Кэтрин Харви - Звезды

Загорелся сигнал на панели над дверью холла перед операционной. Каждая из пяти лампочек указывала на комнату больного. Сейчас сигнал показывал, что ее вызывали к мистеру Смиту. Джудит не смогла навестить его утром.

Зоуи увидела сигнал, и Джудит подождала, пока она не вышла из комнаты, а потом сказала в трубку:

– Я не хочу, чтобы ты мне звонил. Я ничего не могу сказать тебе ни сейчас, ни в будущем. – Она услышала, как задрожал ее голос. – Пожалуйста, – сказала она, не делай этого. Я пытаюсь начать новую жизнь. Я распрощалась с прошлым.

Она послушала еще мгновение, рука плотнее сжала трубку.

– Что ты хочешь от меня? – спросила она. – Нет, ты не должен сюда приезжать. Оставь меня в покое!

Она подняла голову и оторопела, увидев Зоуи, которая стояла в дверях.

– Мистер Смит просит, чтобы вы пришли к нему, – холодно сказала сестра.

– Да, благодарю вас, Зоуи. Извините, – сказала она в трубку, снова вернувшись к тону профессионального врача. – У меня нет времени разговаривать с вами. – Она повесила трубку, только позже поняв, что не попрощалась, тем самым придавая звонку подозрительный характер.

– Я буду у мистера Смита, если понадоблюсь, – сказала она сестре, беря с собой свой медицинский саквояж.

– А если вам позвонят, доктор?

Джудит была в затруднении, может, Зоуи все-таки слышала часть ее телефонного разговора? Ее отношения с медсестрой все ухудшались со времени ее приезда сюда. Джудит пришлось столкнуться со многими проблемами в клинике: запасы стерильных материалов имели давно просроченный срок годности, пыльные полки, небрежно ведущаяся книга записи наркотических средств, – и напряжение между врачом и медсестрой все время росло. Джудит даже подумывала о том, может ли она полностью доверять Зоуи?

– Если будет неотложный вызов, вы меня позовите.

Проходя через холл, заставляя себя не думать о телефонном звонке и о том, как он испортил ей настроение, Джудит пыталась сосредоточится на мистере Смите, гадая, зачем он захотел ее видеть. Она недолго пробыла с ним вчера вечером и ушла, когда этот визит стал тревожаще затягиваться. Он и так длился значительно дольше, чем требовала необходимость. Смит спросил ее, любит ли она кататься на лыжах, и, когда она ответила утвердительно, рассказал о великолепных лыжных курортах в Европе, добавив: «Вам бы там понравилось, Джудит!» В его устах это звучало почти как приглашение. Утром Смита осмотрел доктор Ньютон, который провел у него десять минут, и затем сообщил Джудит, что рана заживает хорошо. Тогда почему он ее вызывает?

Она постучала в дверь, и ей открыл молодой человек. Джудит невольно остановилась на пороге. Комнату заполняли цветы, воздушные шарики, мягкие игрушки, корзины фруктов, огромные коробки конфет. На диване и на стульях, сгруппированных вокруг камина, сидели трое мужчин и сортировали почту, которую доставали из огромного мешка.

– Входите, – пригласил Джудит мистер Смит, сидя на кровати, которая была буквально погребена под письмами и открытками. – Меня обнаружили!

– Видимо, так оно и должно было быть! Но мне казалось, что вы не хотели, чтобы вас посещали! – сказала она, глядя на мужчин у камина и заметив тарелки с сандвичами и стаканчики кофе на столе перед ними. Она подумала: почему Зоуи не доложила ей об этом?

– Это не посетители, доктор, – сказал Смит, приподнимаясь с постели, – письма и открытки водопадом посыпались на пол. – Они у меня работают. – Три человека – секретарь Смита, его рекламный агент и камердинер – были представлены Джудит, быстро с ней поздоровались и продолжали разбирать почту.

– Вы хотели меня видеть? – спросила Джудит, ставя свой саквояж на пол рядом с одной из корзин красных гвоздик. Цветы были разные – от одиночной розы в хрустальной вазе до сложно оформленных букетов и корзин. Джудит могла прочитать некоторые имена на приложенных к ним карточках: супруги Пол Ньюман, Джеральд и Бетти Форд, Боб Меки. Огромное чучело панды с розовым бантом и большим количеством подписей на карточке. Были корзинки и с апельсинами, грушами, манго, киви. Модные пакеты с деликатесами и бутылками вина, несколько золотистых коробочек «Годива» с шоколадом.

Смит взял с ночного столика газету и передал Джудит.

– Все все знают, – сказал он зло. Она еще не слышала, чтобы он так говорил – тоном человека, который пытается обуздать свою ярость.

Это была популярная газетка супермаркета. Главный заголовок гласил: «Легенда экрана был подвергнут таинственной операции ниже пояса!»

– Боже! – воскликнула она.

– Операция была у меня только пять дней назад, – мрачно заметил Смит.

Джудит просмотрела заметки, и ей стало не по себе. Там также были помещены фотографии мистера Смита. На них он был гораздо моложе и выглядел весьма энергичным. Это были кадры из фильмов, где он играл пиратов, Робин Гуда и вообще сногсшибательных героев. Единственный снимок не в роли был совсем неудачным, на нем мистер Смит выглядел изможденным, в чем, возможно, было повинно плохое освещение.

– Если даже статья и объясняет, что мне удалили небольшую липому на животе, – сказал он, – заголовок явно предполагает, что операция была более интимного свойства. Люди, прочитав статью, начнут задумываться, что же такое случилось с этим человеком, как это связано с сексом? Я опасался, что пострадает лишь мое тщеславие, но все оказалось гораздо хуже! Как вы считаете, как могла произойти такая утечка информации, доктор?

– Не имею ни малейшего понятия! – ответила Джудит. Ей было ясно, что он хотя и контролировал себя, но прямо сгорал от ярости. – Основной закон «Стар» – это защита личной жизни гостей, персонал присягал в этом. Особенно это касается гостей, которые прибыли сюда по медицинским показаниям. В вашем случае только руководство – Беверли Берджесс и Саймон Джунг – знало, кто вы на самом деле. Люди в регистратуре об этом не осведомлены.

– Так, а телефонистка сказала, что в среднем мне звонят двенадцать раз в час!

Джудит посмотрела на него.

– Так, значит, она знает, кто вы такой!

– Да, и я уже говорил с моим адвокатом по этому поводу. Мы собираемся подать в суд на эту грязную газетенку. После всех лет, когда я изо всех сил старался, чтобы ничего не было известно о моей личной жизни… С того времени, когда я начал работать в кино в начале сороковых, мне это в основном удавалась. И все-таки случилось! Вы знаете, доктор, это может звучать довольно странно в устах «легенды кино», но я очень замкнутый человек. Моя актерская карьера с неизбежной газетной шумихой вокруг нее и стремление сохранить в тайне личную жизнь, уберечь ее от репортеров – это равносильно желанию примирить две противоположности. В любое мое любовное приключение обязательно стремились вторгнуться вездесущие журналисты. Но утечка информации из «Стар» уже выходит за рамки приличия и общепринятой этики!