Цезарь и Христос - Уильям Джеймс Дюрант

многих десятилетий владычествовали на море»{95}. В стороне от Экнома, расположенного на юге Сицилии, два враждебных флота столкнулись в крупнейшей морской битве античности (256 г. до н. э.). В ней приняло участие 300 000 человек. Римляне, предводительствуемые Регулом, одержали решительную победу и беспрепятственно подошли к берегам Африки. Высадившись без проведения надлежащей рекогносцировки, они вскоре встретили превосходящие силы карфагенян, которые практически полностью их уничтожили, пленив опрометчивого консула. Вскоре после этого бедствия римский флот был выброшен штормом на скалистое побережье; 284 корабля потерпели крушение, и около 80 000 моряков утонуло. Худшей морской катастрофы человечество еще не знало. Римляне показали, чего они стоят, построив за три месяца 200 новых квинкверем и обучив 80 000 человек, чтобы снабдить их экипажами.

Продержав Регула у себя пять лет, его пленители разрешили ему сопровождать карфагенское посольство, отправлявшееся в Рим просить мира, но с тем условием, что он вернется назад, если сенат отвергнет предложения Карфагена. Когда Регул познакомился с этими предложениями, он посоветовал сенату отклонить их и, несмотря на уговоры семьи и друзей, вернулся вместе с послами в Карфаген. Там он был замучен — его постигла смерть от бессонницы{96}. Его сыновья в Риме схватили двух высокородных карфагенских пленников, прикрепили им к груди доски с гвоздями и держали без сна, пока те не умерли{97}. Оба рассказа кажутся неправдоподобными до тех пор, пока мы не вспомним зверства нашего времени.

III. ГАМИЛЬКАР

Гамилькаров, Гасдрубалов и Ганнибалов в Карфагене было преизобилие, потому что эти имена давались членам старейших семейств почти в каждом поколении. Это были так называемые теофорные имена, заключавшие в себе имя божества. Имя Гамилькар означало «тот, кого защищает Мелькарт»; Гасдрубал — «тот, кому помогает Баал»; Ганнибал — само «благоволение Ваала». Наш Гамилькар получил прозвище Барка — «молния»; ему было свойственно наносить быстрые, внезапные удары в самых неожиданных местах. Он был еще молод, когда Карфаген доверил ему пост главнокомандующего (247 г. до н. э.). Взяв с собой небольшую часть флота, он изводил Италийское побережье застающими врасплох высадками, разрушал аванпосты Рима и захватывал множество пленных. Затем в виду римской армии, удерживавшей Панорм (Палермо), он высадил свои войска и захватил высоту, главенствовавшую над городом. Его отряд был слишком мал, чтобы ввязываться в серьезное сражение, но всякий раз, когда он выводил солдат в поход, они возвращались с добычей. Он просил карфагенский сенат о подкреплениях и провианте; тот ответил отказом, придерживая свои запасы, и приказал ему кормить и одевать своих солдат за счет лежащих вокруг него поселений.

Тем временем римский флот одержал новую победу и потерпел новое поражение при Дрепане (249 г. до н. э.). Почти одинаково устав от войны, обе державы получили девятилетнюю передышку. Но если Карфаген бездействовал, уповая на военный гений Гамилькара, несколько римских граждан на добровольной основе снарядили флот в двести боевых кораблей, способных нести шестидесятитысячную армию. Эта новая армада, тайно пустившись в плавание, застала карфагенский флот совершенно неподготовленным у Эгатских островов, лежавших в стороне от западного побережья Сицилии, и нанес ему такой урон, что Карфаген взмолился о мире (241 г. до н. э.). Карфагенская часть Сицилии была отдана Риму, ему была обещана ежегодная выплата контрибуции в размере 440 талантов на протяжении десяти лет, были сняты все карфагенские ограничения римской торговли. Война продлилась почти двадцать четыре года и поставила Рим на грань банкротства, так что его деньги обесценились до 23 процентов своей прежней стоимости. Но война показала несокрушимое упорство римского характера и превосходство армии, составленной из свободных людей, над наемным войском, ищущим как можно большей поживы как можно меньшей кровью.

Карфаген чуть было окончательно не погубила его жадность. Он задержал выплату жалованья наемникам, даже тем, которые проявили себя с лучщей стороны под началом Гамилькара. Наемники ворвались в город и потребовали своих денег. Видя, что карфагенское правительство тянет время и пытается рассеять их силы, они подняли бешеный мятеж. Подвластные Карфагену народы, обложенные во время войны непосильными налогами, присоединились к восстанию, а ливийки продали свои драгоценности, чтобы поддержать восстание. Двадцать тысяч наемников и повстанцев, ведомые Матоном, ливийцем и свободным человеком, и Спендием, кампанским рабом, осадили Карфаген в то время, когда в его стенах едва ли нашелся бы хоть один солдат, способный встать на его защиту. Богатые купцы трепетали за свою жизнь и обратились к Гамилькару с мольбой о спасении. Разрываясь между двумя привязанностями — к наемникам и родному городу, — Гамилькар организовал из карфагенян десятитысячную армию, вымуштровал ее, повел в бой и снял осаду. Разбитые наемники отступили в горы, отрубили руки и стопы у Гескона, карфагенского военачальника, и у 700 других пленников, перебили им ноги и бросили еще живыми в общую могилу{98}. Гамилькар загнал 40 000 повстанцев в узкое ущелье и перекрыл все выходы так плотно, что те стали гибнуть от голода. Они съели оставшихся пленников, затем рабов; наконец, они отправили Спендия просить о мире. Гамилькар распял Спендия и растоптал слонами сотни пленников. Наемники попытались вырваться из западни с боем, но были немилосердно перерезаны. Матона, попавшего в плен, заставили бежать по улицам Карфагена, а горожане секли его бичами и мучили, пока он не умер{99}. «Наемническая война» длилась сорок месяцев (241–237 гг.) и, по словам Полибия, «была решительно самой кровопролитной и нечестивой войной в истории»{100}. Когда мятеж был подавлен, Карфаген обнаружил, что Рим занял Сардинию. Карфаген попытался протестовать, и Рим объявил войну. Отчаявшиеся в успехе карфагеняне вынуждены были купить мир, заплатив еще 1200 талантов и отказавшись от притязаний на Сардинию и Корсику.

Можно вообразить себе ярость, охватившую Гамилькара при виде такого обращения с его родиной. Он предложил карфагенскому правительству предоставить ему войска и денежные средства для восстановления карфагенского господства в Испании, откуда открывался путь для вторжения в Италию. Землевладельческая аристократия приняла этот план в штыки, опасаясь возобновления войны; купеческий средний класс, жалея о потере иностранных рынков и портов, его поддержал. Стороны пришли к компромиссу, и Гамилькар получил в свое распоряжение умеренный воинский контингент, с которым переправился в Испанию (238 г. до н. э.). Он привел к покорности города, чья преданность Карфагену не выдержала испытаний войны, пополнил свою армию местными новобранцами, снарядил и обеспечил ее за счет продукции испанских серебряных рудников и умер во время похода против одного из испанских племен (229 г. до н. э.).

После него в военном лагере остались его зять Гасдрубал и сыновья Ганнибал, Гасдрубал и Магон — его