Луис Мигель Мартинес Отеро - Иллюминаты. Ловушка и заговор

Все они в сумме не составляют 20 миллионов человек[88], ферментируя шесть миллиардов. Они составляют 0,3 % населения. Что значат 0,3 %?

Евреев выделяет их особое назначение, которое нигде, честно говоря, мы не найдем описанным так верно, как в посланиях Павла. Мы могли бы говорить о «миссии евреев» и о «спасении через посредство евреев» (выкупа, который они должны платить нам, а мы — им ради эсхатологического решения), миссии, основное бремя которой берут на себя люди, пребывающие в самом глубоком заблуждении.

Коммунизм и капитализм от Маркса до Рокфеллера возглавляли евреи, и в конечном счете в принятии эсхатологического решения главное слово за ними. Между тем идет игра противоборствующих интересов. Неявно происходит таинство, непостижимое для ума. Обнаруживается существование «плана», относительно природы которого конспирологи заблуждаются.

Интернационалистический коммунизм отличился в первой половине века в сражении с фашизмом, до мозга костей антикоммунистическим и не приемлющим любого интернационализма. Мы уже развили эту тему в предыдущем произведении[89].

Это был ключевой вопрос Второй мировой войны, которую тоже (в военном отношении) выиграли коммунисты. Либерализм восторжествовал, добившись нынешней свободы рынков, а также потенциальной и реальной глобализации, причем все это имеет материальный характер и выражено в звонкой монете. В его собственных рядах возникают и вырастают, как неизбежные наросты, новые правые» — ученые, фидеистичные, национал-космополитические и влиятельные, в ряды которых допускается дерзкая интеллигенция, которая лает, но не кусает, а в конечном итоге смиряется и приносит пользу, предоставляя свой идеологический арсенал (той же стороне). Это полезный культ, и он накладывает некоторые ограничения на капитализм, ныне играющий более важную, если не самую главную роль.

Новые правые очень легко находят общий язык с эзотерическими течениями, с герметизмом и очень часто — с оккультизмом. Среди их maotresà penser (властителей дум) — имеется в виду так называемая метафизическая мысль — есть университетские историки религии, большие мастера решать, кто есть кто. В их число — если к ним можно причислить такого титана духа, как Хуан Доносо Кортес — входят ярко выраженный язычник Эвола, а также Генон, Шуон, Элиаде, Юнгер, Кумарасвами, Шарбонно-Лассей, Абеллио и т. д., то есть христиане, синкретисты, политеисты, традиционалисты, метафизики и пр. в одном флаконе. Одно из их фундаментальных понятий — «Изначальная традиция». Ее представляют источником всех учений, религий и мифологий прошлого. Говоря о различных традициях и религиях[90], Рене Генон оценивает ее как их общий знаменатель, «l’unité doctrinale essentielle qui se dissimule derrière leur apparente diversité»[91]. К этой концепции можно добавить много других, таких, как разрушительное и всемирное действие контр-инициации, а также роль определенных традиционных тайных обществ, вроде китайского общества «Великая триада». Верность теории заговоров для всех этих людей очевидна. С той точки зрения, которую представляют они, образ Вейсгаупта утрачивает отчетливость. Уж лучше воображать его вождем революционных пролетариев.

Мы упомянули «Великую триаду», которая возникла в императорском Китае и сохранилась до сих пор, пережив маоизм и его культурную революцию. Такое же название получила генонианская ложа, созданная 14 апреля 1947 года в рамках Древнего и Принятого Шотландского обряда (см. выше). Первыми в нее были посвящены трое столь видных генонианцев, как Жан Рейор, Дени Роман (сочинивший шотландский ритуал под контролем Рене Генона[92]) и Роже Маридор, к которым позже добавились Франсуа Менар и Жан Турниак, все прекрасно известные люди, чьи теории о заговоре, подробно объясненные в их книгах, совершенно расходятся с тем, что обычно излагают «официальные» конспирологи из «треугольников» и бильдербергских клубов.

Все они и Новые правые располагают органами для высказывания своих взглядов: «Politica Hermética» («Герметическая политика»), «Études Traditionnels» («Традиционалистские исследования»), «Quaderni dell’Associazione di Studi Tradizionali» («Тетради Ассоциации традиционалистских исследований»), «Ignis» («Огонь»), «Krisis» («Кризис») и т. д. Для всех них события — воплощения предельных реальностей, то есть история — эпифеномен метаистории, и точно также метаполитика объясняет политику. Здесь, в этом мета и ни в каком ином месте, мы якобы имеем корень и объяснение мировых событий такого масштаба, как Французская или Октябрьская революции; нам якобы могут указать действующие силы (противодействующие друг другу в метафизическом плане — еще одно мета), благодаря которым устанавливается новый мировой порядок. Противодействующие, но очень похожие: обе действующих силы (символы которых — Христос и Антихрист) стремятся к созданию мировой империи, обе будут проповедовать легкое ярмо, обе, наконец, будут проповедовать братство через голову нации, родины, семьи, как это неявно делают силы, стремящиеся к глобализации.

Эти мета для истории, и для истории тайной — сказал некто, — то же, что теллурические потоки для сакральной географии. Веское соображение. Обратившись к сакральной географии, мы попадаем в «иное» пространство, с которым связываемся при помощи самого неосязаемого (но материального) материала — теллурических потоков, или респира. Мы достигаем высшего и низшего краев изумрудной скрижали, ее настоящих экстремумов. В этой греческой приставке мета, используемой совершенно бесцеремонно, выявляется множество значений, которые нуждаются в объяснении.

Как отрицать, что изменчивое и временное насильственно втиснуто в высший строй постоянного и вечного? Для этих людей все, что духовно, — надземное, а что касается СИЛЫ (во всех значениях слова), — если она не признана свыше… или получает поддержку снизу, их это не очень смущает.

Теория заговора подпитывается такими предположениями. По-настоящему важные особы первого мира, как, например, бывшая советская номенклатура, всегда находились в курсе этих реальностей.

Ассоциация «Герметическая политика» (основанная в 1985 году), которую мы недавно упоминали, придерживается генонианских взглядов на Историю. Она с таким же удовольствием поминает масонов, как и «треугольник» или синагогу. Она организует ежегодные беседы на высшем уровне, давая повод для публикаций университетских ученых. Ее члены (Парвулеско, Люк-Оливье д’Альданж, Жан-Поль Липпи, Поль Серан, Поль-Жорж Сансонетти и др.) принадлежат к Новым правым или их кругу. В первом номере за 1987 год передовая статья, подписанная коллективом «Герметической политики», раскрывает их намерения. По их словам, научные исследования, посвященные тайным учениям и герметическим направлениям философии, должны выходить за рамки описательного плана. Они утверждают, что необходимо показать всемогущество определенных групп, представляющих меньшинства, и их влияние на общественное мнение, то есть использование сферы эзотеризма в политических интересах. Этой материализацией эзотеризма якобы занимаются масонство, Синархия и другие группы и ассоциации.

Среди самых амбициозных и опасных целей Новых правых — создание политико-духовной организации, во главе которой встанет collegium из интеллектуалов и теоретиков, призванных распространять идеи и лозунги концентрическими кругами, все более расширяющимися. Эта опасность минимальна: духовный тонус нашего времени столь низок, что финансово-политические лобби проглотят их в момент… или же используют.

Среди тех концепций, которые они вновь актуализируют, одна из самых привлекательных — концепция Империи, ассоциирующаяся с блеском христианства и с наследием Рима, перенятыми Священной Римской империей германской нации. Эта концепция в равной мере подходит как для католиков-традиционалистов, так и для неоязычников вроде Ю. Эволы. Главным ее теоретиком, как нам кажется, является Жан Парвулеско.

В России появился новый журнал «Атеней»[93], продолжающий традицию почитания Афины Паллады, древней богини мудрости и справедливой войны. С его точки зрения, возрождение классической традиции (неоязычество) вполне возможно. Журнал занимается вопросами науки, техники, истории, расологии, военных наук, геополитики, международных отношений… Он работает в условиях четвертой (заметьте, не третьей, а четвертой) мировой войны, главное оружие которой — духовное. К нему добавляется оружие информационных средств, биополитики и т. д. Большая часть первого номера посвящена проблемам расологии (составляем мы один биологический вид или несколько?) с переводами фрагментов книг Мигеля Серрано (из герметического кружка)[94], Ницше и т. п.