Русские солдаты в Северной Африке (1940–1945 гг.). Эль-Аламейн: неизвестные страницы войны - Владимир Владимирович Беляков

Меня удивило тогда, что бывшего военнопленного привезли в Подольск. Теперь-то я знаю, что там находился спецлагерь № 174, куда, наряду со спецлагерем № 178 в Рязани, направляли для проверки военнослужащих, репатриированных из Северной Африки. Но подробнее об этом – немного позже.

Кандидат медицинских наук Н.М. Рафиков из Ленинграда написал: «В 1965 году я проходил в Москве подготовку на курсах для получения водительских прав. Вождению нас учили на какой-то автобазе, на грузовых машинах ГАЗ-51. Инструктора менялись, но чаще других был один – еврей лет пятидесяти. Во время наших учебных поездок он несколько раз говорил, что воевал под Эль-Аламейном, что в этой битве “участвовали советские солдаты, только мало кто об этом знает”. Для меня это было ново, но по тому, как он об этом не раз говорил, мне ясно, что он не выдумывал».

Было и такое письмо. «Моего родного брата Звягинцева Ивана Николаевича изменено отчество. 1912 года рождения, мобилизован в 1941 году с Челябинского горвоенкомата. Брат не вернулся с войны. И на наши запросы ответили: Звягинцев И.Н. в списках убитых, раненых и пропавших без вести не значится. Где он? Я не знаю, на каком фронте он воевал и как сложилась его судьба. И я хоть на закате жизни хочу узнать, где похоронен мой брат. Этого так и не узнали мои родные и близкие, уже ушедшие из жизни. И вот эта статья. Я почти уверен, что на кладбище в песках Эль-Аламейна похоронен мой брат. Звягинцев Н.Н. Краснодарский край, Новокубанск».

Ю.В. Алферов из города Вишневое Киевской области прислал даже два письма – скачало короткое, а затем и более подробное, в котором назвал фамилии сразу трех бывших «африканцев». В 1958 году Лусиков, Киненко и Нагаев работали в проходческой бригаде Казака на участке № 4 шахты № 7-а треста «Киселевскуголь» в Кемеровской области. Но где они теперь – автор не знал.

Мы с Иваном чувствовали себя именинниками. Вот они, дополнительные доказательства того, что мы на верном пути! Но была причина и для разочарования. Мы так надеялись на то, что на публикацию в газете откликнется кто-нибудь из самих «африканцев»! К сожалению, в читательской почте подобных писем не оказалось…

«Хлебная» фамилия

Интересно, а откуда все-таки Борзенко узнал об участии советских людей в сражениях в Африке? Вот бы познакомиться с его архивами! Приехав в Москву в очередной отпуск, я начал наводить в редакции справки о семье писателя. Ведь он много лет проработал в «Правде». Задача эта оказалась не из сложных. И вот уже в здании агентства печати «Новости» я беседую с сыном Сергея Борзенко, Алексеем.

– Архивы отца я окончательно не разобрал до сих пор, – рассказывает Борзенко-младший. – Дело в том, что материалы на одну и ту же тему разбросаны у него по разным записным книжкам, и свести их воедино – дело трудоемкое. Насчет повести «Эль-Аламейн» знаю вот что.

Основой для нее стали беседы отца с английскими офицерами в 1950-е годы, в том числе – с бывшим командующим 8-й английской армией генералом Окинлеком. Армия эта как раз и воевала под Эль-Аламейном. Фамилию русского полковника англичане припомнить не смогли, сказали только, что она – производная от слова «хлеб». Потому-то отец и назвал своего главного героя Хлебниковым.

Так, занятно. В самом начале войны на западных границах СССР стояли десятка четыре танковых дивизий. Если просмотреть списки их командиров, может, и мелькнет «хлебная» фамилия?

Списки принес мне отец из Института военной истории, где, выйдя в отставку, работал. Ни одной «хлебной» фамилии в них не оказалось. Сначала я приуныл, а потом подумал: а что, если англичане имели в виду хлеб не в буквальном, а в собирательном смысле этого слова?

Начал вновь изучать списки и обнаружил в них три «съедобных» фамилии: полковники Капустин, Чесноков и Студнев. Теперь надо выяснить их судьбу. За этим я обратился в Центральный архив министерства обороны СССР.

Ответ из архива в Подольске пришел довольно быстро. Судьбы трех командиров-танкистов со «съедобными» фамилиями оказались совершенно различными. Полковник Капустин благополучно прошел всю войну и уволился в запас в 1946 году. Очевидно, что он не мог быть прототипом Хлебникова. Полковник Чесноков погиб 29 декабря 1942 года. Правда, место его захоронения не указано, но это явно не Северная Африка. Путь туда пролегал только через плен, а в этом случае в архивных документах даты смерти быть не могло. И, наконец, полковник Студнев. Пропал без вести в 1941 году. 29-я танковая дивизия, которой он командовал, в первые же дни войны была разгромлена фашистами и уже 14 июля расформирована. «Пропал без вести» – значит, скорее всего, оказался в плену. Стало быть, с героем книги Борзенко совпадают не только звание и должность, но и судьба. В общем подходит и возраст. «Раскрасавец парень, косая сажень в плечах, годов тридцати пяти, не больше» – так характеризует Хлебникова в книге один из его друзей-танкистов. Николай Петрович Студнев родился в Тверской губернии в 1902 году, значит, к началу войны ему было от силы 39.

Так что же, комдив Студнев и полковник Хлебников – одно и то же лицо? Возможно. И вполне объяснимо, почему при такой фамилии у англичан отложилась в памяти ассоциация с хлебом. Ведь студень – блюдо им чужое, а хлеб – первая еда, даже у англичан.

Но прототипом полковника Хлебникова мог быть и русский эмигрант, воевавший, как и Звегинцов, в рядах союзников. Ведь их было немало. Научный сотрудник Института Африки Российской академии наук В.П. Хохлова составила недавно целый список. Предваряя его, она отмечала в своей статье «Опаленные войной», вошедшей в опубликованный в 2002 году сборник «Африка глазами эмигрантов» (статью с любезного разрешения автора я включил в книгу в качестве приложения): «По некоторым данным, сотни выходцев из Российской империи (или их потомки) служили в войсках Свободной Франции, десятки участвовали на африканской земле в Сопротивлении. В нашем сводном списке пока лишь одна сотня имен, да и то неполная. Впрочем, надо надеяться, что по мере выявления и освоения нового материала список этот, несомненно, будет пополняться новыми именами». В справедливости этого предположения я убедился, побывав в марте 2004 года в Тунисе.

Близ развалин Карфагена

Вскоре после возвращения в конце