Империя и ее соседи - Коллектив авторов

Во время взятия Буды Исаак не погиб лишь по чистой случайности. За короткие минуты перед смертью перед человеком нередко проходит вся прошедшая жизнь, ее главные, лучшие – и не только лучшие, моменты. Подобное пережил и автор «Хроники». День как жизнь – можно сказать и о нем в дни штурма Буды, и о содержании самих воспоминаний. Основываясь на их тексте, мы можем поднять несколько важных вопросов. Как и кем ощущал себя Исаак Шульхоф, родившийся во владениях Габсбургов, но живший в городе, находившемся под властью султана? Как относился к происходящему вокруг него в момент трагедии и в более далекой перспективе?

Для лучшего понимания того, что пережил Исаак Шульхоф во время осады и штурма христианами Буды, нужно остановиться на самой военной операции. Взятие Буды последовало за победой коалиционных европейских войск над турками под Веной, когда 12 сентября 1683 г. с нее была снята длившаяся долгих три месяца осада. На волне этой победы союзные войска во главе с Яном Собесским гнали отступавшего из Австрии великого визиря Кара Мустафу вдоль Дуная до венгерского Эстергома, который был взят в конце октября того же года после сокрушительного разгрома турок у крепости Паркань[648]. Однако возглавляемым Карлом Лотарингским войскам созданной в 1684 г. по инициативе папы Иннокентия XI Священной Лиги не удалось в том же году освободить Буду от турок. Но было ясно, что, пока Буда остается в руках турок, их господство над всей Венгрией сохранится. Буда в сознании современников превратилась в символ победы над полумесяцем.

Между тем Исаак Шульхоф и другие жители Буды уже в 1684 г. испытали на себе все тяготы осадного положения. Осада длилась три месяца. «Каждое утро, – писал Исаак, – мы говорили: хоть бы дожить до вечера, а вечером – дожить бы до утра». На город обрушились тысячи снарядов, обстрел не прекращался ни днем, ни вечером. Сгорело много домов. Турки храбро защищались, но осада так затянулась, что в городе начался голод. От недоедания люди не стояли на ногах, начались болезни. Но голод и болезни не пощадили также и имперские войска, и им пришлось отступить. Осада была снята. Жители ликовали[649]. Уже тогда погибло больше сотни евреев, как сообщает Шульхоф, – от голода, жажды, грабежей; многие же попали в плен к татарам – бандитам и грабителям, по словам автора «Хроники». Таких возвращали за выкуп.[650]

Наступило время второй осады Буды. Жители ожидали ее с еще большим страхом. Шульхоф упоминает о различных неблагоприятных предзнаменованиях – появлении фантастических птиц, землетрясении и т. п.[651] Союзная армия прибывала под Буду в течение месяца, начиная с 18 июня 1686 г. В ее состав входили возглавляемые разными командующими императорские, баварские, швабские, саксонские, франконские, бранденбургские войска, контингенты из Швеции, множество испанских, итальянских, французских, английских и прочих добровольцев. Из разных концов Венгрии к Буде подходили венгерские подразделения хайдуков, гусар и др., хотя в освобождении своей столицы им досталась далеко не главная роль[652]. Общая численность союзных армий вместе с обслугой составляла больше loo тысяч человек; из них 80 тыс. – боеспособные части. Соперничество двух главных полководцев – главнокомандующего союзной армией Карла Лотарингского и командующего баварской армией баварского курфюрста Максимилиана II Эммануэля – заметно затрудняло проведение кампании. Дополнительные сложности вносили амбиции Людвига Вильгельма, маркграфа Баденского, который рассчитывал на место командующего в армии баварского курфюрста, что уравняло бы его с герцогом Лотарингским. Разноголосицу в рядах командования усиливали другие союзники, обещавшие многотысячные контингенты, но на этом основании претендовавшие на самостоятельность в ведении боевых действий: бранденбургский курфюрст Фридрих Вильгельм, саксонский курфюрст Иоганн Георг III и др. Разногласия и несогласованность в командовании, желание каждого полководца первым оказаться в городе и воспользоваться выгодами этого преимущества заметно сказывались на судьбах захваченного города и его населения.

Финансирование этой грандиозной военной операции взял на себя Иннокентий XI, один из главных инициаторов продолжения войны с турками[653], выделивший на это 1,5 млн. флоринов[654]. Но несмотря на такую политику, вряд ли можно назвать осаду и освобождение Буды в 1686 г. Крестовым походом, т. к. эта идея уже к началу 16 в. утратила свою привлекательность в Европе, и никто не принимал всерьез подобные призывы папства. Нельзя не отметить, что с трудом добытое дипломатией Габсбургов согласие немецких князей участвовать в освобождении Буды (и Венгрии), обозначенное на регенсбургском рейхстаге в марте 1686 г. денежной суммой в 2, 7 млн. флоринов[655], нередко заменялось князьями предоставлением военной силы. Это делалось не без расчета на то, что Габсбурги и жители Венгрии сами прокормят и обеспечат всем необходимым пришедшие в страну чужие армии. Население Венгрии страдало от их пребывания в стране не меньше, чем от турок. Вложенных союзниками средств катастрофически не хватало для ведения боевых действий в Венгрии, ежегодные расходы на войну обходились Вене, по подсчетам исследователей, в 8–9 млн. золотых флоринов[656].

Численность защитников Буды значительно отставала от христианских войск. В разных источниках упоминаются 10–12 тыс. воинов будайского гарнизона, ядро которого составляли янычары[657]. Именно они сопротивлялись осаждавшим наиболее отчаянно, не раз осуществляли стоившие союзникам большой крови вылазки за пределы крепости не только для того, чтобы воспрепятствовать прокладыванию противником окопов и брустверов, подкопов для минирования стен крепости, обустройству шанцев для полевой артиллерии, но и для того, чтобы вырваться из осажденной крепости или провести в нее подкрепление. Не менее храбро сражались и остальные защитники крепости и города, среди которых преобладали выходцы из европейской части Османской империи, в частности, как принявшие, так и не принявшие ислам сербы, боснийцы и другие балканские славяне, к тому же получавшие, как служилые люди, жалованье, причем офицерское[658]. Упорство этих воинов усиливалось от того, что в городе они проживали вместе с семьями. Командовал турецким гарнизоном опытный военачальник Абдуррахман паша, не раз категорически отвергавший предложения вражеского командования сдать город и погибший в последней схватке с противником. Прибывший с войском на помощь осажденным из Стамбула великий визирь Сулейман, которого измученные защитники ждали с нетерпением, не вступил в открытый бой и отошел от Буды, решив таким образом судьбу столицы вилайета[659].

В ультиматумах, призывавших к сдаче, Карл Лотарингский предупреждал, что если турки не сдадутся, то «крепость будет взята оружием, и мы не пощадим ни одного человека, какого бы сословия и возраста он не был, а всех порубим»[660]. Нечто близкое