Если бы я знал (ЛП) - Уайт Рейн

провинился на этот раз?

― Отец уехал вечером, он за тебя волновался.

― С твоей подачи. ― Никита старался отвечать

максимально спокойно. ― Обо мне незачем волноваться, и папа

это знает.

― Ты опять ходил к этому сво…

― К Александру, ― оборвал Никита, не желая снова

терпеть многозначительную паузу после «этому своему». ― Мы

просто друзья, он классный.

― Никит…

Сложенные на груди руки упёрлись в бёдра ― поза ещё

более агрессивная. Никита хотел бы сдержаться, но из самой

глубины души медленно поднималась жгучая и какая-то детская

обида. Чувство, которое ему не стоило бы испытывать. Он

взрослый, он ответственный… И прекрасно понимает, что

Марина бесится не зря. Вот только она не может

контролировать его жизнь.

― Я не имею права дружить с теми, с кем захочу? ―

обида прорвалась. ― Ты, чёрт возьми, года два назад сама

бегала в клубы на его программу и верещала, какой он

классный, разве нет? ― С каждой секундой напряжение крепло, а голос становился всё громче. ― Почему же, когда я вдруг

нашёл общий язык с горячо тобой любимым MC Джоем, он стал

главным гадом вселенной? В чём проблема? Я не могу общаться

с людьми, которые вдохновляют? С братом лучшего друга?

Никита осознал, что кричит, только когда из детской

раздался громкий плач брата. Он поморщился, зло стискивая

кулаки, и сам рванул мимо Марины, чтобы успокоить мелкого.

Заскочил в комнату, улыбнулся малышу, подхватывая его на

руки, прижимая к груди и начиная укачивать.

― Тише, Егор, тише, ― забормотал Никита. ― Мама не

хотела быть такой сучкой, в неё просто вселились бесы.

Подрастёшь и поймёшь, что это такое, когда она будет

фильтровать твоих друзей.

― Мой сын не будет общаться со всякими… ― выдавила

Марина. Она теперь стояла на пороге детской. Впрочем, отвоёвывать ребёнка не пыталась.

― С кем? С геями? ― шёпотом поинтересовался Никита.

― Ты застряла в СССР? Ярая гомофобка? И серьёзно, твой сын

не будет общаться?.. ― Он рассмеялся.

Вот же абсурд. Никита помнил беседу, случившуюся

месяцев пять назад, после его дня рождения. Мама тогда не

смогла приехать, зато были брат, папа и беременная ещё

Маринка. Мама у Никиты была замечательная, но слишком

занятая. А Марина тогда подошла и так крепко обняла его, так

отчаянно, пообещав, что в любом случае попытается и ему быть

матерью, если он захочет.

Это было трогательно! Только неправда.

Никита сглотнул, подавив вставший в горле ком, и

добавил:

― Да, ты будешь считать так, потому что не будешь знать, с кем Егор общается. Я научу его не рассказывать лишнего

таким родителям.

― Да как ты… ― взвилась Марина.

― Тш-ш, ― Никита прищурился. ― Он снова заснул, не

буди, а то будешь смесь готовить.

― Я не застряла в СССР, ― так же тихо зашипела Марина.

― Но я не могу позволить тебе пойти по скользкой дорожке. Ты

вырастешь нормальным мужчиной, заведёшь семью, сделаешь

нам с отцов внуков и…

Никита отвернулся, делая вид, что укладывает брата.

Смотреть мачехе в лицо, произнося следующие слова, он не

хотел:

― Марин, хватит. Джой хороший, добрый и

самодостаточный, да, он не только по девочкам, но общение с

ним не делает из меня другого человека.

― Ты же не станешь таким? ― выпалила Марина. ― Отец

расстроится, если…

― Не стану. Я в своей ориентации уверен.

Почему-то говорить это было больно. Нет, он правда был

уверен, но этот чёртов поцелуй! Почему при одном

воспоминании его словно огнём опаляет? Почему при мыслях о

Джое сразу в голове звучит его шёпот, слова, сказанные на

крыше, а в груди что-то болезненно сжимается от ощущения

вины?

«Кажется, я влюбился… Кажется, я влюбился…»

Да быть такого не может! Не мог Джой… Никита вновь

вспомнил пытливый взгляд. Поцелуй. Лихорадочно горячее

прикосновение.

― Не стану, Марин, ― повторил он, протискиваясь мимо

неё и всё же скрываясь в своей комнате.

Вытянув телефон из кармана, врубил интернет и заскочил

в диалог с Джоем. Так и думал, опять не спит.

«Мать твою, ложись спать! Три часа ночи, ну серьёзно».

Вот теперь миссия выполнена, а об остальном он подумает

потом.

Глава 8

Чт. 22:43.

Джой: «Привет, не хочешь сегодня к нам в SаХаR?

Программа супер, приезжает концертная группа, которую мы

с

руководством

клуба

уговаривали

почти

полгода.

Завораживающе танцуют. И Димка будет».

Пт. 09:15.

Ники: «Сорри, не увидел вчера сообщение. Отработка с

десяти, рано лёг спать».

Вт.12:00.

Джой: «Может, хоть сегодня прогуляемся? Парк, крыша, пиццерия? Ты так умрёшь в четырёх стенах».

Ники: «Только если буквально на час смогу вырваться.

Позвони часов в пять, хорошо?».

Вт. 00:09.

Джой: «Ты опять сбежал…»

Ники: «Прости, так получилось. Спокойной ночи!»

В среду с очередным «спокойной ночи» вместо старого

доброго «А ну пошёл-ка спать!» Джой швырнул мобильный на

кровать с такой силой, что, отпружинив от матраса, тот

долбанулся об угол тумбочки и заработал длинную трещину на

противоударном стекле. Джой лишь проводил телефон глазами

и поблагодарил вселенную, что сам экран не пострадал. А потом

пошёл на кухню ― заедать стресс.

За полторы недели с того объяснения они виделись раза

четыре, но встречи были короткие и какие-то безликие.

Обменялись приветствиями, обсудили, что нового случилось, разбежались из-за очередного звонка Никите. Притом звонить

могла не обязательно мачеха. Друг, будущая однокурсница, брат, двоюродная сестра, какая-то дальняя тётушка ― седьмая

вода на киселе. Неважно, кто ему звонил, Ники тут же извинялся

и срывался с места, словно только этого и ждал. Знака. Чтобы

сбежать от Джоя. И от этого становилось тошно.

Он продолжал каждый вечер отправлять Джоя спать, но

всё чаще обычным «спокойной ночи». Он меньше рассказывал о

себе, меньше делился селфи, а от походов в клубы каждый раз

отговаривался дурацкой отработкой.

Никита отдалялся, быстро и неизбежно, и Джой не знал, как это прекратить.

Если ещё неделю назад он не ощущал странного сосущего

отчаяния, охватывающего при этой мысли, то теперь окунулся в

него с головой. И да, совсем погряз в пучине

сахарозависимости. Кило жевательных мармеладок за два дня ―

это много или мало?

― У тебя определённо что-то случилось, ― заметил тем

же вечером завалившийся в гости Димка, замечая и трещину на

стекле мобильного, и полупустой шкаф со сладостями. ―

Неделю назад тут лежали три «Сникерса», «Твикс», «Баунти», большой пакет с меренгой, зефир, мармелад и упаковка

злакового печенья.

― И три двухлитровых бутылки газировки, ― мрачно

добавил Джой и устремился прочь из кухни.

Брат хвостиком проследовал в гостиную, плюхнулся рядом

на диван.

― Нам с предками стоит бить тревогу? ―

поинтересовался он. ― Сказать им, что ты скоро в двери

пролезать не станешь?

― Отстань, Дим, буду я в двери пролезать. Не в коня корм.

― Скажи это своей физиономии, ― рассмеялся мелкий, ткнув его пальцем в щёку. Потом резко посерьёзнел: ― Правда, в чём дело?

― Да ни в чём…

― Та-ак…

Устоять перед напором брата Джой не смог, а Димка, раз