Венгры с перцем. Исторический путеводитель по друзьям и партнерам - Сергей Александрович Алдонин

в последнюю очередь – охоту фазанью, на которой проявлялся спортивный азарт генсека. Он любил соревноваться и бить рекорды, интересовался результатами товарищей. Однажды в Киргизии на фазаньей охоте Брежнев напрямую спросил егеря:

Леонид Брежнев и Янош Кадар

– А Полянский (в те годы – заместитель Председателя Совета Министров СССР) сколько фазанов здесь настрелял?

Егерь ответил, что не знает, что Полянский охотился с другим егерем. Брежнев то ли в шутку, то ли всерьёз покачал головой:

– Никто не говорит. А Полянский всё хвастается Микояну: “В Киргизии тридцать штук за час уложил”. Врёт, небось!».

Венгры, пожалуй, бережнее всех в Европе хранят старинные охотничьи традиции. Охотничьи угодья венгерских аристократов сохранились и в суматошном ХХ веке, превратившись в государственные охотхозяйства. Да такие, что любо-дорого посмотреть. За последние десять веков венгры показали себя истинными гурманами охоты. Ещё в XIV веке король Ладислав (Ласло) Венгерский написал книгу о соколиной охоте, которой зачитывались не только в Венгрии. Венгрия и сегодня – мировой лидер по воспроизводству фазанов. Фазанья охота – это одна из визитных карточек страны. Любят венгры и оленью охоту, и весеннюю охоту на вальдшнепов. Умеют устраивать пышные охоты в старинном стиле – в исторических костюмах, с соблюдением нюансов ритуала… Так что сердце любого заядлого охотника при упоминании Венгрии начинает биться чаще. Не исключением был и Брежнев – самый истовый охотник из всех вождей СССР.

Февраль 1965 года… Брежнев и Подгорный прибыли в Будапешт. В их свите был человек, хорошо знавший Венгрию, имевший представление о мадьярских охротничьих традициях.

Стороны были заинтересованы в сближении, но приглядывались друг к дружке не без настороженности. Новые лидеры СССР хотели наладить дружеские отношения с Яношем Кадаром, чтобы не только Хрущёву он присылал гостинцы. А лучше всего – чтобы перестал присылать Хрущёву, а направлял посылки только актуальным советским политикам.

После переговоров Кадар, зная главную страсть советских руководителей, предложил поохотиться на фазанов. Сели в комфортабельный, но обставленный без крикливой роскоши правительственный поезд «Серебряная стрела», которым Кадар очень активно пользовался – и отправились на юг Венгрии, где всё уже было готово для фазаньей охоты. В этом поезде проходили совещания и переговоры, здесь витал деловой дух. Но Брежнев явно был настроен не на «делу время», а на «потехе час».

У Кадара и Брежнева были противоположные хобби: венгерский лидер любил перекинуться в карты, а Брежнев в свободные часы азартно стучал в домино. Расположились в вагоне. Кадар попытался продолжить беседу на политические темы, но разговор не клеился. Как вспоминает свидетель тех событий, не имея под рукой подготовленных материалов, Брежнев (в те годы ещё вполне бодрый и деятельный) считал за благо не касаться государственных материй. Предпочитал осторожненько молчать и улыбаться. Кадар быстро оценил ситуацию и перевёл разговор в безобидное русло охотничьих баек. Председатель Президиума Верховного Совета СССР Подгорный оказался кладезем охотничьих историй. Почти четыре часа он со знанием дела рассказывал анекдоты. Свои байки нашлись и у Брежнева. Однажды, выжидая лося, он залез на дерево, и в самый решающий момент сук обломился. Брежнев свалился чуть ли не на лося. Животное в панике убежало, а генсек потом долго лечил травмированную руку. О таких эпизодах в мужских охотничьих компаниях принято рассказывать обстоятельно и с юмором. Вдоволь посмеявшись, охотники почувствовали, что напряжение переговоров спало, и вместе с крепким венгерским кофе в поезде заварилась дружба Кадара и Брежнева.

Традиционная для Брежнева охотничья закуска – колбаса. Брежнев – охотник опытнейший – неизменно деловито распределял роли: кому готовить закуску, кому разливать водку, кому следить за временем. Госсекретарь США Киссинджер на всю жизнь запомнил, как в Подмосковье Брежнев на охоте шутливо приказал ему:

– Ну что, Генри, приступим? И не сиди без дела – бери нож и режь колбасу…

А венгерская колбаса – это просто чудо. От одного запаха, да на свежем воздухе, душа в небеса улетает.

Охотились в духе ХХ века – без оркестров, без рожков, без лишней торжественности.

«Егеря начали выгонять фазанов, – описывает спутник Брежнева ту охоту, – которые буквально сотнями стали вылетать из зарослей. Многие из них тут же падали камнем, сраженные меткими выстрелами.

Кадар и его товарищи стреляли редко, больше просто наблюдали, обмениваясь между собой впечатлениями. Брежнев же палил вовсю! С ним рядом находился порученец для того, чтобы перезаряжать ему ружьё.

Леонид Ильич, отстрелявшись в очередной раз, не глядя, протягивал пустое, ещё дымящееся ружьё порученцу и принимал от него новое, уже заряженное. А бедные фазаны, которых до этого прикармливали несколько дней, всё продолжали волнами лететь в сторону охотников.

Эта бойня, которая и по сей день стоит у меня перед глазами, прекратилась лишь с наступлением темноты».

На обратном пути Янош Кадар опять завёл разговор на серьезные темы.

«Брежнев не спорил, – вспоминает наш мемуарист, – хотя конкретных ответов не давал, отделывался обещаниями вернуться к этим вопросам в будущем. Мысль его, по-моему, всё ещё вертелась вокруг недавней охоты, приятные впечатления от которой он не хотел портить никакими серьёзными разговорами». На славу в тот вечер поохотились на фазанов вершители судеб Европы и мира – в котомке Брежнева насчитывалось два-три десятка фазанов. Не посрамили ни венгерских охотничьих традиций, ни русской стрелковой славы. О политике, несмотря на старания Кадара, всерьёз поговорить не удалось. Но, прощаясь после такой охоты, они дружески обнялись и подмигивали друг другу как приятели.

Яноша Кадара и сегодня тысячи венгров называют в числе крупных деятелей истории. И для русских людей Кадар остаётся одним из наиболее известных венгров, наряду с Листом, Кальманом и Пушкашем. Разумеется, есть у него и яростные недоброжелатели. Политика не бывает чистой, а Кадар руководил страной целых тридцать лет. Случались и потрясения – даже кровавые. Трудно спорить с Шандором Петёфи:

Я дочитал до конца летопись рода людского…

Что же такое – она, наша история? Кровь

так и сочится из скал, скрытых в тумане былого,

и до сегодняшних дней льётся сильней и сильней.

…Но он всегда был рачительным хозяином и патриотом родной страны, для которой «гуляшный социализм» был не худшей исторической судьбой в ХХ веке. И из всех прозвищ Кадара наиболее известным остаётся такое – Добрый король Янош…

А из охотничьих баек, которыми обменивались в тот день венгерские и советские друзья, мы выбрали одну:

Любимый фазан барона…

Однажды к венгерскому барону прибыл сановитый гость из России. В знак особого расположения, его пригласили