Борьба Канады за суверенитет в Арктике: история и современность - Дмитрий Анатольевич Володин

принципе функциональных полномочий прибрежного государства за пределами территориальных вод, в записке разъяснялось, что «в практическом смысле этот принцип означает, что прибрежные государства имеют право осуществлять специализированную юрисдикцию в районах, прилегающих к их территориальному морю, с целью предотвращения загрязнения прибрежной среды и морской среды в целом. Хотя этот принцип предусматривал бы ограниченное ослабление исключительных полномочий государства флага над своими судами в таких районах, это никоим образом не подразумевало бы отмену общих полномочий государства флага»[387].

В марте 1973 года Канада представила в третьем подкомитете Комитета по морскому дну свой проект статей для всеобъемлющей конвенции о сохранении и защите морской среды[388]. Разъясняя этот документ, канадский докладчик А. Бизли отмечал, что его цель перевести в договорно-правовую форму рабочую записку, представленную его страной ранее. В новом документе вновь был сделан акцент на всеобъемлющем подходе к решению проблемы загрязнения морской среды и необходимости сделки между прибрежными государствами и государствами флага для достижения этой цели. Из тринадцати предложенных статей наиболее важное значение имела статья IV, которая предусматривала, что прибрежное государство в рамках общего обязательства по защите морской среды могло «принимать “особые меры” <…> в пределах своей национальной юрисдикции, включая зоны по защите окружающей среды (максимальную ширину которых ещё предстоит установить) а) до установления и осуществления международн- согласованных мер, предусмотренных этой конвенцией или б) вслед за установлением или осуществлением международно-согласованных норм, если такие меры не отвечают целям данной конвенции или если другие меры необходимы в свете локальных географических и экологических особенностей»[389].

Одновременно с работой в Комитете по морскому дну Канада предпринимала аналогичные шаги и на других международных площадках. Так, в феврале 1973 года на конференции ИМКО, созванной в рамках подготовки под эгидой этой организации конвенции по предотвращению загрязнения морской среды[390], Канада представила статьи, предусматривавшие международное признание права прибрежного государства принимать «особые меры» в отношении судоходства у своих берегов. Эти меры должны были применяться в границах национальной юрисдикции прибрежного государства, включая зоны по защите окружающей среды, до или вслед за установлением международных мер, если они «были необходимы в свете местных географических и экологических особенностей»[391]. Однако канадские предложения не были приняты.

Несмотря на неудачу, за последующие полгода Оттава смогла разработать компромиссное предложение, которое позволяло прибрежным государствам устанавливать более строгие нормы выбросов в морских районах под их юрисдикцией, но запрещало устанавливать дополнительные требования в отношении конструкции, оборудования и состава экипажа судна. Единственное исключение было сделано для морских районов «особо уязвимых для защиты окружающей среды», где прибрежные государства могли устанавливать более жёсткие требования как в отношении выбросов, так и в отношении самих судов[392]. Таким образом, в случае принятия этого компромисса Канада добилась бы фактического признания своего закона «О предотвращении загрязнения арктических вод». Тем не менее на самой конференции ИМКО (8 октября – 2 ноября 1973 года) это предложение не набрало необходимых двух третей голосов. Однако то, что у компромиссного варианта оказалось больше сторонников, чем противников, говорило о возможности достижения такого компромисса на других международных площадках. Важное значение имела и принятая в заключительный день конференции Конвенция по предотвращению загрязнения с судов (МАРПОЛ)[393]. Документ вводил понятие «особые районы» с более строгим режимом контроля за загрязнением, чем для Мирового океана в целом. Хотя ни один из участков Северного Ледовитого океана не вошёл в список этих особых районов, сам факт признания в международной конвенции существования таких морских районов резко облегчал борьбу Канады за легализацию на международном уровне её закона «О предотвращении загрязнения арктических вод». В свою очередь советский юрист-международник В.А. Киселёв обращал внимание, что в отличие от Конвенции 1954 года новая конвенция предусматривала, что «прибрежное государство может осуществлять контроль за выполнением её положений не в пределах территориального моря <…> а “в пределах своей юрисдикции”

(ст. 4)»[394]. Это давало Канаде ещё один аргумент, чтобы добиваться на предстоящей Конференции по морскому праву расширения своих прав по контролю за загрязнением в Арктике за пределами территориальных вод.

Канада принимала также активное участие в переговорах по заключению Конвенции по предотвращению загрязнения моря сбросами отходов и других материалов (принята в 1972 году, вступила в силу в 1975 году). Переговоры по её заключению начались ещё в ходе работы Стокгольмской конференции, и Оттаве удалось добиться включения в конвенцию тех положений по охране окружающей среды, которые она пропагандировала в Стокгольме. Важнейшим достижением канадская сторона считала признание нового подхода к охране морской среды, за которую теперь должны были нести ответственность не только государства флага, но и прибрежные государства[395]. Так, Конвенция дословно цитировала принцип 21 Стокгольмской декларации о том, что государства «несут ответственность за обеспечение того, чтобы деятельность, осуществляемая в рамках их юрисдикции или контроля, не наносила ущерба окружающей среде других государств или районов, находящихся за пределами действия национальной юрисдикции»[396]. Более того, Оттаве удалось «протолкнуть» в текст Конвенции принцип, который был отвергнут на Стокгольмской конференции, – об обязанности государства консультироваться с другими странами, в случае если его действия создают риск загрязнения этих стран (статья V).

Таким образом, в течение трёх лет с момента принятия в 1970 году закона «О предотвращении загрязнения арктических вод» Канада смогла создать гораздо более благоприятную международно-правовую среду для одобрения положений своего закона на Конференции ООН по морскому праву. С одной стороны, принятые Канадой меры по недопущению загрязнения за пределами её территориальных вод в Арктике выглядели бы более легитимными в контексте концепции исключительной экономической зоны.

С другой стороны, Канада смогла добиться ужесточения требований к защите морской среды в международных документах, принятых накануне проведения III Конференции ООН по морскому праву. Это позволяло рассчитывать на то, что аналогичные меры будут одобрены и на самой Конференции и в конечном счёте получит международное признание и сам закон «О предотвращении загрязнения арктических вод».

7.3. Канада и арктический вопрос на III Конференции ООН по морскому праву

Принятие в декабре 1970 года Генеральной Ассамблеей ООН резолюции 2750 о созыве в 1973 году III Конференции ООН по морскому праву стало сигналом для многих стран уточнить свои претензии на те или иные ресурсы и пространства Мирового океана. Канада как страна с самой протяжённой береговой линией имела весьма обширный круг таких интересов, однако на первое место по значимости для канадского правительства вышла задача международного признания установленной Канадой в одностороннем порядке в 1970 году 100-мильной морской зоны у её северного побережья с повышенными требованиями