Туринская плащаница. Свидетель Страстей Христовых - Жан-Кристиан Птифис

операции он командовал отрядом тяжелой конницы. Затем отличился, защищая укрепления Бетюна от атак союзных англичанам фламандцев, а между тем 26 августа цвет французского рыцарства был разгромлен при Креси армией Эдуарда III.

Благодаря столь многочисленным подвигам Жоффруа, «бургундский рыцарь, доблестный и сведущий в ратном деле, и неоднократно зарекомендовавший себя», снискал выдающуюся честь: 18 марта 1347 года, после отставки старого маршала Миля де Нуайе, он стал орифламмоносцем Франции.

В июле того же года он предпринял несколько попыток освободить осажденный англичанами Кале. Увы, 4 августа город капитулировал. И все же Филипп VI был настолько доволен его службой, что в январе 1348 года принял его в Совет и пожаловал дом в Париже, на улице Пти-Мариво (сегодня улица Паве в Марэ).

В канун нового, 1349 года Жоффруа совершил последнюю попытку вернуть Кале, снова окончившуюся неудачей. Попав в западню, он был пленен и брошен в лондонский Тауэр. В феврале 1350 года его отпустили под обещание выкупа в размере 12 000 золотых экю. Эта сумма была выплачена семнадцать месяцев спустя Иоанном II Добрым, сыном и преемником к тому времени умершего Филиппа VI де Валуа[174].

При новом правителе рыцарь сохранил полное его доверие: государь оставил его в Совете и назначил «наместником или генерал-капитаном в Пикардии и на нормандских границах». И только в 1353 году, во время мирных переговоров между англичанами, французами и бретонцами, Жоффруа начал свой проект: сооружение церкви в Лире.

Частично реабилитированный меморандум

Вернемся к меморандуму настоятеля коллегиальной церкви. Что в нем говорится? В 1348 году «мессир Жоффруа, рыцарь, граф де Шарни и сеньор места сего, Лире, потомок бывших герцогов Бургундских и сенешалей Шампани, барон де Жуанвиль, губернатор и генерал-лейтенант короля Франции Филиппа, известного в землях Пикардии как де Валуа», был взят англичанами в плен при осаде Кале и чудесным образом спасся из узилища после усердных молитв Богородице. Ангел, ниспосланный ею в облике «юноши, назвавшегося слугой привратника и сеньора», отворил ему дверь и позволил вернуться во французский лагерь, будучи «вооруженным и одетым на английский лад». Безумно обрадовавшись освобождению своего лучшего рыцаря, Филипп VI немедленно пригласил его в Амьен, где тот был принят с почетом. Де Шарни изъявил желание построить церковь во имя Богородицы в благодарность за счастливое избавление, и монарх одобрил «его великое благочестие и добрую волю и, чтобы упомянутая церковь в Лире была более почитаемой, даровал ему святую Плащаницу Господа нашего, Спасителя и Искупителя, Иисуса Христа вместе с большим фрагментом Истинного Креста и другими реликвиями и ковчегами, чтобы тот разместил их в церкви, которую надеялся и предлагал построить и посвятить славной Деве Марии. А для участия в молитвах сей церкви были дарованы ему отставка и позволение выделить ей до 260 турских ливров».

В стремлении придать своему рассказу достоверность настоятель перечисляет свои источники: «древние летописи Франции», включая хроники Фруассара, «акты и другие документы, находящиеся в этой церкви», а также предания, происходящие от «знатных людей», которые «изначально основали» коллегиальную церковь. Следует также отметить, что в тексте повторяются, иногда дословно, формулировки из других документов, совершенно точно имевшихся в архивах церкви, например из королевской грамоты 1349 года, восхваляющей «великое благочестие и добрую волю» сеньора Лире.

Во всей этой истории легко обнаружить несколько неточностей: неверную дату (катастрофическая капитуляция Кале произошла не в 1348 году, а годом ранее, и закончилась знаменитым шествием шестерых кающихся горожан во главе с Эсташем де Сен-Пьером, босых, с веревками на шее), путаницу между двумя пленениями Жоффруа де Шарни (первое в 1342–1343 годах, а второе – в 1350 году), явно вымышленные детали (чудесное вмешательство Богородицы и романтический побег господина де Шарни из узилища Кале). Йен Уилсон также удачно подметил, что титулование бывшего сеньора Лире, было слишком лестным – в частности, титула графа тот никогда не имел[175].

Однако означает ли это, что нам, как американскому историку Дороти Криспино, следует заключить, что меморандум из Лире представляет собой плод необузданного воображения, едва ли содержащий «хоть слово правды»[176]? Разумеется, нет. Напротив, в этом сочинении мы обнаруживаем относительно надежную основу, потерявшуюся за неточностями и путаницей. Но ведь описанные события произошли сто семьдесят семь лет назад…

Ссылаясь на исследование барона Жозефа дю Теля, опубликованное в 1902 году[177], отец Дюбарль уточнил данные о военной карьере и двух пленениях Жоффруа де Шарни, что в итоге вернуло меморандуму Pour Scavoir la Verité немалую долю достоверности.

Дата и место вручения Плащаницы

Точной даты вручения Плащаницы рыцарю в документе не было. Бельгийская исследовательница Хильда Лейнен предполагала, что это произошло в июне 1343 года[178]. Но она не приняла во внимание, что в то время мелкий феодал де Шарни еще не стал одной из главных фигур королевства. Марио Латендресс предложил другую дату: после Пасхи 1349 года в аббатстве Савиньи-ле-Тампль, во время поездки короля. Эта гипотеза правдоподобнее, но и ей не хватает обоснований[179].

Однако наш каноник дал одно уточнение, значение которого до настоящего времени никто не осознал: после взятия Кале англичанами Жоффруа был приглашен в Амьен, заверял он, и именно здесь он получил дар. Можно предположить, что автор мемуаров почерпнул эти сведения из какого-то документа или из проверенного рассказа. Зачем бы ему это придумывать? Остается проверить его слова. Если Филипп VI не бывал в Амьене после падения Кале, то меморандум теряет часть своей достоверности. Ну а если это правда, нам следует считать, что документ не лжет и о самом главном, в частности о том, что интересует нас больше всего: о передаче Плащаницы сеньору де Шарни.

Чтобы убедиться в этом, мы можем обратиться к хроникам, которые опубликовал в 1913 году Жюль Виар, ученый, выпускник Школы хартий. В них подробно, день за днем и практически без пропусков описываются перемещения Филиппа VI[180]. Если взять последние десять лет его правления – с 1341 по 1350 годы, – мы увидим, что он трижды ненадолго приезжал в Амьен, а на четвертый раз провел там около трех недель.

Действительно, он останавливался в городе в ночь с 22 на 23 августа 1346 года, когда намеревался во главе своего войска дать отпор «эскападе Эдуарда III», который, присвоив себе титул короля Франции, 12 июля высадился в Сен-Вааст-ла-Уг; второй визит Филиппа в Амьен состоялся 2–7 сентября: он собирал остатки своих войск, разбитых в битве при Креси 26 августа, обернувшейся для французов катастрофой. В 1347 году он останавливался здесь еще на две ночи, с 5 на 7 мая, готовясь присоединиться к войскам, сосредоточивавшимся в Аррасе. И наконец, длительное пребывание имело место именно после потери Кале, с 6 по 25 сентября, а возможно, даже до конца месяца. Больше в Амьен государь не возвращался. Такое совпадение просто не может быть случайным.

Обратимся к историческому контексту. 1 августа Филипп находился в лагере перед Кале («В наших шатрах на болотах Кале», – читаем мы в его письме, датированном этим днем). На следующий день, обнаружив, что армия осаждающих