История русской культуры. Художественная жизнь и быт XI-XVII вв. - Юрий Сергеевич Рябцев

святки детвора собиралась ватагами и ходила по домам колядовать. Остановившись под окнами чьей-нибудь избы, ребятишки пели особые, рождественские песенки — колядки. Содержание их было традиционным — славление хозяина, пожелание его семье и дому благополучия и процветания. За коляду полагалось вознаграждение — что-нибудь вкусненькое. Иногда в самих колядках содержался намек на это:

Наша-то Коляда

Ни мала, ни велика,

Она в дверь не лезет

И в окно нам шлет,

Не ломай, не гибай,

Весь пирог подавай!

Среди колядовщиков имелся даже специальный носитель мешка для подарков — мехоноша. Бели хозяин был скуповат и ничего не давал или давал меньше того, на что рассчитывали колядовщики, то он рисковал услышать от них и такое пожелание:

На Новый год

Осиновый гроб,

Кол на могилу,

Ободрану кобылу.

После колядования его участники дружно съедали собранные лакомства.

В рождественские дни дети занимались также славлением: ходили по избам с вертепом и Вифлеемской звездой и распевали рождественские песенки. Вертеп представлял собой небольшой деревянный ящичек с фигурками, изображавшими сцену Рождества Христова. Как и за колядки, детвора получала за славление вкусные подарки.

Рождественские святки не обходились без участия ряженых. Игры ряженых — древняя русская скоморошья забава, сохранившаяся с языческих времен. Гонимая церковью и властью, традиция эта все же пережила века и стала неотделимой частью многих народных праздников.

Костюмы и маски (хари) ряженых готовились заранее, хотя особых премудростей здесь не было.

Вывернутая мехом наружу шуба — вот и костюм медведя. Та же шуба с вставленной в рукав кочергой изображала журавля. Парни одевались бабами, девушки — мужиками. И те и другие рядились стариками, цыганами, солдатами, различными животными. Особым успехом пользовались группы ряженых — лошадь с седоком, медведь с вожаком, “а при нем деревянная коза”. Лошадь обычно изображали два парня, накрытые длинной попоной. Передний держал на вилах соломенную кобылью голову. На “лошадь” садился мальчик, и вся эта забавная группа под свист и хохот зрителей отправлялась гулять по деревне. Ряженые заходили в избы и веселились как могли: кувыркались, дурачились, орали не своим голосом, а иногда разыгрывали целые представления. Так, весело и озорно, проходили святки, доставляя много радости и детворе, и взрослым.

Широкая Масленица

Но вот и зима подошла к концу. На пороге весны в деревнях отмечали еще один веселый праздник — Масленицу. Известна она еще с языческих времен как праздник проводов зимы и встречи весны. На Западе в честь прихода весны устраивали карнавал.

Церковь совместила Масленицу с кануном Великого поста, поэтому сроки ее празднования подвижны: от конца января — начала февраля до конца февраля — начала марта по старому стилю. В это время снег еще толстым слоем покрывает землю, но все чаще выдаются погожие солнечные деньки.

Название праздника — “Масленица” — не случайно. В последнюю неделю перед постом уже не разрешалось есть мясо, но молочные продукты, в том числе масло, которым обильно поливали блины — главное праздничное блюдо, — еще не были под запретом.

Масленицу праздновали целую неделю, которая так и называлась — масленичной или сырной. Каждый ее день имел свое название: понедельник — встреча, вторник — заигрыши, среда — лакомки, четверг — разгул, пятница — тещины вечерки, суббота — золовкины посиделки и, наконец, воскресенье — проводы Масленицы, прощенный день.

В понедельник, первый день праздника, народ устраивал встречу Масленицы. Детвора и взрослые мастерили соломенное чучело, похожее на человека, надевали на него шапку, кафтан, подпоясывали кушаком, а к ногам привязывали лапти. Чучело — олицетворение Масленицы — возили на санях с причитаниями: “Выезжала честная Масленица, широкая боярыня на семи санях козырных, во широкой лодочке, во велик город пировать, душой потешиться, умом повеселиться, речью насладиться”. Детвора сбегала с построенных снежных горок с радостными криками: “Приехала Масленица! Приехала Масленица!”

В городах и деревнях первый день Масленицы заканчивался традиционной русской богатырской забавой — кулачным боем. Размахнись рука, раззудись плечо! Мужики разбивались на две команды. По общему сигналу сходились стенка на стенку. Бой обычно начинали мальчишки. Затем они уступали место парням. И только в разгар “сражения” выходили опытные бойцы и решали его исход.

Кулачные бои, несмотря на их жестокость, велись по определенным правилам. Запрещалось использовать какое-либо оружие, даже медный пятак в рукавице. Нельзя было бить лежачего, преследовать спасающегося бегством. Тем не менее, разбитые носы, распухшие скулы, выбитые зубы и заплывшие глаза считались обычной платой за это чисто мужское развлечение. Случались и трагические исходы, поэтому в конце XVII в. царь издал два указа о запрете кулачных боев. Однако мера эта не возымела действия. Жестокая потеха бытовала чуть ли не до начала XX в.

С понедельника масленичной недели начинали печь блины — главное угощение праздника. “Блин красен и горяч, как горячее всепрогревающее солнце, блин полит растительным маслом — это воспоминание о жертвах, приносимых могущественным каменным идолам. Блин — символ солнца, красных дней, хороших урожаев, ладных браков и здоровых детей” — так поэтично описал это кушанье писатель Александр Иванович Куприн.

На Масленицу все словно старались наесться впрок в ожидании семинедельного Великого поста. Экономить в это время на еде считалось грехом. “Хоть с себя что заложить, а Масленицу проводить”, — говорили в народе. Памятуя о доброй еде и веселье этих дней, родилась поговорка: “Не житье, а Масленица”.

Во вторник, на заигрыши, парни и девушки катались с ледяных горок или в санях. Катания эти сопровождали всю масленичную неделю. Сани по этому случаю украшали цветными лоскутами, увешивали бубенчиками, колокольчиками. На лошадей надевали расписные дуги, лучшую сбрую, составляли санные поезда и носились по деревням, развозя веселые компании молодых людей. Парни демонстрировали перед девушками свою удаль, запрыгивая в лихо несущиеся сани. Накатавшись вдоволь, молодежь отправлялась к кому-нибудь в гости, на блины, где продолжалось веселье. На заигрыши парни высматривали себе невест, а девушки — женихов.

На следующий день, в среду, тещи приглашали своих зятьев на блины. Отношения между этими родственниками давно стали притчей во языцех, предметом многих ядовитых шуток и насмешек. Угощение тещей зятя на Масленицу демонстрировало их взаимную любовь и уважение хотя бы в праздник.

Масленица слыла одним из самых разгульных праздников: “ели до икоты, пили до перхоты, пели до надсады, плясали до упаду”. Не случайно народ наделил Масленицу такими звонкими эпитетами, как “широкая”, “честная”, “веселая”. Всю масленичную неделю люди только и делали, что ели и пили,