Закоулки Средневековья - Льюис Френсис Зальцман

когда после месячного посещения он выздоровел, то отказался оплатить даже расходы врача на лекарства. Иногда случалось так, что сложно было определить, кто же прав. Одно такое дело попало в суд в 1292 году. Когда заболел Могер ле Вавассур, член известной йоркширской семьи, его жена Агнес, а также его друзья и родственники, в том числе его дядя Генри ле Шапелейн, послали за мастером Отто из Германии (очевидно, известным доктором), пообещав заплатить ему одну марку за приезд и осмотр больного и еще шесть марок, если мастер возьмется за лечение. Итак, мастер Отто нанес визит, а затем отправился в аптеку в Йорке и приготовил различные лекарства и лечебные напитки, которые давал Могеру и которые имели отличный эффект. Когда пациент пошел на поправку, мастер Отто посадил его на очень строгую диету, настолько строгую, что Могер стал нервным, а его супруга, жалевшая его, давала ему различные запрещенные продукты. Врач, обнаружив, что его указания не выполняются, отказался взять на себя ответственность за пациента, умыл руки и удалился. В этом случае возник вопрос, имеет ли он право на гонорар или же он проявил пренебрежение, оставив своего пациента до того, как тот полностью выздоровел. Присяжные решили, что мастер Отто назначил строгую диету для пользы Могера, а не с целью ослабить его, как предполагалось, и, таким образом, увеличить счет за посещения, но они также обнаружили, что на самом деле дополнительная еда принесла пациенту пользу и не навредила. Вынести приговор обеим сторонам было непростой задачей, и суд отложил свое решение.

Еще один довольно любопытный инцидент произошел примерно в середине XV века. Эрик де Ведика, один из монахов Серых Братьев Лондона, был высококлассным врачом. Однажды его позвала жена винодела Уильяма Стейда, Элис. Она очень плохо себя чувствовала, и как только брат Эрик увидел ее, то сразу отметил ее «преклонный возраст и ее болезнь», и его с трудом удалось убедить попытаться вылечить ее. Однако после пяти недель «внимания» он так хорошо справился со своей работой, что она «почувствовала себя значительно лучше, была ему очень благодарна и заплатила ему 20 шиллингов за его труды». А затем ее муж-скряга, который, возможно, был не очень-то доволен ее выздоровлением, подал в суд на брата Эрика за то, что тот взял деньги, и технически несчастный монах не имел защиты, поскольку «Общее право предполагало, что жена не может распоряжаться имуществом или деньгами мужа без его разрешения, таким образом, это было противоправным лишением». Но мы надеемся, что Канцлерский суд, к которому обратился за помощью брат Эрик, отменил Общее право и воспользовался монашеским правосудием.

Для монахов знание науки и медицины не было чем-то необычным, но утверждение, которое я прочитал в одной недавно опубликованной книге о том, что большинство (полагаю, автор сказал «все») средневековых врачей «были, конечно, монахами», очень далеко от истины. Напротив, даже в самых больших монастырях в случае серьезного заболевания было принято вызывать врача извне и пользоваться услугами светского врача. Например, в XIV веке кафедральный монастырь Винчестера заключил соглашение с мастером Томасом из Шефтсбери о том, что он должен посещать монастырь в обмен на питание и проживание, при этом, заметьте, что суточное питание на одного человека включало полтора галлона лучшего эля и галлон пива. Вероятно также, что магистр Адам из Сент-Олбанса, хирург из Или, осматривавший короля Эдуарда I во время его последнего недуга в Ланеркосте, был также и монастырским врачом. При дворе, конечно, были свои лекари, хотя их жалованье было невысоким: хирурги первых двух Эдуардов получали от одного до двух фунтов в год, но имели привилегии в виде меховых мантий, денежных подарков или серебряных кубков от благодарных пациентов и значительные денежные сборы от церковных приходов. Излюбленный способ пенсионного обеспечения придворного врача — дать ему одну или несколько пребенд или ректорий. Иногда пенсия принимала форму поместья, например Эдуард III пожаловал своему хирургу Джону Лече земли в Килдэре. Правда, этот подарок оказался скорее белым слоном, поскольку в начале следующего правления парламент, видя пороки абсентизма, приказал, чтобы все владельцы ирландских имений проживали там лично или же оплачивали труд человека, который бы помогал поддерживать порядок там, обе альтернативы в равной степени не могли удовлетворить чувства старого хирурга. При таком скудном и ненадежном вознаграждении было простительно то, что королевские врачи иногда старались поймать свой главный шанс, так, Фабиан рассказывает историю о некоем мастере Доминике, лекаре (очень крупном) королевы Елизаветы, супруги Эдуарда IV, когда та была в ожидании.

…постучал и тихонько приоткрыл дверь в покои.

Перед рождением ее первого ребенка (принцессы Елизаветы) мастер Доминик был абсолютно уверен, что это будет мальчик, и поэтому, когда подошло время, он стоял у покоев королевы, «чтобы быть первым, кто принесет королю весть о рождении принца, надеясь получить за это большую благодарность и щедрое вознаграждение от короля». И, наконец, когда раздался детский крик, он постучал и тихонько приоткрыл дверь в покои и спросил, кого же родила королева. Одна из дам ответила: «Кто бы там ни родился у ее милости королевы, но с вашей стороны было глупо здесь стоять». И, сбитый с толку таким ответом, он отказался от идеи пойти к королю.

Положение медика, не приписанного ко двору или к какой-нибудь дворянской свите, было довольно неопределенным. В Лондоне в XIV и XV веках городские хирурги находились под контролем двух или более мастеров-хирургов, которые выступали в качестве универсальных консультантов. Любой хирург, берущийся за дело, сопряженное с риском для жизни и здоровья пациента, обязан был вызвать одного из мастеров, чтобы удостовериться, что ведет лечение правильно. Таким же образом ветеринарные хирурги имели право обратиться за советом к мастеру-коновалу, и если из-за тщеславия или небрежности они не делали этого и лошадь, которую они лечили, погибала, то они должны были нести ответственность перед владельцем и возмещать ущерб. Что касается деревенских специалистов, то не совсем понятно, лицензировал ли кто-то их деятельность или же они сами наделяли себя полномочиями.

…перевязать его тело полотенцами и поясами.

Несомненно, в провинциях было определенное количество ученых, и в 1478 году сэр Джон Сэвидж смог найти для Роберта Пилкингтона «практикующего лекаря» в Маклсфилде. Он определенно нуждался в помощи, поскольку переел «зеленого гороха», содержащего яд, и «желудок его настолько распух, что пришлось перевязать его тело полотенцами и поясами», чтобы оно не лопнуло. Когда человек находится в таком