Мертвецы и русалки. Очерки славянской мифологии - Дмитрий Константинович Зеленин
Резкое выделение «заложных покойников» из числа всех других умерших ярче всего сказалось у русских в погребальных обрядах. В старину существовал для заложных особый способ погребения, который восходит, по-видимому, к первоначальному отсутствию всякого погребения для этого рода покойников. В наше время для заложных требуется особое место погребения.
Мы остановимся сначала на этом втором вопросе, о месте погребения заложных.
§ 21. У русских крестьян в настоящее время важным считается вопрос о том, где хоронить самоубийцу или другого заложного покойника. Вопрос этот решается вообще не одинаково. Вот главные случаи его решения.
Заложного хоронят на месте его смерти. И. А. Гончаров увековечил в своем романе «Обрыв» (ч. I, гл. 10) симбирский обрыв, о коем «осталось печальное предание в Малиновке и во всем околотке: там, на дне его, среди кустов, убил за неверность жену и соперника и тут же сам зарезался один ревнивый муж, портной из города. Самоубийцу тут и зарыли, на месте преступления»[247].
«Як вишалнык, то, зиявши з дерева, треба его на тому мисци и поховаты, бо вин не даром выбрав сам соби мисце для смерти. И на могилу ему треба зелену гилляку кинуты, сказавши: „На, и я ще тоби дам”. Бо вин з тею гиллякою виде на суд Божий… А як знов хто втопытся, то треба его на граныци, або при болоти поховаты, бо ему сподобалася вода… Оттого-то, як втопленнык случается, завше дощ иде»[248].
Малорусы Новомосковского у. Екатеринославской губ. «самоубийцу не переносят [для погребения] на новое место с места смерти, так как он будет ходить на старое место 7 лет. Если же необходимо перенести, то переносят через «перехрестну дорогу»: в таком случае самоубийца, дойдя до перекрестка, сбивается с дороги и нейдет дальше»[249].
В Поневеже ксендз отказался отпевать и хоронить на кладбище самоубийцу (повесившегося); тогда крестьяне отрубили у трупа голову и, положив ее между ног покойника, зарыли его на месте смерти[250].
Но, конечно, далеко не всегда можно бывает хоронить заложных покойников на месте их несчастной смерти. И это тем более, что наши законоположения требуют обычного погребения их на общих кладбищах. Народные обычаи по вопросу о месте погребения заложных различны, но в одном они сходятся: народ повсюду избегает хоронить заложных на общем кладбище.
В Казанской губ. «при самоубийствах – у русских первостепенной важности вопрос: следует ли самоубийц хоронить по-христиански? Чуваши и черемисы ко всему этому совершенно равнодушны. Удавившиеся и опившиеся русскими погребаются за пределами общественного кладбища, где-нибудь в стороне»[251].
В Архангельской губ. «утопленников, самоубийц и вообще погибших от своих рук, т. е. умерших неестественной смертию, неотпетых, не хоронят на общих кладбищах»[252]. В Орловской губ. «самоубийц хоронят без всяких обрядов, вне кладбищ, где-нибудь за селом»[253]. Бессарабские малорусы «хоронят самоубийц обыкновенно вне кладбища»[254]. Витебские белорусы самоубийц и опившихся хоронили за кладбищенскою чертою или просто в пустырях[255].
Особыми местами погребения заложных, особенно самоубийц, бывают границы полей и перекрестки дорог, затем болота, леса, горы и др. В Проскуровском у. «повесившихся не погребают на общем кладбище, а закапывают на границе полей». В Дубенском у. Волынской губ. повесившегося хоронят во всей одежде, как был, на границе между двумя полями[256].
В Галиции упырей хоронили не на освященном кладбище, а «на границе», вместе с самоубийцами[257].
В других местах «самоубийц погребают на перекрестных дорогах» (Переяславский у. Полтавск. губ.)[258]. В Овручском у. Волынской губ. могилы удавленников и утопленников делают при перекрестках дорог[259]. В Саратовской губ. «самоубийцу погребают не на кладбищах, а вдали от них, б. ч. на перекрестных дорогах»[260].
В народной сказке об упыре погребение внезапно умершей девицы на перекрестке – там, где две дороги пересекаются, – спасает ее: выросший на могиле ее цветок был выкопан баричем и после обратился в девицу[261].
Похороны заложных покойников на перекрестках дорог и на границах полей в народе объясняются теперь так: когда заложный выйдет из могилы и пойдет на место своей смерти или домой, то на границе полей, равно как и на перекрестке дороги, он собьется с дороги. Но это объяснение, по-видимому, новое, по крайней мере для перекрестков. Перекрестки путей или раздорожья повсюду считаются в народе местопребыванием нечистой силы. По-видимому, воззрение это ведет свое начало от того, что у нас некогда, в языческую пору, кости покойников «поставяху на столпе путех» (Повесть врем. лет, введ.). Но заложных покойников естественнее всего хоронить именно там, где пребывает нечистая сила, так как и сами заложные относятся к низшим представителям нечистой силы или, по кр.м., находятся в ее власти (§ 6 и 8).
В Гродненской губ. «гроб с телом самоубийцы относят обыкновенно в какое-либо болотистое место или в лес, если он близко, где при дороге и зарывают». В Ямбургском у. Петроградской губ. некрещеных и самоубийц хоронили в лесу за деревней[262].
В Олонецкой губ. (в Андоме) «удавившихся зарывают на горе между двумя елями, поворачивая их лицом в землю»[263]. В Вятской губ. самоубийцы «погребались прежде на окраинах селений»[264].
Почти все приведенные нами выше свидетельства о местах погребения заложных говорят только об одних самоубийцах. Объясняется это обстоятельство, по-видимому, старыми церковными постановлениями, которые по вопросу о погребении самоубийц совпали с народными поверьями и сделали эти последние более устойчивыми. Правило патриарха Московского Адриана, преподанное поповским старостам 26 дек. 1697 г., гласит: «А который человек обесится, или зарежется, или купаясь и похваляяся и играя утонет, или вина опьется, или с качели убьется, или иную какую смерть сам над собой своими руками учинит, или на разбое и на воровстве каком убит будет: и тех умерших тел у церкви Божьей не погребать и над ними отпевать не велеть, а велеть их класть в лесу, или на поле, кроме кладбища и убогих домов».
Могила на Волге. Художник А. К. Саврасов, 1874
Ниже (§ 26 и 28) мы увидим, что и для прочих разрядов заложных покойников, помимо самоубийц, преимущественными местами погребения оказываются болота, пруды, озера, мочажины и овраги. Здесь же обратим внимание еще на одно место погребения заложных,
Откройте для себя мир чтения на siteknig.com - месте, где каждая книга оживает прямо в браузере. Здесь вас уже ждёт произведение Мертвецы и русалки. Очерки славянской мифологии - Дмитрий Константинович Зеленин, относящееся к жанру История / Культурология / Религиоведение. Никаких регистраций, никаких преград - только вы и история, доступная в полном формате. Наш литературный портал создан для тех, кто любит комфорт: хотите читать с телефона - пожалуйста; предпочитаете ноутбук - идеально! Все книги открываются моментально и представлены полностью, без сокращений и скрытых страниц. Каталог жанров поможет вам быстро найти что-то по настроению: увлекательный роман, динамичное фэнтези, глубокую классику или лёгкое чтение перед сном. Мы ежедневно расширяем библиотеку, добавляя новые произведения, чтобы вам всегда было что открыть "на потом". Сегодня на siteknig.com доступно более 200000 книг - и каждая готова стать вашей новой любимой. Просто выбирайте, открывайте и наслаждайтесь чтением там, где вам удобно.
