История Карелии с древнейших времен до наших дней - Н. А. Кораблев

окраинными землями. Приграничная Корела, где в XV в. налаживалось мирное общение со старинным шведским противником и существовали достаточно компромиссные отношения местных карельских и пришлых новгородских вотчинников, безусловно подпадала в сферу компетенции владычных наместников, что и доказали археологические раскопки.

Следовательно, Великий Новгород осуществлял надежный государственный надзор за всем карельским приграничьем, независимый от радения приглашенных со стороны наместников. Принципиальное равенство количества налогообложенных дворов в обоих кормлениях (по пятой части от всех сельских дворов Приладожской Корелы) свидетельствует о ревнивом и выдержанном соблюдении баланса интересов между Великим Новгородом и князьями-кормленщиками.

Окраины Корельской земли на Севере также получали государственную поддержку Новгорода в лице его данников и воевод. Когда в середине XIII в. на широкой линии новгородско-норвежского пограничья ожесточились стычки норвежцев, карелов и саами из-за сбора пушнины, власти обоих государств обнаружили отличное знание обстановки в отдаленной земле. Послы Новгорода и великого князя Александра Невского в Норвегии обсудили конфликт с представителями норвежского короля и «установили они тут же мир между своими данническими землями...» (1250-1251 гг.). Русское посольство возглавлял «рыцарь Микъял», по мнению исследователей, или ладожский (а в 1257-1268 гг. — и новгородский) посадник Михаил Федорович, или новгородский боярин Миша, виднейший политический деятель вечевой республики, родоначальник Мишиничей — боярского клана Неревского конца.

Раскопки боярских усадеб Мишиничей в Неревском конце Новгорода выявили целый ряд берестяных грамот, посылавшихся из Карелии и Восточной Приботнии в адрес представителей этого рода. По своему содержанию большинство посланий являются отчетами сборщиков даней своим данникам. Поэтому предположение о Мишиничах — изначальных данниках в Кореле — выглядит более вероятным. Должность данника являлась долгосрочной и даже наследственной. Известно также, что в середине XIV в. сын посадника и карельский данник Максим Онцифорович одновременно исполнял обязанности сотского своего конца, то есть входил в правительственный слой Новгорода.

Таким образом, имело место не просто очень долгое заведование сбором карельских даней одним боярским родом Мишиничей, но в их лице осуществлялся неусыпный правительственный контроль новгородского боярства за положением дел в приграничной Карелии. Не случайно берестяная грамота «господ Вымольцев» из Кирьяжского погоста «Господину Новгороду» (рубеж XIV-XV вв.) о шведских набегах на их земли найдена на одной из усадеб Мишиничей. В ответ правительство направило своего наместника в Кореле князя К. И. Белозерского в поход на шведов, и захватчики были изгнаны.

Берестяная грамота сборщика даней в Корельской земле Григория в Новгород. Около 1339 г.

Новгородская поддержка была необходима «пяти родам» для удержания своих владений в Восточной Приботнии. Там складывалось тяжелое положение. Еще в середине XIV в. новгородские сборщики даней контролировали эти земли. Но уже тогда туда стали проникать католические священники из Швеции, опиравшиеся не только на государство, но и на западно-карельское население, находившееся под его властью. В устье Оулуйоки шведы взяли карельское укрепление, и Новгород не смог его отбить (1377 г.). Распространяясь далее на восток, экспансия Швеции захватила область Каяни в верховьях Оулуйоки. В XV в. сложилась граница между владениями «пяти родов» и королевством в Финляндии — Каянский рубеж, который остался фактической границей между Россией и Швецией в следующем веке.

Боярская республика, однако, не упускала возможности грозно заявить о своих правах на Восточную Приботнию. Русские войска приходили туда весь XV в. и требовали с населения дань — вплоть до старой границы по Ореховецкому миру 1323 г. Последний такой поход новгородцы совместно с карелами совершили на р. Ийоки (к северу от Оулуйоки) около 1478 г.: ходили «за обиду детей корелских и на воины своея», то есть для очистки северных территорий от проникавших туда шведов и финских колонистов, наносивших урон давно освоившим те же места карелам, в конечном итоге для удержания этих земель под своей властью.

Карелы являлись ценными союзниками Новгорода на Севере. Поэтому, когда в конце XIV — в XV вв. бояре создали вотчинный «пояс обороны» в Обонежье от притязаний московских великих князей, им пришлось учесть владетельные права «пяти родов» на Карельском берегу Белого моря. Из нескольких десятков частноправовых актов XV в. лишь в двух документах зафиксирована продажа здешних земель, воды и ловищ детей корельских новгородской знати. Основные приращения своего землевладения на Беломорье бояре осуществляли южнее устья р. Выг. Выгозерский погост был покрыт густой сетью боярщин, тогда как ни один из сотен источников XVI в., например, не упомянул их бывших вотчин на Карельском берегу, в Кемской и Шуерецкой волостях. Новгород оставил широкий выход к промысловым богатствам Белого моря своим вассалам-союзникам — от устья Выга на юге до Сон-реки (границы Керетской волости) на севере.

Московские притязания на новгородскую независимость вызвали некоторое изменение способа управления на Севере в последнее десятилетие существования Новгородской феодальной республики. Материалы сфрагистики указывают на то, что обширные регионы Подвинья и карельского Беломорья оказались под управлением наместника новгородского архиепископа в Двинской земле. В частности, скрепление его печатью частноправовых актов детей корельских и новгородских бояр узаконивало их сделки на местные владения.

* * *

Старания Великого Новгорода по укреплению системы управления не только на Севере, но и по всей Новгородской земле не остановили великого князя Ивана III Васильевича. В результате московского похода 1477-1478 гг. вечевая республика пала. С этого времени Карелия вошла в орбиту общероссийской государственности. Начался новый этап ее истории. Но основные достижения новгородского периода в социально-экономической и государственно-политической областях не забылись. Ростки государственного феодализма, торгово-купеческие связи, обеспечение надежного управления и военной защиты границы получили дальнейшее развитие в следующие века.

Глава III. КАРЕЛИЯ В СОСТАВЕ РОССИИ (КОНЕЦ XV — XVII в.)

1. ПОЛИТИЧЕСКИЕ ПРЕОБРАЗОВАНИЯ

В последние десятилетия XV в. стремительно образовалось мощное суверенное государство — Россия. Этапным шагом в ее централизации явилось присоединение Иваном III Великого Новгорода к своей державе в феврале 1478 г. Еще через два года, в 1480 г., Москва освободилась от вассальной зависимости Золотой Орде. Карелия оказалась в сфере внимания общероссийской внутренней и внешней политики. Как и вся страна, край подвергся воздействию главных политических и социально-экономических тенденций, изменивших его прежнее историческое бытие.

Примерно к середине XVI в. в России произошел переход от порядков феодальной раздробленности к сословно-представительской монархии, а в дальнейшем, со второй трети XVII в., утверждался абсолютизм. Поэтому в центре и на местах постоянно видоизменялись приемы и сам характер властвования. На Севере утверждалась система государственного феодализма. Кроме того, в условиях возобновления русско-шведского соперничества Карелия оказалась важной в стратегическом отношении пограничной территорией. Внешнеполитическая конъюнктура