Блог «Серп и молот» 2021–2022 - Петр Григорьевич Балаев
Блог «Серп и молот» 2021–2022 читать книгу онлайн
У нас с вами есть военные историки, точнее, шайка клоунов и продажных придурков, именующих себя военными историками. А вот самой исторической науки у нас нет. Нельзя военных разведчиков найти в обкоме, там они не водятся, обкомы вопросами военной разведки не занимаются. Нельзя военных историков найти среди клоунов-дегенератов. Про архивы я даже промолчу…
(П. Г. Балаев, 11 октября, 2021. Книга о начале ВОВ. Черновые отрывки. «Финская война»)
Вроде, когда дело касается продавца в магазине, слесаря в автосервисе, юриста в юридической фирме, врача в больнице, прораба на стройке… граждане понимают, что эти профессионалы на своих рабочих местах занимаются не чем хотят, а тем, что им работодатель «нарезал» и зарплату получают не за что получится, а за тот результат, который работодателю нужен. И насчет работы ученых в научных институтах — тоже понимают. Химик, например, работает по заданию работодателя и получает зарплату за то, чтобы дать тот результат, который работодателю нужен, а не тратит реактивы на своё хобби.
Но когда вопрос касается профессиональных историков — в мозгах публики происходят процессы, превращающие публику в дебилов. Мистика какая-то.
Институт истории РАН — учреждение государственное. Зарплату его научным сотрудникам платит государство. Результат работы за эту зарплату требует от научных сотрудников института истории государство. Наше российское. Какой результат нужен от профессиональных историков института истории нашему государству, которое финансирует все эти мемориалы жертвам сталинских репрессий — с двух раз отгадаете?
Слесарь в автосервис приходит на работу и выполняет программу директора сервиса — ремонтирует автомобили клиентов. Если он не будет эту «программу» выполнять, если автомобили клиентов не будут отремонтированы — ему не то, что зарплаты не будет, его уволят и больше он в бокс не зайдет, его туда не пустят. Думаете, в институтах по-другому? Если институты государственные — есть программы научных исследований, утвержденные государством, программы предусматривают получение результата, нужного государству. Хоть в институте химии, хоть в институте кибернетики, хоть в институте истории.
Если в каком-нибудь институте кибернетики сотрудники не будут давать результата нужного государству в рамках выполнения государственных программ, то реакция государства будет однозначной — этих сотрудников оттуда выгонят.
Но в представлении публики в институте истории РАН нет ни государственных программ исследований, ни заказа государства на определенный результат исследований, там эти Юрочки Жуковы приходят на работу заниматься чисто конкретно поиском исторической истины и за это получают свои оклады научных сотрудников государственного института.
А потом публика с аппетитом проглатывает всю «правду» о Сталине, которую чисто конкретно в поисках истины наработали за государственную зарплату эти профессиональные историки, не замечая, каким дерьмом наелась.
Вроде бы граждане понимают и знают, что наши государственные чиновники выполняют волю правительства, которое действует в интересах олигархата, и верить этим чиновникам может только слабоумный. Но когда дело касается вопросов к профессиональным историкам, чиновникам государства в институте истории РАН, то всё понимание куда-то исчезает, Витенька Земсков и Юрочка Жуков становятся чисто конкретными независимыми искателями правды о Сталине и СССР. За оклады и премии от государства…
(П. Г. Балаев, 30 августа, 2022. «Профессиональные историки и историки-самозванцы»)
-
Т. е., вы понимаете, что у такого никакой критики и этот французик хвалит подготовку немецких солдат после призыва. Представляете, они даже всех желающих учили водить автомобили и танки. Все, кто захотел, получили водительские удостоверения после недельного обучения. Ги Сайер едва в танковые войска не попал, потому что он не только автомобиль научился водить, но и танк.
Все-таки, кажется, я не прав, когда выше написал про умных немцев, которые не знали, что летнее масло можно разбавить бензином… Под капот автомобиля немецкий шофер мог заглянуть если только залить воды в радиатор, больше ничего он делать не умел. Ему никто про устройство двигателя не рассказывал, тем более, никто не объяснял, как ремонтировать машину.
Всё, конечно, организовано в вермахте было правильно и грамотно — ремонтом должны заниматься специально обученные ремонту люди, а не шофера. Шофер должен уметь крутить баранку. Поэтому в транспортной колонне, которую отправили со снаряжением для армии Паулюса из Минска, до Киева доехало половина автомобилей. Остальные по дороге поломались. Судя по тому, что Сайер даже не указал причины поломок, там, действительно, «карбюратор засорился». Или, как говорил один мой сослуживец-узбек на срочной, «пыляд, трюпка маслиный порвался».
Сам Сайер, когда его пересадили с «Опеля» на «Татру» самостоятельно не смог даже завести новый для него автомобиль. Это военный водитель! К каждому такому военному водителю нужно было прикладывать еще и автослесаря.
В хваленном вермахте автотранспортная служба и подготовка водителей были наподобие таксопарка. Кто заказывал такси до Дубровки… т. е., от Бреста до Москвы?..
* * *
Но то, что с техникой в пути от Минска до Киева у них произошло — не самое главное. Там расстояние всего нужно было проехать примерно 600 км. Зима, конечно, холодно. Но это район Минска и Киева, а не Салехарда. Даже не Москвы. На маршруте в 600 км сломалась половина машин автороты, которая везла снаряжение для армии Паулюса, и машины были брошены — за такое в РККА командира автороты отвели бы в трибунал. Но:
«Четверо из нашего отряда, тяжело заболевшие воспалением легких и бронхов, лежали и стонали в раскладных кроватях, устроенных в одном из грузовиков. В роте было всего два врача, но они мало чем могли помочь.»
Им в роту еще двух врачей дали, чтобы они по пути не передохли! Проехать 600 км.
Я всё могу понять: время военное, зима, снег, пурга, — это не по асфальтированной трассе ехать. Но! 600 км. Половина машин потеряны. И при двух врачах в ротной колонне:
«…сорок человек обморозились. У некоторых солдат на носу образовались волдыри, потрескались от холода лицо и руки… Двое тяжелобольных скончались, а у нескольких солдат ампутировали руки или ноги.»
Ничего себе прокатились! Меня всегда удивляла та легкость, с которой немецкие солдаты обмораживались зимой. Даже в 41-м году, когда у них не было «теплого одеяния». Тем более, что про «теплое одеяние» — враки, хоть это утверждение может многих возмутить. Дело в том, что немцы, спасаясь от холода, раздели всё население на оккупированных территориях. Если вы думаете, что они, замерзая, в этом вопросе проявляли деликатность, то вы плохо их знаете. Пресловутый приказ Сталина, согласно которому нужно было сжечь все бани и риги в местечках, чтобы немцев на мороз выгнать, если бы он был в реальности, убил бы морозом не немцев, а наших мирных жителей.
Но ведь обморожения были. И они были массовыми. Это реальность. Реальность, если верить Ги Сайеру и то, что в автотранспортной колонне, которая не по Магаданскому тракту ехала, а по местности, где — деревня на деревне, 40 человек получили обморожения, двое умерли, у нескольких ампутированы руки и ноги.
Причина этого, вообще-то, проста до идиотской очевидности. Только сложно предполагать, что такое в армии могло твориться. Вот сам Ги Сайер собирается идти в караул, на свой пост, охранять грузовики, перед выходом:
«От порции алкоголя я отказался: от него мне становилось еще хуже.»
Очень жаль, что ему от алкоголя становилось хуже, одной сволочью стало бы меньше. Обычно всем от алкоголя становится на морозе лучше. Т. е., в этой автотранспортной колонне, которую еще и 2 врача сопровождали, солдаты перед выходом на пост в морозную ночь набулькивали в себя стакан шнапса. И тогда на посту хорошо стоять — тепло, хорошее настроение, можно даже где-нибудь и покемарить до смены. Потом врач отпилит пилой отмороженную ногу.
А пока одни стоят на посту, согревшись шнапсом, остальные в занятой под постой избе этим шнапсом Рождество отмечают:
«Когда я вернулся на квартиру, празднование закончилось. Костер загасили. Гальс припас для меня полбутылки шнапса. Чтобы не обижать его, я сделал несколько глотков… Те же, кто не спал, не караулил, не играл в карты, не писал писем родным, поглощали спиртное, распространявшееся здесь так же свободно, как и другие поставки. Как-то один раненый пехотинец, ожидавший поезда для эвакуации, сказал мне:
— На фронте водки, шнапсу и ликера столько же, сколько пулеметов. Так легче всего сделать из любого героя. Водка притупляет мозги и добавляет сил. Два дня подряд я только пью и забываю про осколки в кишках.»
Причем, это была вторая зима вермахта в России. Они так ничего и не поняли. Как вариант, у немецкого командования выхода не было: либо море шнапса и обморожения, либо их трезвое воинство разбежится в страхе перед русскими. Выбор из двух зол…
* * *
…И вши. Во всех, без исключения, воспоминаниях и солдат, и офицеров вермахта — вши. Постоянные спутники немецкого солдата и офицера, вплоть до генералов. Их боевые, так сказать, товарищи. Камрады.
Мне как-то попались воспоминания русской женщины, которой довелось в 20-е годы пожить несколько лет среди чукчей, в их стойбище. Бедная женщина несколько лет после этого была в состоянии преодоления нервного потрясения. Всё дело было во вшах. И не в том, что чукчи по натуре настолько дикими были, просто отсутствие мыла и тяжелые условия жизни, на грани выживания. Дети природы. Немцы наших бойцов тоже детьми природы называли за их умение приспособиться к самым суровым условиям. Но, кажется, организм германца был гораздо более приспособлен к тяжелым условиям жизни, чем организм
