Блог «Серп и молот» 2019–2020 - Петр Григорьевич Балаев
Блог «Серп и молот» 2019–2020 читать книгу онлайн
Перед тем, как перейти к непосредственно рассмотрению вопроса о Большом терроре, нужно оговорить два важных момента.
Первый. Самого по себе факта Большого террора, расстрелов по приговорам несудебного незаконного органа 656 тысяч человек и заключению в лагеря на срок 10 лет еще примерно 500 тысяч человек, т. е. тяжелейшего преступления перед народом СССР, как факта не существует по определению. Некоторые особенно отмороженные правозащитники до сих пор носятся с идей проведения процесса над КПСС (правильней будет — ВКП(б)) по типу Нюрнбергского. Эту идею я поддерживаю, голосую за нее обеими руками. Я страстно желаю, чтобы на открытый судебный процесс были представлены те доказательства репрессий 37–38-го годов, которые наши профессиональные и не очень историки считают доказательствами массовых расстрелов и приговоров к 10 годам заключения более чем миллиона ста тысяч граждан СССР. Даже на процесс, который будут проводить судьи нынешнего нашего государства. Но моё желание никогда не сбудется. Попытка провести такой процесс уже была, уже были подготовлены доказательства, которые сторона, обвинявшая КПСС в преступлениях, хотела представить на суд. Да чего-то расхотела. А пока такой процесс не состоялся, пока не дана правовая оценка тем доказательствам, которые свидетельствуют о масштабных репрессиях 37–38-го годов, факт Большого террора любой грамотный историк может рассматривать только в виде существования этого факта в качестве политического заявления ЦК КПСС, сделанного в 1988 году. Мы имеем не исторический факт Большого террора, а исторический факт политического заявления о нем. Разницу чувствуете?
Второе. Историки в спорах со мной применяют один, убойный на их взгляд, аргумент: они работают в архивах, поэтому знают всю правду о БТ, а я — «диванный эксперт», в архивы не хожу, поэтому суждения мои дилетантские. Я, вообще-то, за столом работаю, а не на диване — раз, и два — оценивать доказательства совершенных преступлений, а БТ — это преступление, должны не историки, а криминалисты. Занимаясь вопросом БТ до того, как доказательствам его существования дана правовая оценка, историки залезли за сферу своей компетенции. Я себя к профессиональным историкам не причислял никогда и не причисляю, зато я имею достаточный опыт криминалиста. Как раз не та сторона в этом вопросе выступает в роли дилетанта.
Как раз именно потому, что я имею достаточный опыт криминалиста, я категорически избегаю работы в архивах по рассматриваемому вопросу. По нескольким причинам. Я сторона заинтересованная, я выступаю в качестве адвоката, и не стесняюсь этого, сталинского режима. Заинтересованная сторона в архив должна заходить и документы в нем изучать только в ситуации, приближенной к условиям проведения процессуального действия, т. е. в присутствии незаинтересованных лиц, с составлением соответствующего акта.
(П. Г. Балаев, 18 февраля, 2020. «Отрывки из „Большого террора“. Черновой вариант предисловия»)
-
Но и это еще не все штрафники. Читаем положение дальше:
«В штрафные батальоны на те же сроки могут направляться также по приговору военных трибуналов (действующей армии и тыловых) лица среднего и старшего командного, политического и начальствующего состава, осужденные с применением отсрочки исполнения приговора (примечание 2 к ст. 28 Уголовного кодекса РСФСР).»
А здесь уже нужно смотреть УК РСФСР, действующий в то время. Открываем статью 28:
«Лишение свободы устанавливается на срок от одного года до десяти лет, а по делам о шпионаже, вредительстве и диверсионных актах (ст. ст. 58_1а, 58_6, 58_7, и 58_9 настоящего Кодекса) — на более длительные сроки, но не свыше 25 лет.»
И примечание 2 к ней:
«Приговор, присуждающий в военное время военнослужащего к лишению свободы без поражения прав, может быть по определению суда, вынесшего приговор, отсрочен исполнением до окончания военных действий с тем, что осужденный направляется в действующую армию.»
Т. е., рядом с офицерами-штрафниками, направленными в штрафбаты приказами командиров за нарушения дисциплины, находились и офицеры-штрафники, попавшими туда по приговорам военных трибуналов за совершение преступлений.
А что это за преступления были? Да те, по которым срок наказания не превышал 10 лет лишения свободы, всё, что выше — с поражением в правах. Преступления общеуголовного характера: кражи, взятки, хулиганство и т. п..
Поэтому А.Солженицын в штрафбат и не попал, он совершил преступление, наказание за которое УК предусматривал свыше 10 лет лишения свободы.
А служба штрафника в штрафбате имела один плюс для наказанного. В личное дело и другие документы отбывшего в нем наказание не вносились никакие сведения о пребывании в штрафбате. Искупил — так искупил. Ты чист, как ангел.
После направления из штрафбата в другую часть ты мог не распространяться об этом пятне на твоей биографии. А это пятно! Проявленная трусость и совершение уголовных преступлений, вину за которые ты искупал кровью — пятно. Хвастаться там нечем. Такой офицер всегда будет на подозрении у командования.
Записей в личном деле никаких нет, но зато есть такая фигня — как награждение. Совершивших подвиги штрафников награждали. Но они находились в штрафбатах разжалованными, поэтому действовал порядок награждения, как для рядовых бойцов. И награждали теми наградами, которые по статуту положены рядовым.
Орден «Славы» всех степеней — солдатская награда. Поэтому если он сверкает на груди офицера, то сразу возникает подозрение: а не был ли ты, дорогой, в штрафниках, хотя в личном деле у тебя всё чисто? И стоит ли полагаться на тебя, если ты уже раз «прославился», хоть и искупил?
Это в Перестройку начали сочинять небылицы о том, что в штрафбат попадали за правду-матку, выказанную в лицо замполиту и оплеуху особисту. Чисто все не виноватые. Ага. Фронтовики, настоящие ветераны, а не нынешние бессмертные «ветеринары», которых с каждым годом всё больше, отлично знали, что почем.
О хвастовстве немецких танкистов и артиллеристов.
12 июля, 2019 https://p-balaev.livejournal.com/2019/07/12/
Примерно с середины 90-х годов у нас появилась многочисленная переводная мемуарная литература немецких авторов, бывших военнослужащих гитлеровской Германии, работы заграничных военных историков по периоду Великой Отечественной войны, уже на основе всего этого «художественного свиста» работы наших, отечественных военных историков. Само собой, научные исследования исследователей, пользовавшихся «художественным свистом», таким же свистом и являются. Научной ценности они никакой не представляют, только лишь пропагандистскую.
Почему я называю немецкую мемуаристику «художественным свистом»? Первое, что меня заинтересовало в той литературе — это всё, что касается танков и борьбы с ними. Моя воинская специальность — артиллерист-противотанкист. Естественно, я начал в немецкой мемуарной литературе и в работах наших историков это вычитывать особенно внимательно и заинтересованно. Так вот, там правда только то, что у немцев были танки и пушки. Остальное, всё, что касается их применения — сказки о собственных подвигах опущенных нашими советскими бойцами до уровня параши. Примерно в том же ключе рассказывают пацанам отпетушенные на зоне приблатненные чмыри, как они воров в законе строили. Может, кого-то покоробит такое сравнение, но оно самое подходящее.
Реальные мужики, тянувшие срок, рассказывают, как тяжело сидеть. Оперчасть лютует, блатные достают, хавка дрянная, с воли редко греют… Отпетушенные малолеткам втирают, что на зоне им была лафа, авторитеты с поклонами чифир в самоварах им подносили, а опера бегали в ларек за сигаретами.
Так и про войну. Один в один. Наши ветераны про то, как их сотнями в танках сжигали, а немцы — как они сотни русских танков до обеденного перерыва успевали подбить.
Лучше всего про это немецкое хвастовство высказался один летчик. Коротко и убедительно. Есть такой писатель-историк Драбкин, он собирал воспоминания наших ветеранов о войне и публиковал их разделами по родам войск. У него есть книга воспоминания летчиков бомбардировщика Пе-2. Там один наш летчик охарактеризовал хваленный немецкий пикирующий бомбардировщик Ю-87, знаменитую «Штуку», как морально устаревшую, дерьмовую машину, которую сравнивать с Пе-2 абсолютно некорректно. Удивительно, правда? О «Штуках» мы совершенно обратное знаем.
Драбкин зачитал летчику отрывок из мемуаров прославленного немецкого аса Руделя, который хвастался, как он бомбой в танк попадал. Наш ветеран ответил так, почти дословно:
«Не мне он это втирал. Я ему только один вопрос задал бы: как ты, дорогой, снос считал? — и на этом его хвастовство закончилось бы.»
Действительно, как он снос считал, если на Ю-87 не было штурмана?! Для тех, кто не в курсе, сброшенная с самолета бомба не летит строго вертикально вниз, мало того, что ей придаёт дополнительное курсовое ускорение сам самолет, с которого она сбрасывается, так еще ее сносит ветром. И прилично сносит. Пилоту некогда эти расчеты на снос вводить в прицел, он занят штурвалом во время пикирования, т. е. немецкие «штукмены» бомбили почти наугад. Даже если это производилось с пикирования. Это только сумрачный германский гений мог сделать бомбардировщик без штурмана. У нас Ил-2 тоже без штурмана был, только он бомбил с предельно малых высот, да наши штурмовики и не хвастались точным бомбометанием. Но даже на По-2, на «кукурузнике», уже был штурман.
А у немцев основной фронтовой бомбардировщик — без штурмана!!! Сами прикиньте, чья бомбардировочная авиация была эффективней и больший ущерб противнику нанесла. Да поищите историю про затопление Руделем нашего линкора «Марат». Ему принадлежит этот успех, он тонной бомбой попал в корабль. Но еще посмотрите схему бомбардировки «Марата», сколько на него бомб было сброшено и сколько из сброшенных попало непосредственно в корабль. Там
