Мертвецы и русалки. Очерки славянской мифологии - Дмитрий Константинович Зеленин

class="p1">Можно думать, что кидание вещей на потерчат вполне соответствует, по своему первоначальному значению, киданию вещей на могилы заложных покойников (§ 11).

Место погребения потерчат небезразлично для народа, но и в этом вопросе весьма сильно христианское влияние: потерчат хоронят там, где их могут крестить люди. Хоронить потерчат на кладбище считают грехом, и в этом сходство потерчат с прочими заложными покойниками. В Белоруссии умерших без крещения детей погребают иногда на перекрестках (см. выше § 7 с. 14). На Подоле, как мы видели выше из слов Шейковского, потерчат хоронят «у перекрестка двух дорог», а в Олонецкой губ. – в болоте[193], т. е. в тех же самых местах, где хоронят и взрослых заложных покойников. Закапываем потерчат под деревом (Переясл. у., Полт. губ.) загадочно; б. м., дерево рассматривается как жилище того филина, в которого должна превратиться душа младенца?

Наконец, для потерчат есть особое место погребения, не применяемое никогда к прочим заложным покойникам, но применявшееся в старину к родителям, т. е. к покойникам чистым: потерчат хоронят в самом жилище, в подполье, недалеко от домашнего очага. Возможного вреда от потерчатки, как от заложного, не боятся: вред этот может быть только разве самым ничтожным; между тем, по-видимому, сердолюбивыми матерями предполагается, что предки рода, находясь рядом с потерчаткой, примут его рано или поздно под свою защиту или даже в свою среду – словом, не допустят его под власть нечистой силы.

В Полтавской губ. «дети мертворожденные и умершие некрещеными не пользуются правом иметь место для могилки на общем кладбище: их хоронят в самой жилой части хаты (в оселе), у порога вхожих дверей»[194]. В Гадячском у. Полтавской же губ. «мертворожденных детей закапывают в избе под порогом, веря, что когда священник будет через порог идти с крестом, то сообщит праху младенца силу святыни; иные же закапывают в сенях под верхом, где люди меньше ходят»[195]. И в Донской обл. некрещеных детей зарывают у порога: священник с крестом перейдет и окрестит[196].

Похороны ребенка. Художник К. Е. Маковский, 1872

Покрещенных детей в Малороссии вообще хоронят у порога хаты: ходим – ногами крест делаем[197]. И в Ставропольской губ. их хоронят в хате под порогом или же под передним углом[198]. В Казанской губ. «выкидыши всего чаще зарываются в землю в подполье»[199]. И в Олонецкой губ. бывали случаи, что выкидышей, некрещеных младенцев зарывали в подызбице, т. е. под полом избы[200].

В Орловской губ. «детей, умерших без крещения и мертворожденных, хоронит отец в саду или на огороде, или на гумне, но так, чтобы никто не знал, когда и как похоронен младенец»[201]. В Малороссии выкидышей и недоносков хоронят еще и под перелазом (т. е. там, где перелазят через плетень), чтоб шагающие через них крестились[202].

В связи, конечно, с погребением потерчат в жилом помещении находится это поверье, отмеченное, напр., в Харьковской губ.: будто бы душа ребенка, родившегося неживым, остается на пороге хаты или же в трубе. Поэтому при входе в хату, на пороге останавливаются и крестятся; точно так же крестятся при закрывании и открывании трубы: в том и другом случае как бы крестят некрещеного младенца[203].

Этим же местом погребения потерчат объясняется и следующее вологодское поверье: в Кадниковском у. проклятый матерью мальчик живет в голбце (т. е. в подполье, под полом избы), живет невидимо, показываясь только с началом темноты и до полуночи[204].

Глава 2

Воззрения на заложных покойников у финнов и у других соседей русского народа

13. Воззрения пермяков и вотяков, ичетики и кутыси. 14. Кутэси бесермян. 15. Черемисские воззрения. 16. Мордовские поверья. 17. Воззрения турецких народов: казанских татар, якутов, чувашей и др. 18. Поверья бурят, монголов и гиляков. 19. Поверья литовцев, сербов, англичан и др. 20. «Сухая беда» (обычай мести через самоповешенье) у чувашей и др.

Выделение заложных покойников в особый и отличный разряд, объединение – полное или условное – таких покойников с представителями нечистой силы, – эти воззрения русского народа, впервые выясненные нами с большою подробностью, имеют весьма важное значение и с точки зрения сравнительной мифологии. Они проливают свет на происхождение некоторых низших представителей нечистой силы.

Такие представления о заложных покойниках принадлежат отнюдь не одному только русскому народу. Они встречаются у многих и разных народов земного шара и могут быть названы в известной степени общечеловеческими. Но так как и в сравнительной мифологии соответствующие воззрения разных народов не обращали до сих пор на себя должного внимания исследователей и даже, сколько нам известно, до сих пор не группированы, то мы уместным считаем собрать здесь относящиеся к указанному вопросу данные из обрядов и поверий соседних с русскими народов. У некоторых финских и турецких народностей поверья о заложных покойниках сохранились даже с большей прозрачностью и ясностью, нежели соответствующие воззрения русского народа. Собирая в одно место эти данные из мифологии соседних с русскими народов, мы тем самым способствуем уяснению изложенных выше обрядов и поверий русского народа и вместе с тем вводим вопрос о заложных покойниках в круг вопросов сравнительной этнографии.

§ 13. Из числа финских народов пермяки и вотяки одинаково верят, что умершие неестественной смертью обращаются тотчас после своей смерти в особых духов, которые обладают способностью и склонностью вредить живым, особенно же проходящим мимо места их насильственной смерти, насылая разные внезапные болезни. В случае такого заболевания – иногда и в предупреждение его – вотяк приносит этим духам особую жертву, отличающуюся от всех прочих жертвенных приношений пренебрежительным отношением к задабриваемому жертвою духу.

Пермяки, вместе и одинаково со всеми финскими народами, верят, что все умершие, забытые своими потомками, способны карать этих последних, насылая на них болезни, а также падеж на скотину. Но среди умерших имеются такие, в деятельности которых зло составляет преобладающую черту. Это духи убитых, самоубийц и утопленных матерями младенцев, дух самоубийцы или убитого остается на месте, где совершено убийство. Проезжая мимо таких мест, слышат свист или стоны. Духи таких усопших гоняются за людьми. Духи утопленных в воде младенцев обращаются в враждебных человеку духов «ичетиков» (в буквальном переводе: маленькие). Ичетики – это маленькие существа с длинными волосами. Живут они большей частью в глубоких реках. В представлениях современных пермяков ичетики сливаются с водяными[205].

Все сказанное здесь одинаково относится и к вотяцким кутысям (в буквальном переводе: кто хватает, ловит, держит), истинная природа которых, сильно затемненная или даже совсем забытая вотяками, выяснена тем же И. Н.