Император Юстиниан Великий и наследие Халкидонского Собора - Михаил Вячеславович Грацианский

Это что касается еретиков, упраздняющих учение отцов. Святая же Божия Церковь, отвращаясь от таковых еретических суесловий и храня предание Господа нашего, святых апостолов и отцов, которое проповедует единого и неизменного Единородного Бога Слово, Господа Иисуса Христа, познаваемого в двух сущностях: Бога Отца и Девы-Матери. А те, кто этого не признает, отвергают рождество или от Бога Отца Единородного Сына Бога и Господа нашего Иисуса Христа, или от святой славной Богородицы, Приснодевы Марии. Чьей сущности не будет иметь Христос, того, согласно им, не будет Он и сыном. Если же, побуждаемые божественным Писанием и учением отцов, исповедуют они вместе с нами, что Христос есть воистину Сын Бога Отца, и Он же воистину — Сын Девы-Матери, то с необходимостью признают они как два рождества Одного и Того же, так и то, что у Него две сущности. Если же, как учат отцы, ни природа божества Христа не переменилась в природу плоти, ни природа плоти Его — в природу божества, а также благодаря соединению не уничтожилось различие природ, но каждое осталось тем, что оно есть по природе, то и проповедь о Нем двоякая и познается Он в обеих сущностях, сиречь в божестве и человечестве, то как же не чувствуют они собственного заблуждения, вымышляя (τερατευόμενοι) единую природу Христа, богохульствуя об уничтожении истинных вещей и наделяя Христа пустыми именами божества и человечества?

Пренебрегая всяким истинным учением, они обращают внимание только на одно: полагая, что «природа», или «сущность», или «образ» (μορφή) суть то же, что «ипостась» и «лицо», что для всех еретиков является поводом к заблуждению. Об этом достаточно сказано в уже написанном нами слове к Зоилу, блаженнейшему архиепископу и патриарху Александрийскому, причем мы представили [доказательства], что «природа», «сущность» и «образ» означают то же самое и применяются к общему обозначаемому, «лицо» же и «ипостась» прилагается к частному.

Впрочем, здесь мы также посредством иных свидетельств представим то же самое. Ведь в слове о спасительном Богоявлении иже во святых Афанасий сразу же говорит следующее:

«Ведь как образ Бога мыслится в качестве полноты божества Слова, так и образ раба, умозрительная (νοερά) природа состояния (συστάσεως) людей, исповедуется вместе с органическим положением (σὺν τῇ ὀργανικῇ κατα-στάσει)» (Contra Apollinarium. 2.1 // PG. T. 21. Col. 1133).

Тому же и иже во святых Иоанн, епископ Константинопольский, учит, толкуя послание к Филиппийцам и говоря:

[p. 37] «Ибо в вас должны быть те же чувствования, какие и во Христе Иисусе: Он, будучи образом Божиим, не почитал хищением быть равным Богу; но уничижил Себя Самого, приняв образ раба (Фил. 2:5–7). Утверждает он, что образ Бога принял образ раба. Образ раба есть действие (ἐνέργεια) раба или природа раба? Конечно же, природа раба. Стало быть, образ раба есть природа, а не действие» (Homilia 6.1. XI. P. 234–235. Montf.).

А Василий Великий в слове против Евномия говорит следующее:

«Образом Божиим значит сущностью Бога, ибо не так, что образ Бога — одно, а сущность Бога — другое, что есть Он не сложный. То есть равный по образу равен и по сущности» (PG. T. 29. Col. 673).

А иже во святых Кирилл в девятом слове «Сокровища» говорит следующее:

«Где тождество природы, там, конечно же, будет и единосущие. Ничто не препятствует, наоборот — с необходимостью следует, что нечто по природе произошедшее из чего-то будет ему подобным по сущности» (PG. T. 75. Col. 124).

И далее в двенадцатом слове:

«Чего природа едина, тому будет общим и имя, и то, что существует в чем-то по природе, это, конечно же, присуще и всем сопричастным той же сущности» (PG. T. 75. Col. 200).

Сие мы сказали, указывая на то, что «сущность», «природа» и «образ» значат то же самое. Что не то же самое представляют собой сущность и ипостась, как говорят об этом заблудшие еретики, можно узнать и на примере богословия о Святой Троице. Ведь когда мы говорим «Бог», мы обозначаем единую сущность Святой Троицы; когда мы говорим «Отец, Сын и Святой Дух», мы представляем три ипостаси, то есть три лица, познаваемых в единой природе божества. Ведь так нас учит и божественное Писание, говоря: Сотворим человека по образу Нашему и по подобию (Быт. 1:26). Выражение «сотворим» является обозначением не одного лица, согласно безумству Савелия, ибо, будучи сказано во множественном числе, оно заявляет о Святой Троице. А «по Нашему образу» являет единую природу Отца, и Сына, и Святого Духа. Ибо не сказал Он «по образам», чтобы мы не заподозрили различные сущности Троицы согласно безумию Ария, но «по образу», чтобы показать Святую Троицу как единую природу и единосущие. Сказать же применительно к человеку «по нашему образу» означало умозрительную природу человечества, согласно которой мы — образ Божий. Ведь не сказал Он «сотворим такого-то», чтобы мыслилось не лицо, но сказал «сотворим человека», чтобы заявить об умозрительной природе человека. Когда же Он хотел представить ипостаси, то призвал мужчину и женщину, Адама и Еву, которые суть лица, то есть, стало быть, ипостаси.

И из святых отцов приведем мы, что природа и ипостась не понимаются применительно к одному и тому же обозначаемому. Прежде всего, приведем мы иже во святых Кирилла, в слове о Троице особо обрушившегося на это их умопомешательство, когда для убедительности он приводил в качестве ответа следующее наставление:

«Мы говорим, что Сын соединился с Отцом как мы и сверх нас. Ведь Он, по общему признанию, во всяком случае является единосущным Родившему, раз уж поистине Он — Сын и от Него. Будучи в особой ипостаси, — во всяком случае, как о том убедительно веруют, — но не подобно тому, как мы отличаемся друг от друга согласно закону тел, Он и сам имеет во всем разделение с Отцом и при различии (я имею в виду в отдельном) имеет природное и невыразимое единство: не единство претерпевших слияние [p. 38] друг с другом ипостасей, — по мнению некоторых, согласно которому Отец и Сын суть одно и то же, — но тождество природы диктует (βραβεύει) единство того и другого, сущего и существующего, о котором говорят, что оно особо.

Итак, ты утверждаешь, что Сын существует в собственной сущности наряду с сущностью Отца? Но скорее в сущности не иной по сравнению с [Его] сущностью как Бога, но в своей ипостаси как Сына. Чем же отличаются сущность и ипостась? Да, велико [между ними] различие и разделение, коль скоро сущность включает