История Карелии с древнейших времен до наших дней - Н. А. Кораблев

Кремль ценил северные земли и по экономическим причинам. Уже в середине XVI в. обширный и богатый регион Поморья — от Карелии до северного Урала — давал около половины всех государственных доходов, в основном — в виде различных налогов с черносошного крестьянства (в будущем — сословной группы государственных крестьян) и горожан-посадских. Товарно-денежные отношения поворачивали северян в сторону рынка в большей степени, нежели население частновладельческих вотчин. Довольно высокий местный производственный потенциал дополнялся немалыми выгодами от заграничной торговли России на Севере.

Все это ставило Карелию в ряд значимых для центра земель. Стремление Ивана III (1462-1505 гг.) и последующих русских монархов укрепить в них свою власть осуществлялось в первую очередь с помощью реформирования административно-территориального устройства и управления. Теперь властные институты на местах соблюдали интересы и обслуживали потребности внутренней, внешней и военной политики России.

Начальные административные преобразования

После 1478 г. большая часть Карелии вошла в Новгородский уезд. Туда Иван III зачислил Заонежские погосты — земли бывших «боярщин» вокруг Онежского озера и Выгозера, на Олонецкой равнине и в Посвирье, а также Лопские погосты с беломорскими волостями Кемью и Шуей (в прошлом — владения «пяти родов корельских детей»). Область Корельского наместничества новгородских времен в 1500 г. он выделил в административно самостоятельный Карельский уезд с центром в городе Кореле. Керетская волость и земли саами на Крайнем Севере оказались в составе Двинской земли.

Основные органы управления Карелией находились в Москве и Новгороде и всегда оставались под жестким надзором русских монархов. Главными управленцами выступали наместники Новгорода. Они проводили в жизнь политику и интересы центральной власти. В наместники назначались бояре и окольничие, представлявшие в своем лице высшую управленческую элиту России — членов Государевой думы. Будучи кормленщиками, они ведали оперативным государственным управлением, творили суд, контролировали важнейшие военные и торговые коммуникации, получая с жителей корм и пошлины от суда и торговли.

Твердую власть над Новгородской землей с помощью наместников Москва дополнила новым приказным (пробюрократическим) способом управления — через новгородских дворецкого и дьяков Казны и Дворца. Приказные назначались Кремлем и властвовали вместе или параллельно с наместниками. Так, в Заонежских погостах дворецкий Новгородского дворца и его дьяки ведали местным землевладением. На основе указов из столицы они производили суд по возникавшим в данной сфере делам, разграничивали погосты и землевладения, наделяли монастыри вотчинами.

Дьяк Новгородской казны собирал налоги в городах. Кроме того, ему подчинялась на севере Карелии Кемская и Шуерецкая волости — обширная территория от Карельского берега Белого моря до фактической границы со Швецией. Его подьячий приезжал туда ежегодно, взимая налоги и проводя следствие по судебным делам и искам их жителей. Но сам суд над «лоплянами» дьяк Казны вершил в Новгороде. Наместникам же правительство запретило вмешиваться в управление, судить и собирать подати с населения этих земель. В 1539 г. по указу из Москвы власть дьяков Казны над Кемью и Шуей перешла в руки новгородских дьяков Дворца.

В конце XV — первой половине XVI в. новгородские наместники и дворецкие совместно осуществляли функции военного управления Новгородской землей. Им были подвластны местные военные — помещики. В случае войны власти Новгорода проводили их мобилизацию и командовали поместными войсками. Поэтому и поместное землевладение, и суд над помещиками находились в общем ведении наместников и дворецкого.

Своеобразный характер отличал дипломатические связи России с ее северо-западными соседями, прежде всего со Швецией. С восстановлением национальной шведской суверенной государственности в 1523 г. и по 1610-е гг. Москва отказывалась признавать Стокгольм равным себе партнером в переговорах. По понятиям и терминологии тех лет она приравнивала свою «честь» (международный вес) к «чести» Священной Римской империи. Швеции же «по старине» выпадала участь дипломатических связей лишь с «Новгородским государством» русских монархов. Безусловно, внешнеполитический курс России по отношению к Швеции вырабатывался в Кремле. Но официально главными лицами в связях со Стокгольмом выступали новгородские наместник и дворецкий, а с последней трети XVI в. — воеводы Новгорода. Именно они, от своего имени и за своими печатями (а не от имени русского монарха и его печатью), заключали государственные договоры и соглашения с королями Швеции.

Особняком в административном устройстве Карелии стояла Керетская волость и земли саами на Крайнем Севере. Там военно-поместные преобразования не проводились. Волость Кереть и саамские становища не подчинялись ни Новгороду, ни Холмогорам (центру управления Двинской земли, куда они входили территориально). В Керети государственную власть осуществляли местные данщики и слободчики, а у саами — Кольский данщик. Все эти управленцы назначались московским казначеем и только ему были подотчетны. Дело в том, что из Керети прямо в столицу поступал редкостный налог — десятая доля жемчуга, добывавшегося керетчанами в местных речках. Кольский данщик ведал саамскими промыслами жемчуга в северной Норвегии.

Иван III. Гравюра из кн. А. Тевэ XVI в.

Помимо государственной администрации московские государи управляли Новгородской землей еще и через ее церковную структуру. В конце XV — первой половине XVII в. она включала новгородского владыку — архиепископа (митрополита) и руководящий штат Дома св. Софии: его бояр, дворецких, дьяков, посылаемых на места сборщиков церковных налогов — десятинников и управителей церковных станов (в Карелии — Олонецкого стана). Все они исполняли не только церковные, но и государственные полномочия по управлению, суду, сбору податей, проведению сысков и дозоров на обширных землях новгородской кафедры, в монастырях и церквах. Повсюду в Новгородской земле владыка контролировал религиозную жизнь: судил мирян, священников, монашество и причт по всем духовным делам; в его казну шли немалые церковные сборы и пошлины.

Крупнейшим административным преобразованием в Карелии явилось создание в 1495/96 г. в Новгородской земле пятин — пяти военно-мобилизационных округов. Основой военной мощи России на Северо-Западе становились поместные войска, которые срочно создавались взамен упраздненных отрядов новгородского боярства. Корельская земля от Ладоги до Белого моря, как и земли Ижорская и Водская, населенные родственными карелам народностями ижорой и водью, вошла в состав Водской пятины. Заонежские погосты стали частью Обонежской пятины, которая объединила древневепсские земли и старые торгово-промысловые пути к Белому морю. Проводить данную реформу в жизнь Иван III поручил своим «государевым писцам», в том числе в Водской пятине — Дмитрию Васильевичу Китаеву и в Обонежской пятине — Юрию Константиновичу Сабурову. Именно они «испомещали» первых помещиков, наделяя их землей бывших вотчин новгородских бояр, а в Передней Кореле — и старинного кормления Дома св. Софии по границе со Швецией. Но карельская феодальная знать под общим названием своеземцев