Век Людовика XIV - Уильям Джеймс Дюрант

невежество, а преследование «ведьм» как преступную жестокость; благодаря его влиянию в Германии были прекращены судебные процессы по обвинению в колдовстве. Что еще хуже, он читал своим студентам лекции на немецком языке вместо латыни, лишив педагогику половины достоинства. В 1688 году он начал публиковать периодический обзор книг и идей; мы должны были бы назвать его первым серьезным журналом на немецком языке, но он отнесся своей эрудиции с легким сердцем, покрыл ученость юмором и назвал себя Scherzhafte und ernsthafte, vernünftige und einfältige Gedanken über allerhand lustige und nützliche Bücher und Fragen (Шуточные и серьезные, рациональные и глупые мысли о всех видах приятных и полезных книг и вопросов). Его защита пиетистов против ортодоксального духовенства, а также межнациональных браков между лютеранами и кальвинистами настолько встревожила власти, что они запретили ему писать и читать лекции, а в конце концов приказали арестовать его (1690). Он бежал в Берлин; курфюрст Фридрих III дал ему профессорскую кафедру в Галле; он принял участие в организации университета и вскоре превратил его в самый оживленный интеллектуальный центр Германии. В 1709 году Лейпциг пригласил его вернуться; он отказался и оставался в Галле тридцать четыре года, до конца своей жизни. Он открыл Ауфклярунг, породивший Лессинга и Фридриха Великого.

Некоторые энтузиасты довели свое восстание до крайностей атеизма. Матиас Кнутцен из Гольштейна отбросил всякую сверхъестественную веру; «insuper Deum negamus» — прежде всего мы отрицаем Бога. 2 Он предложил заменить христианство, его церкви и священников позитивистской «религией человечества» в полном предвидении Огюста Комта, а мораль основывать исключительно на натуралистическом воспитании совести (1674). Он заявлял о семистах последователях; вероятно, это было преувеличением, но мы видим, что между 1662 и 1713 годами в Германии было опубликовано по меньшей мере двадцать две работы, направленные на распространение или опровержение атеизма. 3

Лейбниц сожалел о «кажущемся триумфе вольнодумцев». «В наше время, — писал он около 1700 года, — многие люди не испытывают особого уважения к Откровению… или к чудесам». 4 А в 1715 году он добавил: «Естественная религия становится все слабее. Многие считают, что души телесны; другие — что сам Бог телесен. Мистер Локк и его последователи сомневаются, не являются ли души материальными и естественно тленными». 5 Лейбниц не был слишком тверд в своей вере; но, будучи человеком мира и его судов, он задавался вопросом, чем закончится поднимающийся рационализм и что он сделает с церквями, моралью и престолами. Можно ли ответить рационалистам в их же терминах и спасти веру отцов ради здоровья детей?

II. WANDERJAHRE

Готфриду Вильгельму Лейбницу было два года, когда закончилась Тридцатилетняя война; он рос в один из самых бесплодных и несчастливых периодов немецкой истории. Но у него были все возможности для получения образования, ведь его отец был профессором моральной философии в Лейпцигском университете. Готфрид был вундеркиндом, жаждущим знаний и влюбленным в книги. Отцовская библиотека была открыта для него с приглашением «Tolle, lege» (бери и читай). В восемь лет он начал изучать латынь, в двенадцать — греческий; он поглотил историю; он стал «эрудитом», сведущим во многих областях. В пятнадцать лет он поступил в университет, где одним из его учителей был стимулирующий Томазий. В двадцать лет он подал заявление на получение степени доктора права; Лейпциг отказал ему из-за его молодости, но вскоре он получил ее в Нюрнбергском университете в Альтдорфе. Его докторская диссертация произвела такое впечатление, что ему сразу же предложили стать профессором. Он отказался, сказав, что у него «другие планы». Очень немногие из крупных философов занимали университетские кафедры.

Экономически обеспеченный, интеллектуально свободный, он погрузился во все движения и философии, будоражившие возрождающуюся Германию. Он изучал схоластические системы в Лейпциге; он сохранил их терминологию и многие из их идей, например, онтологическое доказательство существования Бога. Он полностью впитал картезианскую традицию, но приправил ее возражениями Гассенди и атомизмом. Он перешел к Гоббсу, превознося его как subtilissimus, и заигрывал с материализмом. 6 Живя некоторое время (1666–67) в Нюрнберге, он попробовал мистицизм Росикрусианцев (Fraternitas Rosae Crucis), Братства Розового Креста, которое алхимики, врачи и священнослужители основали около 1654 года; он стал его секретарем и углубился в алхимию, в точности как его будущий соперник Ньютон делал это в Кембридже. Он не оставил ни одной идеи нетронутой или незаимствованной. К двадцати двум годам он написал несколько трактатов, небольших по объему, но полных уверенности.

Одна из них, Novus Methodus docendi discendique luris («Новый метод преподавания и изучения права»), привлекла внимание дипломата, находившегося в то время в Нюрнберге, Иоганна фон Бойнебурга, который посоветовал молодому автору посвятить ее архиепископу курфюрсту Майнца и договорился о ее личном представлении. План сработал, и в 1667 году Лейбниц поступил на службу к курфюрсту, сначала в качестве помощника при пересмотре законов, а затем в качестве советника. Он пробыл в Майнце пять лет. Он познакомился с католическими священнослужителями, теологией и ритуалами и начал мечтать о воссоединении расколотых христианских вероучений. Однако курфюрста больше интересовал Людовик XIV, чем Лютер, поскольку ненасытный король распространял свои армии в Низких странах и Лотарингии, слишком близко к Германии, и явно стремился поглотить Рейн. Как его можно было остановить?

У Лейбница был план на этот счет — более того, два плана, достаточно блестящих для двадцатичетырехлетнего юноши. Первый заключался в объединении западногерманских государств в Рейнский союз для взаимной обороны (1670). Второй заключался в том, чтобы отвлечь Людовика от Германии, убедив его захватить Египет у турок. Отношения между Францией и Турцией в то время были напряженными; если Людовик (опередив Наполеона на 128 лет) отправит экспедицию для завоевания Египта, он захватит контроль над торговлей — включая голландскую — которая шла из Европы через Египет на Восток, он сохранит землю Франции свободной от войны, он покончит с османской угрозой христианству, он станет почетным спасителем, а не страшным бичом Европы. Так писал Бойнебург Людовику, прилагая набросок плана из-под пера Лейнбница.* Симон Арно де Помпонне, министр иностранных дел Франции, пригласил Лейбница (февраль 1672 года) приехать и предложить план королю. В марте двадцатишестилетний государственный деятель отправился в Париж.

Генералы обманули и его, и себя. К тому времени, когда Лейбниц добрался до Парижа,