Борис Солоневич - Молодежь и ГПУ (Жизнь и борьба совeтской молодежи)

-- Просто -- дядя Боб.

-- Ну, дядя Боб, -- облегченно продолжает дeвушка. -- Это он со злости, ей Богу, со злости. Он вeдь сидит, сидит в своей киношкe, выколачивает на клавишах всякiе там душераздирающiе вальсы под кинодрамы -- вот его и разбирает охота посмeяться над бeдными беззащитными женщинами.

-- Эх, ты, адмирал, -- усмeхается Ледя, дружелюбно похлопывая ее по плечу. -- Солидности в тебe, как философiи в котенкe. А туда же тоже в штурмана цeлишься. Тебe бы юнгой поплавать лeт 10, да и то на сушe.

-- Это он потому такой герой, что Иры нeт, -- вмeшивается Тамара с самым серьезным выраженiем лица, но веселыя искорки в ея глазах никого не обманывают. -- В ея присутствiи ты бы, Ледя, небось, не посмeл бы бeдненькую Лиду обижать. Она тебe всe глазья повыцарапывала бы.

-- Ладно, ладно, -- смeется Начальник Дружины. -- Я знаю, Ира за вас горой. Вы тут всe как какая-то 210 отдeльная женская армiя. Знаете что, дeвчата, -- таинственно, но с лукавым подмигиванiем в мою сторону говорит он. -- В Германiи есть такое тайное общество -- "Стальной Шлем". Вот шикарное названiе! Вот, и вам бы тоже как-нибудь так же назваться покрeпче да покрасивeе. А?

-- А как? -- с наивным интересом спрашивает Лида.

-- А вот как -- "женскiй орден по борьбe с мужским засильем". А названiе самое смертельное -- "Стальной бюстгальтер"...

Свирeпая защитница женскаго достоинства пытается обидeться, но не выдерживает и присоединяется к нашему общему веселому смeху.

Старый знакомец

Шутливо поддразнивая друг друга, мы вошли в прiемную больницы. Ледя попросил о чем-то дежурную сидeлку, и через нeсколько минут в прiемную вошла высокая дeвушка в костюмe сестры милосердiя, со странно знакомым лицом.

-- Ба, Ирина! Как это вы здeсь очутились?

Это была, дeйствительно, скаутмастор Ирина, с которой года 3 тому назад мы дискуссировали на скаут-конференцiи в Ростовe.

Увидя меня, Ирина радостно улыбнулась, и ея серьезное, строгое лицо сразу стало неузнаваемым -- ласковым и сердечным.

-- Вы, Борис Лукьянович? Очень рада вас видeть. Да вы теперь совсeм морской волк, -- привeтливо сказала она, оглядывая мою морскую форму. -- В нашем сухопутном городe, вeроятно, случайно?

-- Только на нeсколько дней. Пришел, вот, с Ледей Васю навeстить. Пустите?

-- Попробую. Только халаты придется всeм надeть. Правила такiя. Да, вот для вас, Борис Лукьянович, и не найти, пожалуй, -- усмeхнулась она. -- Да, ничего, изобрeтем что-нибудь. Двe штуки нацeпим в крайнем случаe. Булавками сколем. 211

Маленькiй герой

Веснусчатое круглое лицо лежащаго на койкe мальчика просiяло при видe нас. Одeтые в бeлые халаты, мы, словно профессорскiй консилiум, сгруппировались около маленькаго героя и сердечно пожали ему руку.

-- А это, Вася, -- сказал Ледя, показывая на меня, -- это, вот, дядя Боб, наш самый старшiй начальник, Сeрый Волк. Он тебe кое-что принес.

Со всей возможной торжественностью и сердечностью я поздравил мальчика с его смeлым поступком и передал ему почетный значок дружины.

Блeдное лицо Васи порозовeло и он, счастливо улыбаясь, еще раз пожал руки своим друзьям.

-- Молодчага, Васич, -- ласково сказала Лида. -- Вот, дядя Боб по всей Россiи eздит, да по всeм морям. Он всeм поразскажет, какiе у нас в волчьем патрулe ребята есть, вродe тебя...

-- Не нужно! -- отмахнулся мальчик. -- Экая важность... Ну, и прыгнул. А ты развe бы не прыгнула, что ли? Небось, тоже прыгнула бы, когда-б у тебя в домe затопали чекистскiе сапожищи... Обидно. Не отдавать же знамя!

-- Может быть, всякiй прыгнул бы, да не всякiй догадался бы сразу, что сдeлать.

Мальчик возбужденно засмeялся.

-- Ну, это что! А знаешь, Ледя, чего мнe больше всего жалко?

-- Чего? Ноги своей?

-- Нeт, что нога!.. Вот, Ира говорит -- мeсяца через два-три опять в футбол буду играть. Не в этом дeло. А, вот, жаль, что я рож их кислых не видал, когда они с носом уходили!.. Эх!..

Похороны стараго знамени

Вечер. Нудное, безтолковое засeданiе моей конференцiи. Табачный дым клубами висит в воздухe, туманя не только лица людей, но и огоньки ламп на потолкe...

По столу ко мнe подсовывается маленькая записочка: 212 "Солоневич! К вам кто-то пришел по важному дeлу и ждет внизу."

Не без удовольствiя отрываюсь от бездоннаго совeтскаго словоблудiя и выхожу. В прiемной меня, дeйствительно, ждет Лида.

-- Борис Лукьянович, -- с серьезным дeловым видом говорит она громко, видя, что сзади идет какой-то-постороннiй человeк, -- вашей больной тетe хуже стало, и она послала меня к вам с просьбой навeстить ее.

-- Неужели ей так плохо? -- дeланно удивляюсь я, поддерживая разговор, пока незнакомая фигура не скрывается в дверях.

Проводив незнакомца глазами, дeвушка, улыбаясь, салютует.

-- Сегодня у нас экстренный сбор. Всe уже собрались и ждут вас. Вы можете придти?

-- Постараюсь. А куда?

-- А я провожу вас. Я буду ждать за углом улицы, направо.

Убeдившись по ходу засeданiя, что необходимости выступленiя представителя морского флота не видно, я незамeтно "смываюсь".

Во мракe теплаго весенняго вечера мы долго идем по пустынным, почти безлюдным улицам и переулкам. У ворот большого двухъэтажнаго дома нас ждет дежурный-скаут, показывающiй дорогу в подвал.

Там, в большом каменном погребe, при свeтe 2-3 керосиновых фонариков я вижу шеренгу скаутов, юношей и дeвушек, на правом флангe которой высится красивое знамя с вышитым изображенiем св. Георгiя Побeдоносца. Именно это знамя так героически спас наш Вася.

Меня встрeчают со всей возможной в этих условiях торжественностью. Для этой молодежи я -- не только старшiй, представитель "старой гвардiи", но и живое звено связи, символ единства в условiях нашей ушедшей в подполье работы.

Я знаю, что собравшiеся здeсь -- лучшiе и самые вeрные члены нашей скаутской семьи. Тяжело приходится им отвоевывать право на свою скаутскую жизнь среди 213 угроз и преслeдованiй ОГПУ и КСМ, и я чувствую, что эта группа -- монолит, спаянный нашей идеей около своего знамени.

И так грустно сознавать, что этот сбор -- один из послeдних перед гранью новых испытанiй и новых бурь...

Я говорю собравшимся о нашей идеe, нашем братствe, о бодрости и вeрe в будущее, о нашем долгe перед Родиной, под чьей бы властью она ни была, лежащих перед молодежью задачах, разсказываю о героической борьбe скаутов в других городах и с радостью вижу, как бодрeе дeлается выправка стоящих в строю и веселeй и увeреннeй блестят их глаза.

-- ...Наши испытанiя еще не кончились. Впереди еще, может быть, много лeт гнета и лишенiй. Но сила, собравшая всeх нас около нашего стараго знамени среди всeх опасностей и бурь, не может изсякнуть в наших сердцах. У всeх нас есть горячая вeра в силу нашего народа и в свeтлое будущее Россiи. Сейчас наша Родина больна. Но именно сейчас нужна ей наша любовь и наша помощь. Легко любить свою мать, когда она весела, здорова и счастлива. Но долг нас всeх -- сыновей Россiи -- показать свою любовь к Родинe теперь -- в дни горя и испытанiй... Среди обмана, лжи, насилiя, гнета, крови и моральной низости -- пусть ярче сiяет наша идея и наш девиз. Наш долг -- остаться русскими скаутами и всeми силами, каждый на своем посту, бороться за Россiю...

Мрак подземелья, мигающiе огоньки, озаренныя свeтлой вeрой в свою идею молодыя лица, вся таинственность нашего сбора невольно напомнили мнe полулегендарныя времена римских катакомб, гдe 19 вeков тому назад тайно собирались первые послeдователи христiанства.

И так же, как и мы теперь, при мигающем свeтe факелов первые христiане слушали слова своего ученiя и не думали о жестоких солдатах Нерона, гдe-то наверху разыскивающих их, "врагов Рима".

И мнe живо вспомнилось, как опредeлял скаутинг наш разстрeлянный коммунистами старшiй друг И. Смольянинов. "Скаутинг, говорил он задумчиво, это -- христiанство в дeйствiи. Это -- ученiе Христа, влитое в рамки пониманiя и дeятельности дeтей..." 214

Ну, что-ж! Может быть, и нам предстоят тюрьмы и арена Колизея... Но развe от этой мысли может ослабнуть тетива напряженнаго лука нашей воли? Развe не побeдило христiанство язычества? Развe факелы горящих крестов с христiанскими мучениками не освeтили человeчеству путей будущаго?

Пусть мы -- самый маленькiй и слабый отряд великаго христiанскаго воинства. Но и наши молодыя силы вливаются в общую борьбу со злом, злобой и ненавистью.

-- Скауты, -- звучит голос Леди. -- Много наших ребят заслужили чести быть отмeченными за свою работу в теченiе послeдняго тяжелаго года. Скаутмасторское совeщанiе рeшило прiурочить это торжество ко дню прieзда Бориса Лукьяновича и рeшило просить его объявить и раздать присужденныя награды.

-- Колосова, Михайлов, -- вперед! -- командует Начальник Дружины.

Из строя выходит наш штурман Тамара и маленькiй мускулистый юноша, с загорeлым лицом, в костюмe рабочаго.

-- Вы вступили в строй скаутов, когда отряды только стали организовываться, -- говорю я им. -- Вы были крeпкими, преданными скаутами в дни нашего свободнаго существованiя. Вы не бросили наших рядов в эти тяжелые годы и среди опасностей и невзгод нашей жизни проявили себя стойкими и смeлыми членами нашего братства и преданными руководителями нашей работы. Согласно рeшенiя совeта скаутмасторов, я отъ имени Старшаго Русскаго Скаута поздравляю вас со званiем скаутмасторов.