Русь и норманны - Генрик Ловмянский

4

Расселение славян и экспансия викингов — завершающие этапы эпохи Великого переселения народов, которой, собственно, и начинается этническая история современных европейских народов (см. об этой эпохе и роли миграций: Diesner H. J. Völkerwanderung. Leipzig, 1976); Корсунский А. Р., Гюнтер Р. Упадок и гибель Западной Римской империи и возникновение варварских королевств. М., 1984.

5

Политика колониализма в целом была направлена на покорение и уничтожение жизнеспособных раннегосударственных образований в Америке и Африке, нередко приводила к истреблению целых народов; ранний пример феодальной колониальной экспансии — завоевание Пруссии крестоносцами в XII–XIII вв., истребившими и частично ассимилировавшими местное балтское население. Походы викингов носили характер, отличный от феодальной экспансии: X. Ловмяньский справедливо отмечает, что норманны вынуждены были в значительной мере приспосабливаться к местным условиям.

6

Проблемы генезиса славянских государств подробно рассмотрены в фундаментальной монографии X. Ловмяньского: Łowmiański H. Początki Polski. Z dziejów Słowian w I tysiącleciu n. e., t. 1–5. Warszawa, 1963–1973 (см. также: Ловмяньский Г. Происхождение славянских государств. — Вопросы истории, 1977, № 12, с. 182–193). Общие проблемы соотношения внутренних и внешних факторов в процессе государствообразования исследуются в компендиуме: The Early State. The Hague — Paris — N. Y., 1978.

7

Об относительной синхронности развития славянских и скандинавских обществ в конце I – начале II тысячелетий см. выше, с. 234.

8

О неустойчивости раннесредневековых кочевнических государств и отношениях завоевателей с покоренным населением см.: Плетнева С. А. Кочевники Средневековья. М., 1982, с. 127 и сл.

9

В 1-й половине I тысячелетия н. э. основную территорию Польши занимала так называемая пшеворская культура, в которой современные исследователи выделяют германский и славянский компоненты. Это соседство приводило к аккультурации и метисации двух групп (см.: Седов В. В. Происхождение и ранняя история славян. М., 1979, с. 53 и сл.). Новые волны славянской колонизации (с VI в.), видимо, довершили процесс ассимиляции германских групп населения. См. также: Hensel W. Polska starożytna. Wrocław, Warszawa, Kraków, Gdańsk, 1980, s. 499.

10

Боз (Boz), в предполагаемой славянской форме — Бож. В сочинении готского историка Иордана (VI в.) — король антов (rех Antorum, IV в.), отождествляемых в византийских источниках VI–VII вв. со славянами. Судя по этнониму неславянского происхождения и данным археологии, племенной союз антов был этнически смешанным объединением IV–VII вв. (см.: Попов А. И. Названия народов СССР. Л., 1973. с. 34–37; Русанова И. П. Славянские древности VI–VII вв. М., 1976, с. 111–112; Седов В. В. Происхождение… с. 119 и сл.). Боз был побежден в войне с королем готов Винитарием, который в 375 г. "распял короля антов по имени Бож с сыновьями его и семьюдесятью старейшинами" (Иордан. О происхождении и деяниях гетов. М., 1960, с. 115). Это сообщение, однако, не проясняет характера политического образования антов IV в., тем более что Иордан вообще мог экстраполировать этноним в предшествующую эпоху.

11

Само, глава западнославянского политического объединения в 623–658 гг. Согласно "Хронике" Фредегара, по происхождению Само — франкский купец. Политическое образование, возникшее в ходе восстания западных и части южных славян против аваров и борьбы с франкским государством, охватило территорию лужицких сербов, Моравию, Чехию, Словакию и др. и, видимо, распалось после смерти Само. Характер объединения точно не установлен: некоторые исследователи считают его государством, другие — союзом племен (см. наиболее обстоятельное исследование источников: Labuda G. Pierwsze państwo słowiańskie. Państwo Samona. Poznań, 1949; Łowmiański H. Początki Polski, t. 1, s. 418–419). При этом следует учитывать полисемию социальных терминов в раннесредневековых латинских хрониках, где слово rex могло обозначать и "король", и "племенной вождь". См.: Савукова В. Д. Об административно-политической терминологии в латинском языке раннего средневековья (VI–VII вв.). — В кн.: Античность и современность. М., 1972, с. 426–433. Очевидно, что политическое объединение представителей нескольких формирующихся народностей переросло рамки традиционного союза племен (см. о формировании славянских народностей в связи с процессами государствообразования: Развитие этнического самосознания славянских народов в эпоху раннего средневековья. М., 1982). Но это же обстоятельство во многом определило и непрочность "государства" Само.

12

Для эпохи викингов, скорее, характерен тип профессиональной дружины, нуждавшейся в постоянных кормлениях и описанной автором ниже (с. 49–50). Народное ополчение (шведский ледунг, например), в отличие от ополчений эпохи Цезаря и Тацита, собирается уже под эгидой королевской власти (Ковалевский С. Д. Образование классового общества и государства в Швеции. М., 1977, с. 105–110; Ekbom С. A. Ledung och tidig jordtaxering i Denmark. Stockholm, 1979).

13

Ср. ниже, прим. к с. 97, 226.

14

Методика использования данных топонимики для характеристики этнокультурных связей активно разрабатывается в последние годы, в частности и для определения скандинавского влияния на англосаксонское общество. Наибольшую сложность представляет — при отсутствии письменных памятников соответствующего времени — датировка топонимов. Способ образования (отпатронимический и топографический) для определения языковой принадлежности топонима (в отличие от его хронологии) представляется ныне малосущественным. Были внесены существенные коррективы и в статистические методы оценки иноязычной топонимики. Обзор состояния топонимических исследований на англо-скандинавском и франко-скандинавском материале см.: Fellows Jensen G. Op. cit.; idem. Place-Names Evidence for Scandinavian Settlement in the Denlaw. A Reassessment — In: The Vikings. Uppsala, 1978, p. 89–98.

15

Действительно, и торговые связи Руси и Скандинавии, и военные походы находят отражение в материальной культуре. Однако наиболее интенсивные следы связаны с постоянным пребыванием скандинавов в каком-либо месте. Не случайно, число скандинавских находок IX и первой половины X в. на территории Восточной Европы невелико и заметно увеличивается лишь к середине X в., когда начинается процесс оседания варягов в древнерусских раннегородских центрах.

16

Помимо естественной условности демографических подсчетов для ранних эпох, следует также учитывать, что для скандинавов повсюду были притягательны сложившиеся населенные пункты и города, которые обладали устоявшимся названием. Естественно, что далеко не все пункты, в которых оседали скандинавы, получали скандинавские названия; в то же время скандинавское происхождение топонима отнюдь не свидетельствует об исключительном или хотя бы преобладающем скандинавском населении в нем.

17

Редарии (redarii), ратари, ретряне — западнославянское племя, входившее в племенной союз лютичей (Thietmar. VI, 17, 23, 24).

18

См. подробную сводку названий с корнем варяг в северо-западной Руси: Рыдзевская Е. А. К варяжскому вопросу (Местные названия скандинавского происхождения в связи с вопросом о варягах на Руси). — Известия АН, VII сер., Отд. общ. наук. Л., 1934, № 7, с. 485–532; № 8, с. 609–630. В несколько более ранной работе М. Фасмер (Vasmer М. Wikingerspuren in Russland. — SBPA, 1931, Bd. XXIV, S. 649–674) дал перечень всех названий (гидро–, топо–, ойконимов и др.), которые, по его мнению, имеют скандинавское происхождение. Он особенно подчеркивал приуроченность скандинавских топонимов к водным