Как Николай II погубил империю? - Александр Иванович Колпакиди

Первую мировую бюргеры из Вены и главного немецкого города в чешской Судетской области Рейхенберга встретили в австро-венгерской армии. Ярослав Гашек в «Похождениях бравого солдата Швейка» не очень-то и приврал. Слабое вооружение, бездарное командование и толпами перебегающие к противнику славяне стали причиной многократных поражений австро-венгров (хотя были у них и победы). Германцам пришлось постоянно подкреплять незадачливого союзника, как во Вторую мировую— румын с итальянцами.

Не случайно молодой австрийский художник Адольф Гитлер служить на родине побрезговал, записался в германскую армию, где и получил Железные кресты I и II степеней. Став фюрером Третьего рейха, он поставил австрийцев с чешскими фольксдойче под знамя со свастикой. Став деталями отработанного берлинского механизма, те дрались ничуть не хуже немцев из самой Германии, а вермахт воевал гораздо эффективнее кайзеровских солдат.

Это и есть третья причина побед Гитлера. Россиянские монархисты, закопавшие в огороде партбилеты КПСС и припрятавшие на чердаке портреты Ельцина, негодуют, что враги продвинулись до Москвы и Сталинграда? Так они и в Париж зашли через 1,5 месяца, а в Первую мировую возились 4 года, но взять французскую столицу так и не смогли.

При этом Франция полностью завершила мобилизацию, поскольку находилась в состоянии войны с Германией с 3 сентября 1939 года. Только вот атаковал её 10 мая 1940-го совсем другой противник, чем в 1914-м. Тогда, даже прорвав фронт, германцы не имели подвижных соединений, чтобы развить успех. Зато во Вторую их танковые корпуса и армии раз за разом заходили противнику в тыл, резали его коммуникации и громили штабы. После чего пехотные дивизии добивали в «котлах» деморализованного противника, оставшегося без командования, боеприпасов и топлива.

То же самое происходило в 1941-м в Югославии, Греции и СССР, а когда танковых соединений у вермахта не оказывалось, бои напоминали Первую мировую. В Заполярье гитлеровцам так и не удалось взять Мурманск, расположенный в сотне километров от границы. Молдавию румыны и 11-я германская армия смогли захватить лишь после месяца боёв. Войска Южного фронта даже сами заняли часть румынской территории, а окончательно отступили, только когда 11-я танковая дивизия и другие соединения, продвигавшиеся по Украине, стали заходить им в тыл. Потери противника оказались даже выше советских. Румыны к 26 июля потеряли 11 255 убитыми и пленными, 11-я армия к 21 июля — 1728 (плюс потери за 21–26 июля и убитые в 11-й танковой дивизии за тот же период). Красная армия к 26 июля — порядка 10 тысяч (официально 8519, но без учёта потерь 22 июня — 2 июля и пограничников).

И дело тут было не в количестве танков. У англо-франко-бельгийцев в 1940 году и у СССР в 1941-м их было больше, чем у Германии, но это ничего не решало. Вермахт побеждал, наладив тщательное взаимодействие танковых частей с авиацией, мотопехотой, сапёрами и моторизованной артиллерией. Его будущим победителям пришлось этому учиться ценой большой крови. И хотя изначально Красную армию лупили куда сильнее, чем императорскую, через те же первые 30,5 месяца войны ситуация оказалась иной. На севере снята блокада Ленинграда, южнее освобождены Смоленск, Курск, Орёл, Белгород и Харьков, солдаты поняли, что немца можно бить, и это поднимало боевой дух.

Армия Николая II побеждать его кузена Вильгельма не научилась, и её боевой дух падал. Постоянные поражения Северного и Западного фронтов, противостоящих германцам, привели к бунтам и стали одним из основных факторов, подтолкнувших Россию к революции.

Были ли в России люди, которые это понимали? Несомненно, и среди них бывший глава департамента полиции и министр внутренних дел Пётр Дурново. В феврале 1914-го Дурново направил Николаю II записку о неготовности страны к войне и её возможном крахе вследствие революционных потрясений. Шевкунов на странице 104 признаёт прозорливость министра, что «несколько других его самых мрачных прогнозов, представленных в “Записке”, с точностью сбылись». Однако в то же время он стремится смягчить мрачность.

Например, называет автора просто «русский политик» без указания должности, что, естественно, снижает вес текста. Одно дело — какой-то болтун-политикан, и другое — информированнейший член правительства, к которому стекались полицейские донесения. Ну и цитирует «Записку», аккуратно обходя вердикт, который Пётр Николаевич вынес оборонной промышленности, «которая не снилась даже нашим западным союзникам»:

«Неблагоприятным для нашей обороны обстоятельством является вообще чрезмерная её зависимость от иностранной промышленности, что в связи с отмеченным уже прекращением сколько-нибудь удобных заграничных сообщений создаст ряд трудноодолимых затруднений. Далеко недостаточно количество имеющейся у нас тяжёлой артиллерии, значение которой доказано опытом японской войны, мало пулемётов. К организации нашей крепостной обороны почти не приступлено, и даже защищающая подступ к столице Ревельская крепость ещё не закончена.

Сеть стратегических железных дорог недостаточна, и железные дороги обладают подвижным составом, быть может, достаточным для нормального движения, но не соответствующим тем колоссальным требованиям, которые будут предъявлены к нам в случае европейской войны. Наконец, не следует упускать из вида, что в предстоящей войне будут бороться наиболее культурные, технически развитые нации. Всякая война неизменно сопровождалась доселе новым словом в области военной техники, а техническая отсталость нашей промышленности не создаёт благоприятных условий для усвоения нами новых изобретений»[239].

И действительно пророческий вывод:

«В случае неудачи, возможность которой, при борьбе с таким противником, как Германия, нельзя не предвидеть, — социальная революция, в самых крайних ее проявлениях, у нас неизбежна»[240].

Если митрополит с этим согласен, тогда ему придётся признать: не революция стала причиной военного поражения, а постоянные военные поражения привели к тому, что битая армия повернула штыки против режима. Причём поворот произошёл совсем не так, как пишет Шевкунов.

Дивизии в рукаве рясы

Герой «Похождений бравого солдата Швейка» фельдкурат, то есть военный священник — еврей, прохвост и пьяница Отто Кац, по слухам скрывал в рукавах своей рясы туза. Владыке Тихону такие мелочи не по чину. В его облачении легко помещаются целые дивизии, которые Шевкунов прячет и достаёт с необыкновенной лёгкостью. Иногда, чтобы в очередной раз показать спасительную для союзников роль Восточного фронта, он их просто игнорирует:

«Только благодаря России французы и англичане четыре года сдерживали немецкий натиск и в 1918 году вышли победителями. Почему мы это смело можем утверждать? Двадцать один год спустя, в 1939 году, разразится Вторая мировая война. Тогда Франция, имея союзником Великобританию, но уже без России, продержится против немцев не четыре года, как в Первую мировую, а всего… 40 дней! И бесславно капитулирует. Гитлеровские войска пройдут по Парижу победным парадом»[241].

Строго говоря, война между англо-французами