Модернизация vs. война. Человек на Балканах накануне и во время Балканских войн (1912-1913) - Рашид Рашатович Субаев

дороге туда, из Вены, Милица Николаевна писала мужу письма, сообщая обо всех известных ей особенностях обстановки на Балканах. Она пристально следила за событиями, внимательно изучала прессу{962}. И ее интерес и внимание носили вовсе не поверхностный характер. Вообще такая глубокая заинтересованность политикой не была свойственна особам столь высокого положения. Однако в семье великой княгини балканские события живо обсуждались; даже сын Милицы, 16-летний Роман, детально изучал планы Черногории по своей настольной карте Скутари{963} — албанского города, которым столь сильно желал обладать его дед Никола, в то время уже черногорский король.

Черногорцы первыми из балканских союзников объявили Турции войну. Это произошло 25 сентября (8 октября) 1912 г., однако военные действия были отложены на следующий день в связи с празднованием дня рождения короля{964}. Военные победы черногорцев русская пресса называла «чем-то поистине чудесным», «сверхчеловеческим» и даже «победой Давида над Голиафом»{965}. В то время, как черногорцы героически сражались с Турцией, в их тылу разворачивалась деятельность общества Красного Креста, которым руководила сестра русской великой княгини королевна Ксения Петрович-Негош{966}. Об этой родственной связи не забыли упомянуть и издатели популярного русского иллюстрированного журнала «Нива» (как и о формальных отношениях Романовых со всеми балканскими союзниками){967}.

Во время Первой балканской войны [26 сентября (9 октября) 1912 г. — 17 (30) мая 1913 г.] госпиталь Красного Креста был размещен в Цетинье, столице Черногории, в здании кадетского корпуса, только недавно, в 1911 г., открытого под руководством В.Н. Егорьева (1869–1948)[31]. Однако уже в конце 1912 г. появилась необходимость перенести госпиталь в здание Женского института (черногорский аналог Смольного института). Решением этого вопроса занялась Милица Николаевна, втянув в свою бурную деятельность как мать — черногорскую королеву Милену, так и супруга — великого князя Петра Николаевича. Женский институт в Цетинье имени императрицы Марии Александровны[32] был открыт в 1869 г. при всесторонней помощи России и успешно действовал в течение нескольких десятилетий. Для переоборудования института в госпиталь было необходимо получить разрешение вдовствующей императрицы Марии Федоровны[33], которая курировала институт со стороны России (с черногорской стороны за деятельностью института следила королева Милена).

В письме от 30 января 1913 г. Милица писала мужу по-французски: «Мама только что телеграфировала императрице Марии Федоровне, прося ее дать согласие на переоборудование института в госпиталь. Это очень срочно, скажи Шервашидзе[34], что нужно телеграфировать приказ императрицы директрисе института Мертваго. Это дело чрезвычайной важности»{968}. Когда указание императрицы было получено, и Институт был преобразован в госпиталь для раненых, Милица осталась там работать. «Работаю весь день, размещая постоянно прибывающих раненых […]. Их слишком много, помощь оказываться не успевает […]. Напишу подробнее, как только будут разбиты миллионы турок»{969}, — телеграфировала она Петру Николаевичу. Ее неуемной энергией и преданностью родине можно только восхищаться.

Многие родственники Милицы Николаевны по материнской линии (Вукотич) принимали участие в военных действиях. Они храбро сражались, отстаивая честь своего рода и Родины. Милица следила за их судьбами и во время осады города-крепости Скутари с прискорбием сообщала супругу 4 февраля 1913 г.: «Все наши раненые были госпитализированы. Мамин брат воевода Стево Вукотич был слегка ранен, остальные три маминых двоюродных брата Вукотич были убиты. Пять раненых Вукотич со стороны матери. 4 убитых и 4 раненых маминых двоюродных брата и 1 племянник. Ее двоюродный брат Перко Вукотич нёс знамя своего батальона, из-за чего героически погиб (очень любили)»{970}. В эти февральские дни, когда продолжалась осада Скутари, черногорские войска понесли большие потери. Как сообщал полковник Н.М. Потапов, русский военный агент в Черногории в 1903–1916 гг., «после трехдневного упорного боя потери — 1500 убитых и 3500 раненых», и если бы не сербы, отвлекавшие на себя часть турецких войск, то исход битвы при Бардагиоле был бы не в пользу черногорцев{971}. В тот же день Милица докладывала мужу и другие, более приятные новости: «Здорова. Забыла дать подробности о том, как был подбит турецкий корабль нашими пушками с большого корабля «Широка» […], также был подбит корабль, который, чтоб укрыться, бежал в Скутари и там сел на мель. С их корабля продолжают поступать сведения»{972}.

В этот период великая княгиня жила войной, писала мужу лишь о боевых действиях и о родных, которых война не щадила: король Никола провел 10 дней в лагере под Скутари и заболел, да и «Перо[35], возможно, подхватил малярию, когда переходил рвы с водой…»{973}. Через несколько дней — новые вести: «Папе лучше, всё проходит, температура нормальная. У Перо вчера был новый приступ малярии, он принимал хинин, чтобы быстрее поправиться»{974}.

Помимо оказания помощи в госпитале, великая княгиня собирала материальную помощь для пострадавших в результате Балканских войн. Именно к ней обращались люди, выражая восторженные чувства по поводу начала войны балканских союзников против Турции и делая пожертвования. Множество таких писем, хранящихся в личном фонде Милицы Николаевны, были написаны в период Балканских войн; отправителями их являлись как частные лица, так и организации. Приведем одно из них, датированное 11 декабря 1912 г.: «Комитет города Кронштадт по сбору пожертвований на нужды пострадавших от войны балканских народов просит Ваше высочество принять собранные 500 рублей, переводимые через Русско-Азиатский банк пострадавшим от войны черногорцам. Председательница Надежда Вирен»{975}. На это письмо Милица Николаевна ответила: «Глубоко тронута сердечным участием. Душевно благодарю Комитет и всех пожелавших оказать помощь нашим раненым борцам за Веру и Родину. М.»{976}. Однако, как были потрачены эти пожертвования, нам не известно.

Великая княгиня всегда находилась в курсе происходивших событий и постоянно собирала необходимую информацию. Примечательно, что временно исполняющий должность военного агента России в Цетинье (во время отъезда Н.М. Потапова в действующую армию) уже упоминавшийся полковник В.Н. Егорьев, в октябре 1912 г. докладывал последние данные о наступательных действиях черногорских отрядов (Северного и Зетского) именно на основе сведений, сообщенных ему великой княгиней. Например, он доносил в Отдел генерал-квартирмейстера Генерального штаба: «10-го [октября] генерал Вукотич занял и сжег деревню Ругову на дороге Плав-Ипек. Фанатическое мусульманское население избило затем окрестных сербов. Зетский отряд продвигается к Скутари, и, по сведениям от княгини Милицы Николаевны, вчера стреляли по городу»{977}.

В какой-то степени хорошая осведомленность великой княгини о подробностях военных действий объясняется и тем, что ее родственники по материнской линии — Вукотичи, храбрые воеводы, в большинстве своем, стояли во главе черногорских войск. Милица всей душой переживала