Блог «Серп и молот» 2019–2020 - Петр Григорьевич Балаев
Блог «Серп и молот» 2019–2020 читать книгу онлайн
Перед тем, как перейти к непосредственно рассмотрению вопроса о Большом терроре, нужно оговорить два важных момента.
Первый. Самого по себе факта Большого террора, расстрелов по приговорам несудебного незаконного органа 656 тысяч человек и заключению в лагеря на срок 10 лет еще примерно 500 тысяч человек, т. е. тяжелейшего преступления перед народом СССР, как факта не существует по определению. Некоторые особенно отмороженные правозащитники до сих пор носятся с идей проведения процесса над КПСС (правильней будет — ВКП(б)) по типу Нюрнбергского. Эту идею я поддерживаю, голосую за нее обеими руками. Я страстно желаю, чтобы на открытый судебный процесс были представлены те доказательства репрессий 37–38-го годов, которые наши профессиональные и не очень историки считают доказательствами массовых расстрелов и приговоров к 10 годам заключения более чем миллиона ста тысяч граждан СССР. Даже на процесс, который будут проводить судьи нынешнего нашего государства. Но моё желание никогда не сбудется. Попытка провести такой процесс уже была, уже были подготовлены доказательства, которые сторона, обвинявшая КПСС в преступлениях, хотела представить на суд. Да чего-то расхотела. А пока такой процесс не состоялся, пока не дана правовая оценка тем доказательствам, которые свидетельствуют о масштабных репрессиях 37–38-го годов, факт Большого террора любой грамотный историк может рассматривать только в виде существования этого факта в качестве политического заявления ЦК КПСС, сделанного в 1988 году. Мы имеем не исторический факт Большого террора, а исторический факт политического заявления о нем. Разницу чувствуете?
Второе. Историки в спорах со мной применяют один, убойный на их взгляд, аргумент: они работают в архивах, поэтому знают всю правду о БТ, а я — «диванный эксперт», в архивы не хожу, поэтому суждения мои дилетантские. Я, вообще-то, за столом работаю, а не на диване — раз, и два — оценивать доказательства совершенных преступлений, а БТ — это преступление, должны не историки, а криминалисты. Занимаясь вопросом БТ до того, как доказательствам его существования дана правовая оценка, историки залезли за сферу своей компетенции. Я себя к профессиональным историкам не причислял никогда и не причисляю, зато я имею достаточный опыт криминалиста. Как раз не та сторона в этом вопросе выступает в роли дилетанта.
Как раз именно потому, что я имею достаточный опыт криминалиста, я категорически избегаю работы в архивах по рассматриваемому вопросу. По нескольким причинам. Я сторона заинтересованная, я выступаю в качестве адвоката, и не стесняюсь этого, сталинского режима. Заинтересованная сторона в архив должна заходить и документы в нем изучать только в ситуации, приближенной к условиям проведения процессуального действия, т. е. в присутствии незаинтересованных лиц, с составлением соответствующего акта.
(П. Г. Балаев, 18 февраля, 2020. «Отрывки из „Большого террора“. Черновой вариант предисловия»)
-
Мне в советское время, когда я работал санитаром… Ладно, об этом в продолжении.
Работа слишком тяжелая? Насколько? Как у космонавта? Почему мне в 56 лет — нормальная работа? Может, мне стоит попытаться вступить в отряд космонавтов?
Кстати, отдельно взятый магазин «Пятерочка» — по сути бригада, коллектив примерно в дюжину сотрудников. Директор магазина — бригадир. Со всей огромной ответственностью — магазин большой…
А вы давно перечитывали «Как закалялась сталь»? Еще раз перечитайте. Роман был написан до того, как прототипы наших леваков получили на руки расстрельные приговоры, но там есть страницы про них…
* * *
…А почему же мы не слышим ничего от левых про эксплуатацию в СССР? Нет, про то, как при Сталине мало кушали и много работали, потому что — индустриализация, коллективизация и подготовка к неминуемой войне — этого навалом. Но после его смерти вдруг настали счастливые времена в розовых соплях… Для кого как. Я не был сыном честнейшего коммуниста в должности секретаря крайкома, как мой однокурсник, который удивился тому, что я сам себе стираю одежду в общаге. У него грязные носки с трусами забирала горничная. И санитаром он не пошел на первом курсе института работать, чтобы себя прокормить. Я не про то, сразу оговорюсь, что сын руководителя края должен жить также, как сын доярки и тракториста. Он не должен так жить. Но у меня вопрос к тем, кто видит сны про счастье брежневских времен — вы все были детьми партноменклатуры? Или вас накрыла волна шизофреничных видений с картинами всеобщего счастья во времена молодости?
Извините, но я так же, как и сегодня, работал и санитаром в советской больнице, и медбратом, и фельдшером на «Скорой помощи», и ветврачом в совхозе… Приходил с работы «без задних ног», не думая о саморазвитии, только бы — поспать. И недоплачивали мне очень серьезно. Я не о том, что санитару нужно платить, как хирургу (хотя, в те времена хирургам платили… да забыли это всё уже!), в СССР вашей мечты было принято нагружать тех, кто тянет, обязанностями «за того парня» в полном объеме, а оплачивать, в лучшем случае, 30-ю процентами ставки за совместительство. В лучшем случае. Например, на «Скорой помощи» в 70-х годах сократили ставки санитаров, решили, что обязанности санитаров будут выполнять водители. Сделали вид, что не понимают элементарной вещи — водитель не медик, ему не место у постели больного. Хоть одна женщина согласится раздеться для врачебного осмотра в присутствии шофера? И кто обязанности санитаров выполнял? За бесплатно, конечно.
Да что там санитары! Это мелочи! Нехватка фельдшеров была такой, что ими во Владивостоке работали почти исключительно студенты, но студенты могут работать только после занятий, с 16.00 до 8.00. А с 8.00 до 16.00 врачи работали без фельдшеров в бригаде. И сколько им платили за это совместительство? Дулю им платили!
И когда работал ветеринарным врачом в совхозе — такая же картина. Санитаров и фельдшеров у меня не было, на их ставки при очень тяжелой работе желающих не находилось. Поэтому я домой с работы приползал к полуночи зачастую, да еще весь в навозе, крови и гное, потому что при проектировании ферм «забыли» о том, что после грязной работы людям нужно помыться. А дома у меня была только холодная вода из колонки. И ничего. Не стонал. Я думал — что так и должно быть. И это — не эксплуатация?
А вы в СССР где и кем вообще работали? В профкомах-месткомах штаны просиживали? Не иначе. Иначе… Знаете, какой покупатель самый проблемный сегодня в магазинах? Как раз мои ровесники, 50–60 лет, люди небольшого достатка интеллигентного, так сказать, вида. Именно среди них наибольшое число тоскующих по Брежневу. Именно среди них чаще всего встречаются натуральные говнюки. Да еще верующие-воцерковленные женщины. Они по внешнему виду сразу определяются. Две категории покупателей при виде которых девчонки на кассах сразу напрягаются в ожидании неприятностей. Если среди этих покупателей провести анкетирование, то, я могу заключить пари — большинство их них состояло в КПСС. А некоторые еще и в КПРФ состоят. И тупость… Из жизни зарисовка. Продавец:
— У вас колбаса по акции 1+1, будете вторую брать?
— Нет, не буду.
Получает на руки чек. Смотрит в него, как овца в газету:
— А почему вы мне колбасу пробили по 258, если на ценнике цена — 129?
— Женщина, я же вам говорила, что колбаса по акции 1+1. Две по цене одной. Одна стоит 258, если берете две, то они две будут стоить 258 рублей, делим на два, получается, что одна стоит 129. На ценнике же так и написано.
— Мне не нужна колбаса по 258, мне нужна по 129, как написано на ценнике.
— На ценнике не так написано.
— Где ваш директор! Я хочу директора!
Из подсобки через весь зал в пятидесятый раз за день разруливать конфликт бежит девушка-директор:
— В чем проблема?
— Почему вы обманываете покупателей?
— Кто вас обманул?
— На ценнике колбаса по 129, а мне пробили 258. Не нужна мне такая колбаса, заберите ее и верните мне деньги. Народного контроля на вас нет!
Жутко сильно хотелось подойти к этой гражданке и объяснить ей, что во времена народного контроля ее диалог с продавщицей выглядел бы несколько по-другому:
— У тебя, кошелка тупая, глаза повылазили?! Или читать не умеешь? Очередь задерживаешь! Не нужна колбаса — засунь ее себе в одно место!
И очередь была бы на стороне продавца. Особенно, очередь за колбасой.
И теперь эти люди возмущаются тем, что я стою на позиции — и при капитализме нужно работать добросовестно, а лентяев, халтурщиков — с работы гнать. Есть такое понятие — рабочая честь. Она у рабочего человека не зависит от общественно-экономической формации и от рабочей профессии, как в автомобиле «Лада-Калина», который пролетарии покупают, должны быть все гайки завернуты, так и в магазине «Пятерочка», в который почти исключительно пролетарии ходят (вы не знали, что у олигархов другие магазины?), должны быть овощи свежими, молоко не протухшее, пол и полки чистыми, ценники актуальными, товар легко находиться, и у касс не должно быть столпотворения.
А тех, кто своему же брату-пролетарию делает такую машину, ремонт которой разоряет приобретателя, кто магазин, в который пролетарий идет после тяжелого рабочего дня купить себе продуктов, превращает в вонючий лабаз, нужно награждать орденом «Красного Знамени» за борьбу с буржуазией?
А я же еще
