Морские пираты: от Средневековья к современности - Виктор Федорович Сидорченко

убиты во время нападения и 26 похищены. Позднее только 10 человек были освобождены, а остальные бесследно исчезли.

B результате действий Агентства по борьбе с пиратством в период с 1982 г. по ноябрь 1988 гг. по 34 случаям пиратства были арестованы 117 человек, из которых 58 признаны виновными в одном или более случаях пиратского нападения. С целью предотвращения нападения пиратов на суда беженцев и повышения эффективности работ по их спасению Агентство выплачивает судовладельцу судна-спасателя по 10 долл. за каждого спасенного беженца и до 30 тыс. долл. за проведение спасательной операции, если она сопровождалась большими расходами судовладельца. B 1987 г. размер этих ставок был соответственно 5 долл. и 20 тыс. долл.

Установление платы за спасение людей и компенсации понесенных спасателями расходов привело к возникновению особого промысла, когда две группы местных жителей, предварительно договорившись, изображали соответственно спасаемых и спасателей, а затем делили вознаграждение, полученное от Агентства.

Исходя из проведенного анализа международно-правовых норм, относящихся к пиратству, можно сделать следующие выводы:

1. Современное международное морское право пока еще не в состоянии обеспечить достаточно надежную и эффективную борьбу с пиратством, поскольку ограничивает сферу такой борьбы и соответственно сферу сотрудничества государств в борьбе с пиратством лишь открытым морем и иными районами, находящимися вне государственной юрисдикции. Иными словами, международное право регулирует борьбу с пиратством только в тех районах, где происходит лишь малая часть пиратских нападений. Как следствие такого отношения государств к пиратству последнее продолжает активно развиваться, захватывая все новые морские районы.

2. Ограничивая сферу своего сотрудничества в борьбе с пиратством, государства исходят из ошибочного тезиса, согласно которому все прибрежные государства в состоянии самостоятельно справиться с пиратами в своих внутренних морских водах, территориальном море и исключительной экономической зоне. Действительность свидетельствует об обратном, ибо подавляющее большинство государств, вблизи которых особо активно действуют пираты, не в состоянии справиться с ними без помощи международного сообщества. При этом имеются в виду не только военная и карательная помощь, но и помощь в экономическом и социальном развитии государств, без которой эти государства обречены на десятилетия и даже столетия воспроизводства пиратствующих из среды нищих, обездоленных и бесправных граждан.

3. Назрела необходимость внесения изменений в статьи международных конвенций, регулирующих борьбу с пиратством, как в отношении самого определения пиратства, которое должно признаваться таковым независимо от того, где оно проявляется, так и в отношении обязанностей прибрежных государств, которые должны обеспечивать безопасность международного и национального мореплавания в своих водах, в том числе и путем сотрудничества с соседними и другими государствами, которое можно было бы уподобить сотрудничеству в сфере спасания на море человеческих жизней, судов и самолетов от морских опасностей. Ha основе двусторонних и региональных многосторонних соглашений государств можно было бы предусмотреть упрощенную процедуру захода военных и специальных антипиратских кораблей в воды иностранных государств, где произошли, происходят или могут произойти пиратские акции. Тем не менее антипиратское национальное законодательство стало робко пробивать себе дорогу лишь в XX в.[254]

Среди факторов, тормозивших его появление даже в XX в., можно назвать следующие:

• Отсутствие в международном праве унифицированных норм, определяющих понятие «пиратство». Первые такие нормы были закреплены только в Женевской конвенции об открытом море 1958 г.

• Заметный спад пиратства в первой половине XX в.

• Применение по аналогии других норм уголовного законодательства (о бандитизме, разбое, грабеже, убийствах и пр.) при совершении преступниками относительно редких пиратских действий.

• Неопределенность в критериях разграничения правового статуса лиц, захвативших судно, среди которых могли быть пираты, террористы, повстанцы и пр.

• Появление на море таких специфических средств, как летательные аппараты, которые могут быть государственными (гражданскими или военными), частными, пиратскими, террористическими, повстанческими и пр.

K проблемам теоретического характера при борьбе с пиратством можно отнести следующие:

• Можно ли зоной действий пиратов считать только открытое море или в определение пиратства, данное, например, в ст.15 Конвенции об открытом море 1958 г., необходимо включить упоминание насильственных действий, совершаемых в территориальном море (исключительной экономической зоны в 1958 г. еще не было), а также при нападении пиратов с моря на суда, морские порты и прибрежные объекты?

• Может ли быть пиратским не только судно, но и летательный аппарат и чем отличается захват пиратами летательного аппарата над сушей от такого же захвата его над морем или на море?

• Следует ли считать пиратскими действия любого члена экипажа или пассажира, который с целью грабежа или кражи прибегает к насилию или угрозе по отношению к другому члену экипажа или пассажиру, а также силой захватывает судно или летательный аппарат?

• Следует ли под пиратством подразумевать только действия, совершаемые с корыстной целью или же с другими целями, например политическими?

• Являются ли пираты, работорговцы и повстанцы, захватывающие суда, преступниками или же комбатантами (военнопленными), когда попадают в руки властей какого-либо государства?

• Можно ли квалифицировать как пиратские те действия, которые совершены государственными судами и по своему характеру напоминают действия пиратов[255]?

• Можно ли рассматривать повстанцев в качестве пиратов, если они своими действиями досаждают морским судам треть их государств?

• Можно ли считать пиратскими военные корабли, оказавшиеся в руках повстанцев, которые задерживают отдельные торговые суда и изымают у них какое-либо имущество[256]?

• Всегда ли пиратские действия совершаются с корыстными целями?

• Может ли целью пиратства быть не нажива, а месть, ненависть?

• Допустима ли аналогия между пиратством и работорговлей, как, в частности, это было установлено еще в 1824 г. законом Великобритании, в котором работорговля называлась «пиратство per analogian»[257]?

• Есть ли право захватывать пиратские суда не только у военных кораблей и самолетов, но и у других государственных кораблей и самолетов (полицейских, пограничных, таможенных и пр.)?

• Допустим ли самосуд над пиратами, оказывающими вооруженное сопротивление при их захвате?

• Является ли судно пиратским, если оно утратило право на флаг?

• Следует ли рассматривать как особый вид спасания на море случаи, когда спасатели, изъяв у пиратов захваченное ими имущество, вернули его бывшим собственникам?

Как мы могли убедиться, формирование национального законодательства по борьбе с пиратством происходило в XX в. в условиях влияния как позитивных, так и негативных факторов и тенденций, сказывавшихся на развитии пиратства и, соответственно, на большей или меньшей заинтересованности государств в создании правовых средств борьбы с ним. Немалую роль при этом сыграло и наличие целого ряда правовых проблем, связанных с пиратством, без разрешения которых невозможно создать соответствующие антипиратские законы.

Естественно, на формирование национального законодательства существенное влияние оказали международные конвенции, в которых содержались положения о борьбе с пиратством и даже было дано его определение (Конвенция об открытом море 1958 г., Конвенция OOH по морскому праву 1982 г.). Наконец, национальные законодательства восприняли в той или иной