Медицина Средневековья: жить или умереть - Наталья Александровна Пелезнева

следовало прикладывать к животу, а пахла она так отвратительно, что Маргерите пришлось просить у мужа разрешения применять это средство. Друзья и родные семьи Датини регулярно давали супругам советы по поводу их трудностей с зачатием. Например, муж сестры Маргериты предлагал провести магический обряд. В нем использовался специальный пояс, на котором были написаны слова молитв и обращения к Богоматери, Святой Троице и святой Екатерине. Юноша-девственник должен был обвязать этот пояс вокруг живота женщины. В дальнейшем молитвы, записанные на поясе, следовало повторять каждый раз, принимая лекарства. Увы, Маргерита Датини так и не стала матерью. Однако ее история показывает: женщины Средневековья не отчаивались, столкнувшись с этой проблемой. Они искали все новые и новые способы справиться, получали поддержку близких и не теряли надежды.

Оптимистичны были и средневековые врачи. Несмотря на все ограничения, например недостаток знаний об анатомии, они стремились узнать, как устроено женское тело, и найти решение проблем своих пациенток. При этом они опирались и на античные теоретические знания, и на собственный практический опыт.

Практика: личный опыт женщин-пациенток

Итак, средневековые врачи высказывали очень разные точки зрения на вопросы женского здоровья. Не меньшее разнообразие мы видим и в судьбах средневековых женщин, которым не повезло заболеть. Конечно, речь о недугах, от которых было трудно или вовсе невозможно избавиться. Если хворь длилась недолго, требовала минимальной помощи или проходила сама собой, никаких последствий это не несло, как и сегодня. Подхватить несерьезную «заразу» легко, особенно в условиях города, и к этому относились с пониманием. Но долгие и тяжелые недуги – другая история. И женщины, и мужчины, которым пришлось с этим столкнуться, могли так и не вернуться к прежней жизни.

Впрочем, многое зависело от того, к какому социальному слою принадлежала заболевшая. Высокопоставленные семьи могли позволить себе содержать человека в тяжелом состоянии и обеспечивать все необходимое, включая постоянный уход. Поэтому представительницы элиты нередко оставались жить в привычных условиях даже при самых страшных недугах. Великая княгиня Владимирская Мария Шварновна (ок. 1158–1205/1206), супруга Всеволода Большое Гнездо, болела семь лет. Какой недуг ее поразил, сказать сложно: летопись сообщает лишь о том, что она «лежала в немощи»[237]. Впрочем, в ближайшие годы мы наверняка узнаем об этом что-то новое. В 2015 году при реставрационных работах в соборе Успенского Княгининого монастыря во Владимире ученые обнаружили останки женщины 45–50 лет[238]. Судя по описаниям, именно в этом приделе собора и была похоронена Мария Шварновна, основательница обители, – Княгининым монастырь называется в ее честь. Останки несут явные следы артроза. Может быть, это заболевание и мучило женщину, не давая ей подняться с постели. Впрочем, у матери двенадцати детей вполне могли быть и другие проблемы со здоровьем. Так или иначе, ее состояние на протяжении семи лет оставалось очень тяжелым. Говоря о том, что Марии пришлось выдержать во время долгой болезни, летописец называет княгиню «новым Иовом»[239] – сравнивает ее с одним из самых долготерпеливых библейских праведников. Затем книжник сообщает, что княгиня была пострижена в монахини за 18 дней до смерти. Нам известно, что больных, которые предполагали провести в монастыре остаток жизни, нередко постригали вскоре после того, как они оказывались в обители. Видимо, Мария Шварновна провела мучительные семь лет в миру – скорее всего, при дворе своего мужа, в знакомых условиях. Само решение принять постриг далось великой княгине и ее семье нелегко. По словам летописца, в монастырь ее провожал весь город: бояре и их жены, епископ, настоятели и монахи всех ближайших обителей и простые горожане «со слезами многими». Присутствовала княжеская семья: сын Георгий (Юрий) и дочь Всеслава, которая, возможно, специально для этого приехала во Владимир. Был там и сам великий князь Всеволод. Его присутствие показывало, что супруга удаляется в монастырь с его согласия. Несомненно, у него была возможность отправить заболевшую жену в обитель гораздо раньше. Тем не менее в течение семи лет Всеволод не делал этого – возможно, надеясь, что случится чудо и княгине станет легче. Итак, в летописи мы не видим никаких указаний на то, что страдающая от недуга Мария Шварновна жила отдельно от семьи, – видимо, она действительно оставалась дома все годы своей болезни.

Несомненно, княжеская семья могла позволить себе постоянный уход за больной. Но тем, кто не входил в узкий круг элиты, приходилось куда сложнее. В главе о жизни с болезнью я рассказывала о том, как средневековые семьи и сообщества справлялись с этими проблемами. Для женщин чаще всего действовали те же правила, что и для мужчин. Найти место, скажем, в больнице при монастыре удавалось сравнительно немногим. Иногда обители требовали вступительный взнос, да и самих больниц в Средневековье было не так много. Обычно человек оставался жить в семье и выполнял посильную работу. Обычно близкие старались, чтобы заболевшие не оставались без присмотра хотя бы в рискованные моменты. Например, согласно нескольким византийским источникам, за детьми, страдающими припадками, старались очень внимательно следить во время купания[240]. Считалось – и совершенно справедливо, – что перепады температуры опасны для здоровья таких детей и могут спровоцировать приступ. За девочкой, у которой случались припадки, во время купания непременно присматривал кто-то из старших женщин.

Впрочем, были и ситуации, когда семья отказывалась от тех, чье здоровье пострадало. К примеру, в архивах швейцарского Базеля сохранились несколько документов, написанных в середине XV века по просьбам женщины по имени Анна[241]. Судя по всему, она родилась вполне здоровой девочкой, но через несколько лет случилось несчастье: свинья откусила Анне левую руку. Это был не такой уж редкий случай. За животными не всегда тщательно следили, и увидеть свинью на улице можно было даже в большом городе. Увы, дети порой получали подобные травмы. Сама девочка, как мы увидим позже, вполне смирилась с потерей конечности, а вот ее родители – нет. Они решили, что Анне больше не стоит жить в семье, и отвезли дочь в «уединенное место», где несколько женщин вели жизнь отшельниц, соблюдая устав святого Бенедикта. Такой поступок показался бы нам жестоким, но историки считают: родители Анны опасались за репутацию всей семьи, а она имела в Средние века огромное значение. Дело в том, что отрубание кисти или всей руки было популярным наказанием за воровство и изготовление фальшивых денег. Возможно, родители девочки рассуждали так: случай со свиньей быстро