История карфагенян - Вернер Хусс

противоборство с Карфагеном в течение всей его истории. Может быть, мы обо многом были бы лучше осведомлены, если бы сохранился написанный на греческом языке и состоявший из восьми книг обширный труд императора Клавдия «Кархедониака», который ежегодно читался в новом Музее в Александрии.

И если я все же предпринял попытку написать «Историю карфагенян», то потому, что историки, даже при отсутствии надежных источников, ставят перед собой задачу систематизировать известные факты (со времени Мельцера и Гзелля во многих вопросах был достигнут прогресс), а также потому, что есть, быть может, небезосновательная надежда в некоторых пунктах подняться выше результатов нынешних исследований.

В интересах обучающих и учащихся я старался по возможности широко цитировать научную литературу, оставляя в стороне то, что мне казалось неважным. Во всяком случае, я твердо уверен, что все упомянутые в книге работы я просмотрел. Учтена литература, которая указана в «Аппёе Philologique» до 53-го (1984 г.) или в «Revista di Studi fenici» до 12-го (1984) тома.

Я благодарю издателя «Handbuch», моего учителя профессора доктора Германа Бенгтсона, читавшего вместе со мной корректуру, профессора доктора Якоба Зайберта, издательство Бека, особенно доктора Эрнста-Петера Викенберга, мою секретаршу фрау Хельгу Ферш, сотрудников Университета Бамберга и Государственной библиотеки Бамберга, моих помощников-студентов и, наконец, всех, кто взял на себя труд прислать мне критические замечания, даже самые малые.

Вернер Хусс

Бамберг, 22 февраля 1985 г.

ПРЕДИСЛОВИЕ АВТОРА

К ОТДЕЛЬНОМУ ИЗДАНИЮ

В последние десятилетия интерес к истории финикийцев и карфагенян возрос снова. Причин тому много, главная — прогресс археологии на финикийских и пунических территориях. Этот двойной аспект — прогресс науки и интерес широкой публики — отражает, например, великолепная выставка «Финикийцы», прошедшая с 6 марта по 6 ноября 1988 г. в Венеции во дворце Грасси. Данная работа имеет целью удовлетворение этой вновь пробудившейся жажды, причем не средствами исторического романа, а средствами трезвого исторического исследования. Отдельное издание имеет то преимущество по сравнению с изданием в «Handbuch», что в нем учтены исследования (свои и чужие) последних пяти лет.

Осторожности ради я должен заметить, что было бы неверным на основании размера той или иной главы судить о значимости ее содержания. Размер глав зависит от объема античных свидетельств, более или менее случайно сохранившихся. Добиться «равновесия» отдельных глав в данном случае невозможно, ибо значительная часть традиции от нас скрыта.

Для читателя, стремящегося получить более полную информацию, я приложу к тексту достаточно объемный список литературы. Принципом выбора были следующие моменты: центральная тематика, научное значение и использование продолжающейся литературы.

Некоторые читатели будут поражены, узнав, что особенно при описании военных действий приводится много чисел. Эти числа сообщаются в работе не из-за математического фетишизма, а ради того, чтобы таким самым быстрым, простым и точным образом обратить внимание на соотношение величин.

При воспроизведении римских имен я поступил следующим образом: при первом упоминании называется полное имя, при дальнейших — только когномен; в случае возможного смешения при дальнейшем упоминании помещается личное имя, но все же не родовое.

Я благодарю в первую очередь издательство Бека и особенно господина Михаэля Гофмана. Я благодарю также моего сына Бернгарда, который вместе со мной читал корректуру и был моим помощником во многих других случаях.

Вернер Хусс

Бамберг, 24 января 1990 г.

ПРЕДИСЛОВИЕ АВТОРА КО ВТОРОМУ ИЗДАНИЮ

По сравнению с первым изданием книги здесь устранены некоторые ошибки, сделаны некоторые фактические исправления, в список литературы внесены новые работы. К пониманию, что Магона (VI в.), а с ним и магонидов надо вывести из истории, я пришел благодаря диссертации моего ученика Хайнца-Дитмара Рихтера «Исследования по конституционной истории и внутренней политике Карфагена».

Вернер Хусс

Бамберг, 24 января 1994 г.

1. К ИСТОРИИ ИССЛЕДОВАНИЯ

Заслуга написания первой последовательной истории Карфагена принадлежит В. Бёттихеру (1798, Вормсдорф, близ Магдебурга — 1850, Галле). Бёттихеру повезло, ибо он мог использовать результаты экономических и историко-правовых исследований А. X. И. Херена (1760, Арберген, близ Бремена — 1842, Гёттинген). Немногими годами позже У. Ю. Г. Беккер (1791, Гросс-Гивиц, Мекленбург — 1843, Ратцебург) написал во «Всеобщей энциклопедии наук и искусств», издаваемой Й. С. Эршем и Й. Г. Груббером, историческую часть статьи «Карфаген», которая, однако, не представила ничего существенно нового по сравнению с работой Бёттихера. То же самое можно утверждать и о работе «Карфаген и карфагеняне», которую Р. Б. Смит (1839, Вест-Стаффорд, Дорсет — 1908, Бигхем'с Мелькомб, Дорсет) опубликовал в 1878 г.

Самое большое достижение в карфагенской историографии XIX в. принадлежит О. Мельцеру (1846, Лауенштайн, близ Диппольдсвальде, Саксония — 1909, Дрезден). Первый том его «Истории карфагенян» появился в 1879 г. Второй том последовал в 1896 г. К сожалению, Мельцер не сумел довести до конца начатую работу. У. Карштедт (1888, Нейссе, Верхняя Силезия — 1962, Гёттинген) завершил ее третьим томом. Труд Мельцера во многих своих частях еще и сегодня не устарел. Мельцер соединял прекрасное знание литературных, эпиграфических и археологических источников с ясным смыслом политических категорий.

Мельцер, однако, не сумел бы написать свой труд таким, каким он стал, если бы не было важнейших достижений предшествующих работ в трех областях: в области семитской филологии, в области истории права и в области финикийской и пунической археологии. Что касается семитской филологии, то здесь надо прежде всего назвать гебраиста С. Бошара (1599, Руан — 1667, Канн), труд которого носил латинское название «Geographiae sacrae pars prior. Phaleg seu de despersione gentium et terrarium divisione facta in aedificatione turris Babel; Geographiae sacrae pars altera. Chanaan seu de coloniis et sermone Phoenicum» («Первая часть священной географии. Пелег, или О рассеянии племен и земель, происшедшем из строительства Вавилонской башни»; «Вторая часть священной географии. Ханаан, или О колониях и речи финикийцев»). В этом труде автор вышел далеко за границы библейских писаний. Опираясь на свои топонимические исследования, результаты которых в большинстве случаев оказались правильными, хотя в некоторых — все же неверными, он стал предшественником «панфиникиизма», который «родился» прежде всего в опубликованном труде «Финикийцы» Ф. К. Моверса (1806, Косфельд, Мюнстерланд — 1856, Бреслау). Если нередко Моверс ошибался, то часто в других случаях он проявлял необыкновенную проницательность. Бошар создавал свой труд на базе еврейских и арамейских библейских текстов. Только Ж. Ж. Бартелеми (1716, Кассис, Прованс — 1795, Париж) в нескольких небольших своих работах начал использовать финикийские и пунические эпиграфические документы. Но к первому апогею еще молодую науку северосемитской эпиграфики привели В. Гезениус (1786, Нордхаузен, Тюрингия — 1842, Галле) и Э. Ренан (1823, Третье, Бретань — 1892, Париж). Гезениус достиг этого своим трудом «Scripturae linguaeque Phoeniciae monumenta quotquot supersunt» («Памятники финикийского языка