Цезарь и Христос - Уильям Джеймс Дюрант

в Балеаресе, довольно грубой работы и часто отталкивающе гротескны, словно их назначением было поражать детей или устрашать демонов. Сохранившаяся керамика имеет чисто утилитарный характер; однако нам известно, что карфагенские ремесленники могли делать отличные работы из тканей, драгоценных металлов, слоновой кости, черного дерева, янтаря и стекла.

Дать ясное представление о структуре карфагенского политического режима не входит сейчас в нашу задачу. Аристотель восхвалял государственное устройство Карфагена, говоря, что «во многих отношениях оно превосходит все остальные», ибо «доказано, что государство может быть хорошо упорядочено, когда простые граждане устойчиво лояльны по отношению к конституции, когда нет никаких достойных упоминания внутренних конфликтов и когда никому не удается стать единовластным правителем»{91}. Время от времени граждане встречались в народном собрании, будучи облечены властью принять или отклонить (но не обсуждать или исправлять) предложения, выдвинутые сенатом, состоявшим из трехсот старейшин; впрочем, сенат был не обязан выносить на народное собрание решения, по которым его членам удавалось самим прийти к соглашению{92}. Сенаторов избирал народ, но зачастую открытый подкуп сводил к минимуму достоинства или опасности этой демократической процедуры и ставил на место родовой аристократии олигархию богатства. Из предложенных сенатом кандидатур народное собрание ежегодно выбирало двух шофетов, призванных возглавлять юридическую и административную иерархии. Над коллективными органами, то есть народным собранием и сенатом, стоял суд из 104 судей, которые в нарушение закона занимали свои кресла пожизненно. Поскольку он был уполномочен следить за всеми действиями государственной администрации и требовать отчета от каждого должностного лица по окончании срока его деятельности, этот суд приобрел ко времени Пунических войн контрольную власть над правительством и гражданами.

Кандидат в главнокомандующие выдвигался сенатом и избирался народным собранием. Он находился в лучшем положении, чем римский консул, так как его командование могло длиться столько, сколько считал нужным сенат. Однако римлянин вел против Карфагена легионы патриотически настроенных землевладельцев, в то время как карфагенская армия являла собой наемное войско чужеземного происхождения (главным образом ливийского), не испытывавшее особенных симпатий к Карфагену, лояльное лишь по отношению к тем, кто ее содержал, да изредка к своему военачальнику. Карфагенский военный флот был, несомненно, наиболее мощным морским объединением своего времени; 500 квинкверем, ярко разукрашенных, легких и стремительных, превосходно защищали карфагенские колонии, рынки и торговые маршруты. После того как эта армия покорила Сицилию, а этот флот закрыл западное Средиземноморье для римской торговли, разразилась та столетняя схватка не на жизнь, а на смерть, которая известна нам под именем трех Пунических войн.

II. РЕГУЛ

Когда-то два эти государства были дружественными — в те времена, когда одно из них было достаточно сильным, чтобы навязать свою волю другому. В 508 г. до н. э. они заключили договор, который признавал римское владычество над побережьем Лация, но требовал от римлян не плавать по Средиземному морю западнее Карфагена и не делать остановок в Ливии или на Сардинии, за исключением тех случаев, когда возникает необходимость пополнить запасы провизии или починить корабли{93}. По словам греческого географа, это была обычная практика карфагенян — топить иностранных мореходов, захваченных между Сардинией и Гибралтаром{94}. Греки из Массалии (совр. Марсель) развивали мирную прибрежную торговлю между Южной Галлией и Северо-Восточной Испанией; Карфаген, сообщают наши источники, подрывал эту торговлю пиратскими рейдами, и Массалия была верным союзником Рима. (Мы не знаем, что здесь пропаганда, а что история.) После того как Рим взял под контроль Италию, он не мог чувствовать себя в безопасности, покуда две враждебные силы — греки и карфагеняне — владели Сицилией, находившейся в миле от Италийского побережья. Кроме того, земля Сицилии была плодородна; она могла обеспечить зерном половину Италии. Захвати Рим Сицилию, Сардиния и Корсика сами перешли бы в его руки. Следующий этап римской экспансии был с очевидностью предопределен этими обстоятельствами.

Как найти casus belli (повод к войне)? Около 264 г. до н. э. шайка самнитских наемников, называвших себя мамертинцами, то есть «людьми Марса», овладела Мессаной (ближайший к Италии город на Сицилийском побережье). Они убили или изгнали греческих граждан, поделили между собой жен, детей и имущество своих жертв и жили набегами на окрестные греческие города. Гиерон Второй, тиран Сиракуз, осадил их логово; карфагенский десант, высадившийся у Мессаны, оттеснил Гиерона назад и взял власть над городом в свои руки. Мамертинцы обратились к Риму с просьбой о помощи в изгнании своих спасителей. Сенат колебался, зная мощь и богатство Карфагена; но богатые плебеи, доминировавшие в центуриатном собрании, призывали к войне и походу на Сицилию. Рим решил, что, какова бы ни была цена, он не может допустить, чтобы Карфаген владел столь близкой и стратегически важной гаванью. Снарядили флот и поручили его командующему Гаю Клавдию идти на выручку мамертинцам. Однако карфагеняне уже убедили тех отказаться от римской помощи. Послание, в котором мамертинцы брали назад свою просьбу, застало Клавдия уже в Регии. Не обратив на него никакого внимания, Клавдий пересек пролив, пригласил карфагенского командующего на переговоры, лишил его свободы и велел передать карфагенской армии, что убьет ее командира, если она окажет сопротивление. Наемники с радостью встретили столь блестящий предлог для отказа от встречи с легионами, и Мессана досталась Риму.

Два героя были вознесены на вершины славы Первой Пунической войной: римлянин Регул, карфагенянин Гамилькар. Возможно, нам следует упомянуть и двух других — сенат и народ Рима. Сенат добился того, чтобы Гиерон встал на сторону Рима и тем самым обеспечил римской армии в Сицилии бесперебойное снабжение всем необходимым; мудро и осмотрительно он подготовил Рим к войне и привел его к победе, несмотря на, казалось бы, неодолимые препятствия. Граждане нашли деньги, материалы, рабочую силу, чтобы построить первый римский флот — 330 судов, почти все из которых — стопятидесятифутовые квинкверемы с тремястами гребцами и ста двадцатью солдатами на борту; большинство кораблей было экипировано новыми железными абордажными крючьями и переносными сходнями для высадки на вражеские галеры. Благодаря этим приспособлениям искусство морского боя, непривычное для римлян, могло быть максимально приближено к условиям рукопашной схватки, в которой легионеры могли проявить все свои умения. «Этот факт, — пишет Полибий, — показывает нам лучше, чем что бы то ни было еще, сколько одушевления и дерзости способны выказать римляне после того, как решились на какое-нибудь предприятие… Они никогда не участвовали в морских битвах; но стоило им схватить замысел, как они столь рьяно принялись за дело, что, не успев даже приобрести необходимых для таких вещей навыков, они сразились с карфагенянами, которые на протяжении