Андрей Дикий - Неизвращенная история Украины-Руси. Том II

Хотя внешне все эти “колонисты” и были лояльными российскими гражданами, но внутренне они тяготели к Германии и многие из них своей настоящей родиной считали не Россию, а Германию. С ней они имели постоянную, чисто национально-культурную связь, частично через очень сильные немецкие организации Прибалтики, частично-непосредственно. Не мало было и таких, которые состояли в так называемом “двойном подданстве”. Состояло оно в том, что каждый немец (по крови), независимо от его места жительства и подданства другого государства, мог быть одновременно и германским подданным. Об этом существовал в Германии специальный закон, вызывавший самые резкие возражения других государств. Эти, состоящие в “двойном подданстве” немцы - российские подданные нередко даже ездили в Германию отбывать воинскую повинность, как разоблачали русские газеты в годы перед 1-ой войной.

Нечто подобное “двойному подданству” существует в настоящее время в государстве Израиль. По признаку расы, каждый еврей, где бы он ни жил и какой бы страны подданным не был рассматривается, как “еще не вернувшийся в Израиль”, а потому автоматически становится полноправным гражданином Израиля с момента прибытия туда.

Обособленность немцев-”колонистов” и полемика в газетах о “двойном подданстве” вызвали перед войной и во время войны недоверчиво-подозрительное отношение к русским немцам вообще. И совершенно естественно, что во время еще длившейся войны с немцами, в 1917 году, выступление немецкого “национального меньшинства” Украины, вряд ли бы было тактичным. Немцы это поняли и никакого участия в политической жизни Украины в годы Революции и Гражданской Войны не приняли. Но - надо это отметить - немецкие “колонисты” Новороссии дали Белой Армии не мало добровольцев. Они поняли, что это борьба чисто социальная и, как элемент собственнический и поклонники порядка, охотно шли защищать собственность и восстанавливать, нарушенный революцией, порядок.

Создание немецких “колоний” и приглашение Российским Правительством для этой цели крестьян из Германии (и предоставление им всяческих льгот) многие объясняют той особо покровительственной политикой, которая применялась к немцам с конца 18-го до конца 19-го столетия. Политика же эта объяснялась немецким происхождением династии и огромным немецким проникновением в придворные и высшие бюрократические круги.

Но вряд ли с этим можно согласиться. Кроме сентиментально немецких мотивов (надо полагать, и они имели место), преимущественно играли роль мотивы государственные: желание поскорее заселить и культивировать богатые, пригодные для земледелия, пустующие земли. И при том заселить теми, кто у себя на родине были образцовыми хозяевами и могли служить примером для соседних украинских земледельцев. Свободных земель тогда было много.

СЕРБЫ

На востоке Украины, в Екатеринославской губ. был целый уезд, называвшийся Славяно-Сербским. Населен он был почти исключительно сербами, но настолько обрусевшими и ассимилированными, что кроме сербских фамилий, да и то не всегда, сербского осталось там очень мало.

Это потомки выходцев из Сербии, поселенных по реке Донцу: в первой половине 18-го столетия. Вначале из них формировались даже отдельные полки, но очень быстро они потеряли свои сербские национальные особенности и к моменту Революции мало чем отличались от соседних украинских земледельцев. Своей интеллигенции они не имели, а те из них, которые получали образование, шли на государственную службу и многие делали блестящие карьеры.

В украинской политической жизни и в Центральной Раде никакого участия не принимали.

ВЕЛИКОРОССЫ

Хотя с началом Революции на Украине и появилось выражение “великорусское национальное меньшинство”, определить его территориально и численно и провести отчетливую грань между этим “меньшинством” и основной массой населения, украинцами-малороссами вряд ли возможно.

С одной стороны, получившая образование в русских учебных заведениях, украинская интеллигенция восприняла и русский язык, ставший ее разговорным языком, а также, в значительной степени, и особенности великорусского быта, хотя и была чисто украинской по происхождению. Себя она считала русской и не только не стремилась к какому либо отмежеванию от культуры и жизни общерусском, но всячески и весьма энергично этому противодействовала. Никто другой, как украинцы-малороссы по происхождению были вдохновителями тех ограничений украинской национально-культурной деятельности, которые начали проводиться Правительством, начиная с известного распоряжения министра Валуева, в котором были слова: “отдельного украинского языка не было, нет и быть не может”. Украинцами по происхождению были известный редактор газеты “Киевлянин” Д. Пихно и его преемник - В. Шульгин, которые по отношению к “украинству” занимали непримиримо-боевые позиции, равно как и виднейшие деятели киевских “правых” организаций, например, журналист А. Савенко, председатель “Двуглавого Орла” (крайне правой организации) - Пащенко и множество других общественно-политических деятелей Украины.

С другой стороны, благодаря исключительной близости украинского языка и русского литературного, не мало великороссов по происхождению не только приняли участие в украинской национально-культурной деятельности, но и заняли в ней выдающееся положение. Среди лучших украинских писателей второй половины 19 века мы видим великоросску по происхождению, образованию и воспитанию, приехавшую на Украину уже взрослой женщиной, писавшую под псевдонимом “Марко Вовчок”. Лучший украинский баснописец - великоросс Глебов. В новейшее время широкую известность, как украинский поэт приобрел великоросс Фитилев, писавший под псевдонимом “Хвыльовый”. Идеолог украинского крайнего шовинизма и фашизма - великоросс по происхождению Донцов.

Зная все это, становится понятным, как трудно разграничить “великорусское национальное меньшинство” от украинцев-малороссов. Но все же, так как вопрос этого разграничения был выдвинут в дни Революции, обойти его молчанием нельзя и надо, хоть в самых общих чертах, сказать об этом “национальном меньшинстве”.

В равных частях Украины “великорусское национальное меньшинство” было представлено различно. Самым незначительным оно было в трех губерниях Правобережья (Киевская, Подольская и Волынская), которое до конца 18 столетия было под властью Польши, за исключением города Киева с окрестностями.

Здесь выходцы из Великороссии были почти исключительно или, осевшие навсегда потомки русских офицеров и чиновников, служивших в этих краях, или владельцы тех имений, которые во время польских восстаний были конфискованы у поляков-помещиков, принимавших участие в восстаниях, и пожалованы русским офицерам или чиновникам.

Немного больше великороссов, точнее, слившихся с местным населением их потомков, было в двух губерниях Левобережья: Черниговской и Полтавской и в самом Киеве. Здесь мы уже видим и купцов, и ремесленников, и представителей свободных профессий. Большинство этих великороссов, несмотря на свое великорусское происхождение, полностью слились с местным населением и были от него неотделимы. Помещики в этих губерниях были почти исключительно потомки украинской казачьей старшины. Но среди них, особенно крупнейших, были и пришельцы или их потомки. Появились они на Украине в результате или пожалований имений Российскими Императорами, или браков с богатыми украинскими наследницами. Не мало было среди этих пришельцев титулованных иностранцев-представителей Петербургской аристократии. Все они, несмотря на свое иностранное происхождение, считали себя русскими. И никакого интереса к украинской национально-культурной и политической деятельности не проявляли.

Совсем другую картину мы имеем в остальных губерниях Украины: Харьковской, Екатеринославской, Херсонской и северной части Таврической. Там великороссов и численно было больше, и были чисто великорусские села, в которых крестьяне жили обособленной от украинцев жизнью, сохраняя все особенности великорусского быта. В городах тоже было больше великороссов и их потомков, чем в 5 основных губерниях Украины.

Харьковская губерния, как известно была территорией Московского Царства и украинцы на ней появились в результате массового бегства из Приднепровья в бурные годы 17 столетия. Бежали настолько интенсивно, что вскоре вся территория приобрела чисто украинский характер и пришельцы-украинцы во много раз превысили численно, живших там, великороссов. Но все же к 1917 году в пределах Харьковской губернии были и великорусские села и в городах было гораздо больше великорусского элемента, чем в городах основных украинских губерний. Было так называемое “великорусское национальное меньшинство”, хотя организационно и не оформленное и к обособлению от местного украинского населения не стремившееся.