Блог «Серп и молот» 2019–2020 - Петр Григорьевич Балаев
Блог «Серп и молот» 2019–2020 читать книгу онлайн
Перед тем, как перейти к непосредственно рассмотрению вопроса о Большом терроре, нужно оговорить два важных момента.
Первый. Самого по себе факта Большого террора, расстрелов по приговорам несудебного незаконного органа 656 тысяч человек и заключению в лагеря на срок 10 лет еще примерно 500 тысяч человек, т. е. тяжелейшего преступления перед народом СССР, как факта не существует по определению. Некоторые особенно отмороженные правозащитники до сих пор носятся с идей проведения процесса над КПСС (правильней будет — ВКП(б)) по типу Нюрнбергского. Эту идею я поддерживаю, голосую за нее обеими руками. Я страстно желаю, чтобы на открытый судебный процесс были представлены те доказательства репрессий 37–38-го годов, которые наши профессиональные и не очень историки считают доказательствами массовых расстрелов и приговоров к 10 годам заключения более чем миллиона ста тысяч граждан СССР. Даже на процесс, который будут проводить судьи нынешнего нашего государства. Но моё желание никогда не сбудется. Попытка провести такой процесс уже была, уже были подготовлены доказательства, которые сторона, обвинявшая КПСС в преступлениях, хотела представить на суд. Да чего-то расхотела. А пока такой процесс не состоялся, пока не дана правовая оценка тем доказательствам, которые свидетельствуют о масштабных репрессиях 37–38-го годов, факт Большого террора любой грамотный историк может рассматривать только в виде существования этого факта в качестве политического заявления ЦК КПСС, сделанного в 1988 году. Мы имеем не исторический факт Большого террора, а исторический факт политического заявления о нем. Разницу чувствуете?
Второе. Историки в спорах со мной применяют один, убойный на их взгляд, аргумент: они работают в архивах, поэтому знают всю правду о БТ, а я — «диванный эксперт», в архивы не хожу, поэтому суждения мои дилетантские. Я, вообще-то, за столом работаю, а не на диване — раз, и два — оценивать доказательства совершенных преступлений, а БТ — это преступление, должны не историки, а криминалисты. Занимаясь вопросом БТ до того, как доказательствам его существования дана правовая оценка, историки залезли за сферу своей компетенции. Я себя к профессиональным историкам не причислял никогда и не причисляю, зато я имею достаточный опыт криминалиста. Как раз не та сторона в этом вопросе выступает в роли дилетанта.
Как раз именно потому, что я имею достаточный опыт криминалиста, я категорически избегаю работы в архивах по рассматриваемому вопросу. По нескольким причинам. Я сторона заинтересованная, я выступаю в качестве адвоката, и не стесняюсь этого, сталинского режима. Заинтересованная сторона в архив должна заходить и документы в нем изучать только в ситуации, приближенной к условиям проведения процессуального действия, т. е. в присутствии незаинтересованных лиц, с составлением соответствующего акта.
(П. Г. Балаев, 18 февраля, 2020. «Отрывки из „Большого террора“. Черновой вариант предисловия»)
-
Насколько же был прав Владимир Ильич Ленин, назвавший подобных интеллектуалов-интеллигентов, претендующих быть мозгом нации, говном нации! Потому что сам В. Земсков никогда не скрывал источника своих знаний о масштабах «сталинского террора»:
«Число осуждённых за контрреволюционные и другие особо опасные государственные преступления (4 060 306 за 1921–1953 гг.) впервые было обнародовано в 1990 году в одной из статей члена Политбюро ЦК КПСС А. Н. Яковлева в газете „Известия“. Более подробно эту статистику (I спецотдела МВД), с динамикой по годам, опубликовал в 1992 году В. П. Попов в журнале „Отечественные архивы“. Мы специально привлекаем внимание к этим публикациям, потому что именно в них содержится подлинная статистика политических репрессий.»
(В. Земсков. О масштабах политических репрессий в СССР)
Т. е., на самом деле Виктор Земсков никаких самостоятельных исследований, касающихся «Большого террора» и вообще по статистике приговоров в годы Сталина не проводил, он использовал данные А. Яковлева и статистику КГБ СССР (1-ый спецотдел МВД перешел в КГБ как Отдел Регистрации Архивных Фондов). А Яковлев, разумеется, будучи членом Политбюро, не копался в архивах, он только опубликовал результаты работы комиссии, которую возглавлял. Вот выдержка из записки в Политбюро, составленной по итогам работы той Комиссии:
«Об антиконституционности, противоправности „троек“, „двоек“, особых совещаний, списков и т. п. Значительная часть приговоров по репрессивным делам была вынесена именно этими, несудебными и неконституционными органами.
В результате изучения документальных материалов органами государственной безопасности установлено, что в период 1930–1953 годов по возбужденным органами ОГПУ, НКВД, НКГБ-МГБ 2 578 592 уголовным делам было подвергнуто репрессиям 3 778 234 человека, в том числе осуждено к высшей мере наказания (расстрелу) 786 098 человек. Среди лиц, подвергнутых репрессиям, осуждено судебными органами 1 229 828 человек (в том числе к расстрелу — 129 550 человек), несудебными органами — 2 478 406 человек (в том числе к расстрелу — 656 548 человек).»
А зачем понадобилась такая подмена? Зачем клерку-ученому В. Земскову приписали то, что сделала Комиссия Политбюро, возглавляемая «архитектором Перестройки» Александром Яковлевым, и эту подмену в сознании граждан утвердили многочисленными интервью и публикациями разные историки и интеллектуалы?
Да вопрос совершенно ясен — для того, чтобы вызвать у народа доверие к цифрам репрессированных в ходе «Большого террора». Совершенно одиозная фигура явного агента влияния Запада А. Яковлева, ближайшего соратника М. С. Горбачева, «передовиков-ударников» в деле развала СССР, вызывает и сегодня стойкую неприязнь у большинства наших граждан. Любая антисталинская ложь, исходящая от них, народом и будет восприниматься как антисталинская ложь.
В результате мы сегодня имеем многочисленные труды историков и публицистов, в том числе и тех из них, которые заявляют о своей просталинской позиции, касающиеся событий 37–38-го годов, в которых эти историки и публицисты опираются на несуществующие исследования по данному вопросу В. Земскова, а в реальности нам преподносят выводы перестроечной комиссии, возглавляемой антикоммунистом А.Я ковлевым, одно имя которого в народе уже стало синонимом беспредельно наглого лжеца. Вот такой вот трюк с участием историков-сталиниздов.
Согласитесь, что если бы в книгах таких «защитников Сталина», как Пыхалов, Ю. Жуков, Ю. Мухин, Е. А. Прудникова, там, где они писали о 37-м годе, вместо отсылки к Земскову, звучало бы: «как было установлено комиссией политбюро ЦК КПСС под руководством А. Яковлева», то публика сразу поняла бы, что из себя представляют эти «защитники Сталина»?
* * *
Но мы же с вами люди наивные и будем думать, что все эти историки-писатели-сталинизды читали книги и статьи В. Земскова через строчку и не увидели, как автор сам искренне писал, что свои сведения взял из публикаций материалов комиссии А. Яковлева. Так ведь?
Но я бы не стал так уверено утверждать, что «данные Земскова» так уж и опровергают данные Солженицына. Если внимательно читать «Архипелаг Гулаг», то возникает подозрение, что Комиссия Политбюро ЦК КПСС как раз в нем и нашла идею, каким образом представить сталинский коммунистический режим преступным:
«Расстрелы 1937–38 года даже для сталинского уха не умещались уже в „защиту“.
Об этих расстрелах — какой правовед, какой уголовный историк приведёт нам проверенную статистику? где тот спецхран, куда бы нам проникнуть и вычитать цифры? Их нет. Их и не будет. Осмелимся поэтому лишь повторить те цифры-слухи, которые посвежу, в 1939–40 годах, бродили под бутырскими сводами и истекали от крупных и средних павших ежовцев, прошедших те камеры незадолго (они-то знали!). Говорили ежовцы, что в два эти года расстреляно по союзу полмиллиона „политических“ и 480 тысяч блатарей (59-3, их стреляли как „опору Ягоды“; этим и был подрезан был „старый воровской благородный“ мир).»
Расстрел блатарей Комиссию не интересовал, как раз именно расстрелы уголовников симпатий Сталину у советского народа только добавили бы. Это только в маразматических мозгах реальность СССР 80-х годов относительно уровня преступности определяется отсутствием металлических дверей квартир. В настоящей реальности деревянные двери квартир советских граждан по прочности самой конструкции и запоров еще могли дать фору современным металлическим, да и те граждане, которые хранили дома значительные ценности в советское время пользовались услугами вневедомственной охраны, ставили свои жилища на сигнализацию. И жаль, что нельзя этих маразматиков взять за руку и провести темным вечером по району мыса Чуркина во Владивостоке времен 80-х. Излечились бы от маразма.
А вот «политические» — это же всякие безобидные для обывателя, но борцы с «коммунистами», которые людям к 1988 году уже были поперек горла. Нужно только вспомнить, что в то время в СССР гулял анекдот: «Вы руки будете с мылом мыть или чай с сахаром пить?». Сахар и мыло уже по талонам продавались.
* * *
Но этой байке то ли услышанной Солженицыным, то ли им сочиненной (он мастер на такие вещи), нужно было придать вид реальности. Просто так приплюсовать к статистике НКВД-КГБ полмиллиона трупов было нереально. Полмиллиона выдуманных смертей, да еще за столь короткий срок, сразу дали бы расхождение с демографической статистикой. Да и публике нужно было представить сведения о реально умерших людях. Проблему решили просто и изящно.
Снова открываем статью В. Земскова:
«Утверждение О. Г. Шатуновской о том, что „большинство остальных погибло в лагерях“ (надо полагать, 7–10 млн., если считать от её виртуальных почти 13 млн. „остальных“), разумеется, тоже не соответствует истине. Подобные утверждения могут восприниматься как достоверные только в той среде, где господствуют ошибочные представления, что в ГУЛАГе якобы умерли и погибли десятки миллионов
