Японцы - Хасэгава Мамору
Японцы читать книгу онлайн
Японцы, жители Страны Восходящего Солнца – такие далекие и загадочные, непонятные и совсем непохожие на нас, соседи, но не друзья, партнеры-непартнеры. Про них существует столько мифов, стереотипов, штампов, просто досужих домыслов и вымыслов
А знаем ли мы на самом деле, кто такие японцы, чем они живут, как видят мир и свое место в нем, что считают важным и неважным? Способны ли мы понять душу этого народа?
Представленная вашему вниманию книга – попытка ответить на эти вопросы. Конечно, далеко не первая. Многие замечательные люди, выдающиеся ученые, бесстрашные исследователи, деятели культуры пытались рассказать нам о японцах, об уникальности этой нации. Но это всегда был взгляд со стороны. А недаром же японцы говорят «Чтобы понимать японский язык, нужно думать по-японски». Это вполне справедливо и в отношении японцев То есть, чтобы в полной мере понять представителя этой нации, нужно быть им или хотя бы родиться и вырасти там. Но все-таки мы постараемся это сделать.
В книге вы прочтете о том, как сформировалась японская нация и чем она уникальна, узнаете много интересного о японской истории, культуре, менталитете, даже «запретных» его сторонах, о том, в каких отношениях японцы с миром и самими собой и что значит для них на самом деле гора Фудзияма
Издание проиллюстрировано оригинальными гравюрами и картинами японских художников XVII—XIX веков
Виноватым по умолчанию считался тот, кто дерзнул выхватить из ножен меч во дворце, прочее не имело значения. По повелению сёгуна вечером того же дня, 14 марта 1701 года, Наканори совершил сэппуку. Его предсмертное стихотворение-дзисей стало жемчужиной в сокровищнице японской классической поэзии, несмотря на допущенное отступление от принятых канонов:
«Цветы опадают
Под дуновением весеннего ветра.
С жизнью я
Прощаюсь еще легче.
Но почему?»
Кацусика Хокусай. Слуги тянут вдоль берега лодку с помощью системы канатов и блоков
Законы поэтического жанра вака, согласно которым в первой и четвертой строке должно быть по пять слогов, а во второй, третьей и пятой – по семь, Наканори соблюл в точности, и по части изящества к его дзисей не может быть претензий. Но, согласно традициям, в дзисей нельзя было упоминать о предстоящей смерти, дозволялись лишь намеки на бренность всего сущего и скоротечность бытия. Тем не менее дзисей Асано Наканори помнят и часто цитируют. Особенно пронзительны последние слова: «Но почему?»
Но почему?
С одной стороны, Наканори был наказан справедливо, ведь он обнажил меч в сёгунском дворце, да вдобавок набросился на человека, который трижды был выше его – и по должности, и по возрасту, и по статусу наставника. Но высокое положение Ёсинаки не могло оправдать его поведения – разве можно во всеуслышание называть благородного даймё «тупой деревенщиной» и другими подобными словами? В глазах самураев дома Асано Ёсинака был виновником гибели Наканори и потому заслуживал мести. Сорок семь самураев, ставших ронинами после гибели своего даймё, поклялись отомстить за него.
Принести клятву легко, а исполнить трудно. Дом Киры Ёсинаки находился в центре столичного Эдо[33], недалеко от сёгунского дворца. Мало того, что дом Ёсинаки хорошо охранялся, так к нему еще и нельзя было подобраться незаметно, поскольку окрестности дворца патрулировались бдительными стражниками-досин. Что в доме, что во дворце Ёсинака мог чувствовать себя в безопасности, да и на улице к нему нельзя было подойти, поскольку его сопровождал отряд телохранителей.
Месть была подготовлена тщательнейшим образом. Прежде всего следовало усыпить бдительность Ёсинаки, следовало внушить ему ощущение ложной безопасности. Ронины покинули столицу, где остался только их предводитель Ооиши Ёсио, который ради исполнения своего вассального долга был готов пожертвовать честью. Он ходил пьяным по городу, и люди стыдили его. Поведение Ёсио окончательно убедило всех в том, что слуги Асано Наканори забыли о долге и не собираются мстить за смерть своего господина. Еще один из ронинов-мстителей женился на дочери подрядчика, построившего дом Ёсинаки, – так он смог раздобыть план дома со всеми потайными помещениями.
Месть свершилась 30 января 1703 года. Тщательная подготовка и внезапность нападения (сорок семь ронинов словно бы спустились с неба) обеспечили делу успех. Ёсинака был схвачен. Ему благородно предложили совершить сэппуку тем же мечом, которым покончил с собой несчастный Наканори, но у старого негодяя не хватило для этого мужества, и Ёсио пришлось отсечь ему голову. Доставив голову Ёсинаки к могиле Наканори, ронины сообщили своему господину, что он отомщен, а затем сдались властям, несмотря на то что имели возможность скрыться. Но бегут лишь трусы, да и какой смысл жить, если исполнил свой главный долг? Из уважения к мстителям сёгун разрешил им совершить сэппуку, а самого младшего, которому было пятнадцать лет, помиловал. Верных вассалов похоронили рядом с их господином, и их могилы по сей день служат местом поклонения. Известная японская мудрость, согласно которой «долг чести важнее сыновнего долга», представляет собой констатацию факта, а не просто красивую фразу. У некоторых из сорока семи мстителей из Ако были живы родители, о которых сыновьям следовало заботиться, но сыновья оставили родителей ради исполнения своего гири.
Раз уж речь зашла о сэппуку, то надо познакомиться с этим традиционно японским способом прощания с жизнью поближе. Иностранцы очень часто путают понятия «сэппуку» и «харакири», а ведь это не одно и то же. Если самурай вспарывает себе живот и на том дело заканчивается, то это – харакири. Харакири нельзя назвать ритуалом, в отличие от сэппуку, это «всего лишь» форма самоубийства, в то время как сэппуку представляет собой целый ритуал. Этот ритуал предусматривает написание предсмертного стихотворения, возможное присутствие зрителей и содействие помощника-кайсяку, отрубавшего голову самоубийцы сразу же после того, как был вспорот живот. Обезглавливание прекращало страдания, вызванные весьма болезненным ранением брюшной полости. Кайсяку должен был виртуозно владеть мечом, особенно в старину, когда падение головы на пол считалось недостойным и удар наносился с таким расчетом, чтобы отсеченная голова повисла на кожно-мышечном «лоскуте». Присущий японской нации перфекционизм побуждал оттачивать все навыки, в том числе и владение мечом, до совершенства, тем не менее неполное срубание головы было очень сложным делом, и со временем от него отказались – уж лучше пусть голова падает с плеч, чем срубать ее в два, а то и в три приема (вот уж где позор!).
На кайсяку лежала ответственность за достойное проведение всего ритуала сэппуку. Приговоренный к смерти мог потерять самообладание, что случалось нередко, и тогда все могло пойти наперекосяк, а этого, по японским правилам, нельзя допускать ни в коем случае, ведь позор ложился не только на того, кто не способен достойным образом уйти из жизни, но и на его помощника. При любом отклонении от ритуала кайсяку должен был завершить его как можно скорее и действовать решительно. Роль кайсяку была весьма сложной и очень ответственной, но при этом совершенно непочетной. Исполнишь все хорошо – славы за это не получишь, а если что-то пойдет не так – опозоришься на всю жизнь. Поэтому у самураев просьба стать кайсяку считалась дурным предзнаменованием, и общество не осуждало тех, кто отказывал приговоренному в помощи под благовидным предлогом. Но если предлога не было или же не было других кандидатов, то приходилось соглашаться.
Сэппуку и харакири были обычаем и привилегией самураев, а не всех японцев. Представителям низших сословий – торговцам, ремесленникам и крестьянам – с конца XVI века вообще воспрещалось брать в руки оружие, за это самураи рубили головы без раздумий, и все искусства рукопашного
