Если бы я знал (ЛП) - Уайт Рейн

― Ну да, гроза собирается, ― осторожно согласился

Никита.

― Это ты ещё на улицу не выходил, тут ветрище такой, что нас с крыши снесёт, как Дороти в трейлере. Попадём в

отпуск в Изумрудный город.

Словно в подтверждение его слов в трубке отчаянно взвыл

ветер. Видимо, Джой успел выбраться в магазин и говорил о

творящемся на улице как очевидец.

― Сказочная страна? Неплохо! ― Никита пытался

говорить позитивно, но буря не радовала. Вывод напрашивался

один.

― Ага, конечно. И будет нам миссия: отнять сердце у

Железного Дровосека, забрать храбрость Льва, украсть мозг

Страшилы, и только потом Дороти…3 В общем, никакой коньяк

не поможет. Разве что Льва споим.

Нет, не этот вывод!

― А вот это звучит как какой-то ужастик, ―

прокомментировал Никита и задал самый волнующий вопрос:

― Получается, всё отменяется?

От мысли, что встреча может сорваться, его охватила

паника. Он и так ощущал себя как в мясорубке, а тут… облом?

Не было бы обломов, если бы он не ждал у моря погоды. И в

3 Небольшая цитата из книги Д. Пейдж «Дороти должна умереть». Ваша

автор переводила цикл, так что Джой не просто так вспоминает последствия

ураганов.

толщу паники опять просочилась капля яда ― отвращения к

себе.

― Я уже коньяк достал, какое отменяется? ― усмехнулся

Джой. ― Но на крышу точно лучше не лезть. Посидим в парке?

― Там бухать нельзя, ― облегчённо выдохнул Ники.

― Так мы и не будем, сделаем максимум пару глотков, ―

согласился Джой.

Как? Как у него получается вести себя так беззаботно? Ник

тысячу раз отталкивал Джоя, обижал его (ведь обижал, если

хорошенько обдумать, хоть и верил в то время, будто это к

лучшему), говорил гадости, не общался целую вечность, а он?

Не затрагивает ни одной щекотливой темы, не делает ни

единого намёка? В то время как у Никиты голова кругом. Как он

так легко всё принимает? Или только кажется, что легко?

― Конечно, как скажешь. Куда подходить? ―

пробормотал Никита.

― Давай со стороны Тверской, где кондитерская. Окей?

А если подумать, разве в прошлом году было не так же?

Разве не Никите на самом деле происходящее кружило голову, в

то время как Джой вёл себя максимально сдержанно?

Разве не Никита поцеловал его тогда? Сам.

― Окей, ― выдохнул Ник, отключая вызов. ― Блин…

А ведь да, он заварил эту кашу, и если желает, чтобы Джой

остался в его жизни, сам же должен и расхлёбывать. Желательно

не думая о том, что в очередной раз сможет усложнить им

жизнь.

***

Одно дело решить и совсем другое ― добиться. Пока

Джой спокойно хлебал коньяк из горла и рассказывал, как с

самого детства любил сильный ветер и вообще предгрозовую

погоду, Никита молча подбирал слова. Перекатывал на языке, не

решаясь сказать и половину, чтобы не ляпнуть лишнего. И не

сделать.

Джой мог болтать обо всём на свете, не выказывая ни

стеснения, ни напряжения, а Никита сделал всего один глоток

коньяка и уже минут пять смотрел на его сбившуюся от ветра

чёлку. Руки так и тянулись поправить, но он не решался. Это

будет расценено как что-то откровенное? Возможно, ещё

полгода назад такое было бы естественно, но сейчас.

«Грёбаный ты нерешительный мудила, Ники, вот ты кто»,

― произнёс внутренний голос тоном Джоя. Никита беззвучно

зарычал и всё же протянул руку, чтобы…

― Твою мать, дождь! ― выдал Джой, снова

прикладываясь к бутылке. Голову он, конечно же, запрокинул, так что Ник нащупал лишь пустоту. Чёрт, хоть бы это не было

особо заметно. А вот дождь, к слову, был заметен. Если всего

пару секунд назад с неба падали лишь редкие капли, сейчас из

тяжёлых туч начало знатно поливать. Вода барабанила по

плечам всё сильнее и сильнее.

― Промокнем, ― констатировал Никита.

― Ммм, ты как всегда прав, кэп, ― усмехнулся Джой. Он

выглядел абсолютно трезвым, но Ники прекрасно видел, сколько тот успел выпить. ― Кажется, здесь где-то была

беседка, бегать ещё не разучился?

Никита покачал головой. Джой завинтил пробку и сунул

бутылку в висящую на плече сумку, забросил туда же

недоеденную шоколадку. Дождь усиливался.

― Тогда вперёд.

И чёрт, он серьёзно ломанулся куда-то сквозь кусты прямо

по мокрой траве. Ник выматерился, представляя, что станет с

новыми белыми кроссовками, но рванул следом. Думать? А что

это такое и зачем? Он уже успел надуматься с прошлого года.

Хватит. Серьёзно, если бы на этот раз песня под гитару

завершилась поцелуем… Никита бы спел.

― Твою мать, здесь же была беседка-а! ― взвыл Джой, вываливаясь из кустов и едва успевая схватиться за деревянный

столб у гигантской ямы.

Никите повезло меньше, он всё же пролетел на край этой

ямы и вляпался в мокрую вязкую субстанцию, напоминающую

глину. Прощайте, дорогие кроссовки, он вас любил.

― Когда? ― буркнул Никита, пытаясь выбраться из грязи.

― Года два назад…

― Супер.

Джой ухватил его за рукав, пытаясь помочь выбраться. И

вот картина: остов старой беседки ― Ники подозревал, что

расписной столб был ее частью, ― ноги, зверски скользящие по

влажной грязи, пальцы Джоя, до боли сжимающие руку, и

хлещущий сверху дождь. Стоило лишь дотянуться до столба…

но Никита всё же не удержался. Нога соскользнула, грязеглина

чпокнула под подошвой, и он повалился коленями в лужу, марая

ещё и светлые джинсы.

― Ну вот, не только я попадаю в неловкие ситуации и

заляпываю одежду каким-нибудь говном, ― заржал Джой, всё

же вытаскивая Никиту из ямы.

― На твоей совести были только напитки, ― проворчал

тот.

С одной стороны, ситуация была паршивая. Одежду всю

придётся либо тащить в химчистку, либо оттирать

самостоятельно, а если ни то, ни то не поможет, и вовсе

выкидывать. С другой, Ники расслабился. Он даже забыл, что

должен подбирать правильные слова, не ударить в грязь лицом.

Какая грязь, если он и так по уши в глине? Так что и на вопрос

Джоя ответил, совершенно не думая о последствиях.

― Ну, раз беседки нет, а ты похож на поросёнка, что нам

теперь делать?

― Идём ко мне, тут недалеко.

Не зря убирался, видимо. Джой не стал возражать, хотя

Никита был уверен, что тот не захочет идти в его съёмную

квартиру. Вернее, в квартиру Лады, конечно, но Ник почему-то

уже начал считать её своей. Как же легко можно прикипеть к

новому месту всего за пару недель.

Уже через полчаса Никита смог стянуть грязную одежду и

завалиться в ванную, оставив Джоя на кухне с просьбой

заварить чай. А ещё минут через десять, когда Никита выбрался

из душа, его охватило непередаваемое ощущение дежавю.

Вроде бы совсем другая квартира и время года ― всё

другое, чтоб его! ― но сама ситуация, эта сцена… она

скручивала изнутри. Всё как той зимой: он только из душа, в

брюках и рубашке, на кухне призывно урчал, закипая, чайник, а

Джой стоял у окна. Смотрел вдаль, покусывал незажжённую

сигарету и словно не замечал, что Никита уже здесь, у него за

спиной. Джой всегда таким был, мечтательным, каким-то

нереальным в этой своей задумчивости. А у Никиты всегда в эти

моменты ёкало сердце, только вот признавать он этого долго не

хотел.

Честно говоря, не хотел до сих пор. Боялся. Вот он

признает, и что будет? Время-то ушло. Но если вздохнуть

поглубже и на мгновение представить, что сейчас ещё зима, на

душе сразу становится легче. Правда, будто скоро Ник ляжет

спать, а потом заявится в комнату к Джою, потом будет разговор

и… и Никита никуда не убежит с утра. Не будет записки, не