Дело Мансурова. Империя и суфизм в Казахской степи - Паоло Сартори
Дело Мансурова. Империя и суфизм в Казахской степи читать книгу онлайн
В мае 1854 года российские имперские власти арестовали ишана Мухаммада Шарифа Мансурова по подозрению в заговорщических замыслах. Длившееся около девяти лет следствие породило информационную панику и слухи о возможных массовых беспорядках в Казахской степи на религиозной почве и привлекло публичное внимание, в том числе и со стороны правящих кругов. Почему фигура суфия Мансурова так интересовала колониальную администрацию и чем он представлял опасность? Какими знаниями о суфизме в Казахской степи в конце XVIII – первой половине XIX века обладали правительственные чиновники? Отличалось ли их восприятие этого исламского религиозного течения определенной объективностью или же опиралось на стереотипы и фантазии ориенталистского характера? В поисках ответов на эти вопросы П. Шаблей и П. Сартори обращаются к истории возникновения и контексту этого драматического дела. Анализируя его документальную основу и выводы привлеченных к следствию экспертов, авторы книги показывают, как дело Мансурова очерчивало изъяны российской колониальной системы управления и демонстрировало отсутствие последовательности у имперской политики по отношению к исламу и суфизму. Павел Шаблей – к. и. н., доцент Костанайского филиала Челябинского государственного университета; Паоло Сартори – сотрудник Академии наук Австрии, редактор журнала Journal of the Economic and Social History of the Orient.
357
Этот тезис, конечно, не был изобретением Валиханова. Как показывают исследователи, он появляется уже во второй четверти XIX века, когда начинается переоценка якобы фундаментальных положений екатерининской политики о покровительстве исламу в степи. См.: Crews R. D. For Prophet and Tsar. Р. 199–204, 217–218. О том, что мы не должны идеализировать Екатерининскую эпоху, включая идею об особом отношении к исламу и политику веротерпимости, см.: Werth P. The Tsar’s Foreign Faiths. Toleration and the Fate of Religious Freedom in Imperial Russia. Oxford: Oxford University Press, 2014. P. 45.
358
См. о нем: Slocum J. Who, and When, Were the Inorodtsy? The Evolution of the Category of «Aliens» in Imperial Russia // Russian Review. 1998. Vol. 57. № 2. P. 173–190.
359
Подобного рода утверждение является характерным свидетельством того, как Валиханов манипулировал определенными документами, адаптируя их содержание к наиболее выгодному для себя контексту. В то же время в архиве нами был обнаружен другой документ, свидетельствующий о том, что М. М. Сперанский имел разные взгляды на место ислама в Казахской степи. См.: РГИА. Ф. 1291. Оп. 81. Д. 83: «По проекту Сперанского о препятствиях увеличению в киргизских ордах числа мулл, утвержденных правительством» (1821).
360
По мнению Валиханова, татары, которым русское правительство жаловало разные льготы и привилегии, не оправдали оказанного им доверия: стали отчуждаться от русских и настраивать казахов и других мусульман против властей. См.: Валиханов Ч. Ч. О мусульманстве в степи // Валиханов Ч. Ч. Собрание сочинений в пяти томах. Т. 4. С. 72–73. Некоторые аналогии такой точки зрения прослеживаются и в современной историографии. См.: Мацузато К. Генерал-губернаторства в Российской империи. С. 450–451; Ремнев А. В. Российская империя и ислам в Казахской степи. С. 243–245. О том, что отношения между московским/имперским государством и татарами скорее зависели от сложной военной, культурной, экономической динамики, взаимных интересов и особенностей развития коммерческих, интеллектуальных сетей, чем идеологических и политических стереотипов, враждебности и религиозного отчуждения, см.: Ross D. Tatar Empire.
361
Валиханов Ч. Ч. Записка о судебной реформе. С. 102–103.
362
Там же. С. 100.
363
Сменивший Г. Х. Гасфорта А. О. Дюгамель (занимал должность генерал-губернатора Западной Сибири с 1861 по 1866 год) был более последователен в своих решениях по ограничению деятельности исламских институтов в Казахской степи. Разделяя некоторые идеи Валиханова, он вместе с этим выступал за устранение из судебной практики норм казахского обычного права и колонизацию Казахской степи крестьянами из внутренних губерний империи. См.: Ремнев А. В. Российская империя и ислам в Казахской степи. С. 249–251.
364
В конце XIX – начале XX века на фоне обострения панисламистской риторики такие идеи получили еще более радикальное выражение. См.: Дякин В. С. Национальный вопрос во внутренней политике царизма (XIX – начало XX в.). СПб.: ЛИСС, 1998. С. 939, 957–961; ЦГА РК. Ф. 369. Оп. 1. Д. 3696. Л. 9–10.
365
Одно из них – это предписание 18 октября 1852 года оренбургского и самарского генерал-губернатора В. А. Перовского ОМДС не вмешиваться в семейно-брачные дела казахов с формулировкой, что кочевники «ни в каком отношении» не подведомственны этому учреждению. Это решение было признано чрезмерно жестким и вскоре было отменено МВД. См.: РГИА. Ф. 821. Оп. 8. Д. 602. Л. 6 об.
366
Валиханов Ч. Ч. О мусульманстве в степи. С. 74–75.
367
Материалы по истории политического строя Казахстана: Сборник документов и материалов / Сост. М. Г. Масевич. Алма-Ата: Издательство АН КазССР, 1960. Т. 1. С. 339–340.
368
См. подробнее об этом: Шаблей П. С. Оренбургское магометанское духовное собрание в общественно-политической и религиозной жизни. С. 211–226.
369
Определенный интерес представляет точка зрения Скота Бейли, который считает, что мы не должны приписывать Валиханову какую-то однозначную идентичность и принципиальность позиций по ряду вопросов – например, считать его предводителем казахского национализма и последовательным критиком ислама. Мир, в котором он жил, и его окружение требовали от Валиханова большой гибкости и умения осваивать множество новых ролей. См.: Matsushita Bailey S. C. A Biography in Motion: Chokan Valikhanov and His Travels in Central Eurasia // Ab Imperio. 2009. № 1. P. 165–190. Как бы то ни было, сам факт того, что Валиханов использовал свой статус чингизида и связи, чтобы защитить определенные устои казахской культурной самобытности, говорит о том, что реакция на вызовы колониализма была связана со стратегиями не только адаптации, но и сопротивления. Валиханов вслед за другими представителями казахской элиты подверг жесткой критике административные реформы правительства (введение системы: аул – волость – округ в 1822 году), которые изменили маршруты кочевания, обострили социально-экономические проблемы и усилили политическую и межродовую напряженность. См.: Martin V. Kazakh Chingisids, Land and Political Power in the Nineteenth Century: A Case Study of Syrymbet // Central Asian Survey. 2010. Vol. 29. № 1. P. 81–82; Валиханов Ч. Ч. О кочевках киргиз // Валиханов Ч. Ч. Собрание сочинений в пяти томах. Т. 4. С. 107–109.
370
Очерк жизни и деятельности Ч. Ч. Валиханова // Валиханов Ч. Ч. Собрание сочинений в пяти томах. Алма-Ата: Главная редакция Казахской советской энциклопедии, 1985. Т. 1. С. 32–44.
371
Валиханов Ч. Ч. Западный край Китайской империи и город Кульджа [Дневник поездки в Кульджу 1856 г.] // Валиханов Ч. Ч. Собрание сочинений в пяти томах. Алма-Ата: Главная редакция Казахской советской энциклопедии, 1985. Т. 2. С. 174–247.
372
Валиханов Ч. Ч. Западный край Китайской империи и город Кульджа. С. 192–202, 216.
373
См., например: Ханыков Н. Описание Бухарского ханства. С. 193–201.
374
Валиханов Ч. Ч. Западный край Китайской империи и город Кульджа. С. 192.
375
Morrison А. Russian Conquest of Central Asia. P. 301–306.
376
Следующая (секретная) поездка Валиханова в Восточный Туркестан состоялась в
