1980)

И только через 18 лет, в 1962 году, эта пьеса снова увидела свет рампы в Театре Комедии, а затем была постановлена в Польше, Чехословакии