Театральная цензура в Ленинграде в годы «оттепели» - Чжуан Юй

неразрывной связи с анализом практики советского театра»[322]. Кроме того, уменьшение числа действующих критиков явилось другой важной причиной отставания. Редакция «Литературной газеты» привела следующие аргументы: ряд опытных критиков ушли на академические работы и отказались от публикации критических работ: «Беда в том, что до сих пор высокая стена отделяет собственно театроведение от театральной критики. Научные работники и преподаватели не умеют, а часто не хотят сочетать свою почетную работу в исследовательских институтах и учебных заведениях с не менее почетной и нужной деятельностью театрального критика»[323]. Однако профессия критиков тесно связана с практическим опытом. В последние годы не появились способные молодые критики. Таким образом, по мнению редакции, чтобы улучшить советскую театральную критику, необходимо вспомнить о воспитательных и идейных функциях критики, а также то, что партийная критика всегда играла ведущую роль в строительстве социалистического искусства. Следует, во-первых, активизировать тех, кто способен заниматься театральной критикой; во-вторых, подготовить молодых театроведов-критиков; в-третьих, объединить все силы общества – Союз советских писателей, театральные учебные заведения и журналы, чтобы повысить интерес к театральной критике.

Причиной отставания театральной критики является не только узость круга советских критиков. В исследовании театроведа В. Н. Дмитриевского упоминается об отсутствии достаточного количества литературных журналов с середины 1930-х годов. Количество литературных журналов значимо уменьшилось. Такие известные журналы, как «Литературный критик» (Москва, 1933–1940), «Рабочий и театр» (Ленинград, 1924–1937), «Искусство и жизнь» (Оренбург, 1923–1924), «Современный театр» (Москва, 1927–1929), «Ленинград» (Ленинград, 1940–1946), перестали публиковаться[324]. В поздний сталинский период журналы «Большевик» (позже – «Коммунист»), «Партийная жизнь» и газета «Культура и жизнь» постепенно заняли господствующие позиции в пропаганде и контроле в области культуры. Как отметил В. Н. Дмитриевский, «на (их) страницах предварялись и комментировались важные политические административные акции, партийные постановления и прочее»[325]. Кроме названных изданий, «Театр», «Новый мир», «Советская культура» и «Литературная газета», руководимые Минкультуры и Союзом советских писателей, тоже занимались театральной критикой. Но статьи, которые были опубликованы в этих журналах и газетах, больше ориентировались на официальную идеологию, чем на поиск художественности. Поэтому состояние советской художественной критики ухудшилось, литературные критики превратились в партийных пропагандистов, рупор власти и, естественно, потеряли авторитет среди драматургов, режиссеров и зрителей.

После смерти И. В. Сталина в советском обществе почувствовалась тенденция к осмыслению реальности. Общество вышло из состояния страха перед репрессиями, начало стремиться к поискам истины, общечеловеческих ценностей. Идеологические изменения стали необратимыми, проявились в разных отраслях литературы и искусства. В декабрьском номере «Нового мира» за 1953 г. была опубликована статья «Об искренности в литературе» В. Померанцева, которая вызвала широкий резонанс. Можно сказать, что с этого момента начался новый период для советской литературной критики.

В февральском номере журнала «Театр» за 1954 г. так отмечены особенности театрального творчества: «Пьеса при своем рождении проходит много экзаменов – и в редакциях, и в театрах, и в критике, – но самый главный из них по строгости, самый важный по результатам – это проверка пьесы жизнью»[326]. Соответственно, без присутствия театральной критики процесс сотворения спектакля не полный. Так, критикуя теорию бесконфликтности, все непременно упоминали о критике. На фоне заметного оживления драматургии в 1953–1954 гг. в июньском номере журнала «Театр» за 1954 г. была опубликована редакционная статья «О критике», в которой на базе происходящих негативных явлений в театральной критике велись рассуждения (отличающиеся от призыва к воинственной партийной критике на страницах «Правды») о том, как правильно относиться к своей работе: «Критик – творческий работник»[327]. Творческая работа требует правдивости и объективности. В это время советские критики еще продолжали бороться с «приятельской, групповой и ранговой» рецензией, упомянутой в постановлении 1946 г. Статья призывала сохранить объективность в своих работах. Объективность – «синоним честности и принципиальности, она несовместима с любыми внеэстетическими пристрастиями, с любыми проявлениями безыдейности и своекорыстной расчетливости в суждениях об искусстве»[328]. Для того чтобы больше не повторять старую ошибку, избавиться от явлений «долбателей», «проработчиков» и «приспособленцов», редакция рекомендовала «соединить субъективность и объективность»: «Критик может и должен в критических суждениях идти “от себя”, от своего вкуса и чувства. Но успех его, уровень его таланта, мера нужности его труда народу определяются не только полнотой его искренности, но и емкостью его критического “я”, тем, несколько широко охватывает он явления искусства и жизни, настолько глубоко проникает в их объективную сущность, настолько горячо развивает и отстаивает он свою точку зрения, свои идеи и взгляды и, наконец, насколько полно выражаются в его взглядах идеалы и стремления народа»[329]. Причина, по которой важна объективность, соответствует требованиям к литературе и искусству того периода. Некоторые критики забыли о главных задачах драматического произведения – показать свежие мысли, наблюдения, обобщения, чувства, в общем, взять на себя функцию эстетического воспитания на основе принципов соцреализма. Если учитывать сказанное, то «такая критика неизбежно вызывает споры и дискуссии, воспитывающие самостоятельность взглядов и умение эти взгляды защищать, помогающие всестороннему и глубокому рассмотрению произведений искусства»[330]. По мнению авторов статьи, в этом состоит творчество в работе критика. В статье не было упреков сверху, с позиций дальнейшего развития театрального искусства редакция призвала общество и художников бросить вызов отставанию театральной критики, искренне оказывать поддержку советским критикам, чтобы активизировать их творческую работу.

В 1954 г. состоялся Второй Всесоюзный съезд советских писателей, вопрос о состоянии советской художественной критики был поставлен на повестку дня. Б. С. Рюриков сделал доклад «Об основных проблемах советской критики». Упоминая о важнейшей функции литературной критики в период Белинского и Чернышевского, автор доклада отметил: «…революционная критика в России формировала мировоззрение ряда поколений, осуществляла политическое и эстетическое руководство передовой литературой… Она должна быть выразительницей требовательного общественного мнения, кровно заинтересованного в идейных и художественных достижениях советской литературы»[331]. Речь Рюрикова поставила литературную критику на высоту. Докладчик подчеркнул, что критика является оружием в борьбе с идейным противником, формализмом, космополитизмом, «чистым искусством». Поэтому критическая деятельность всегда будет «боевой». От такой общественной организации, как ССП, требуется оказать поддержку критике и обратить на нее должное внимание. В докладе были обобщены причины отставания советской критики, по сути дела, эстетические и литературоведческие. Но последствия отставания можно найти в разных отраслях общественной жизни, например в недостойном воспитании советской молодежи: «…литературоведение и критика в большом долгу перед молодым поколением нашей страны»[332]. Кроме того, докладчик упомянул об отрыве критиков от жизни народа, об общественном характере художественной критики: «Критик – это писатель и общественный деятель, вторгающийся в жизнь, во всеоружии таланта и знания борющийся за линию партии, а не кабинетный затворник, живущий в тесном мирке узкопрофессиональных интересов»[333]. Важную