Отголоски тишины - Энн Малком

что произошло после похищения мамы, но времени на то, чтобы зацикливаться на этом, особо не было, учитывая, что Зейн сделал ей предложение в тот момент, когда нашел ее, и заявил, что как можно скорее хочет устроить свадьбу. Я перешла в режим идеального планировщика свадеб, не позволяя маме ничего делать. Поэтому оказалась в клубе после встречи с коллегами по планированию. Гвен, Эми и Эйви были потрясающими, помогали мне во всем.

Я уже выходила из общей комнаты, чтобы направиться в гараж, где, как я знала, работал Килл.

— Лекси, — позвал скрипучий голос, заставив меня остановиться.

Я с улыбкой повернулась к обладателю голоса. Морщинистое, но привлекательное, хотя и пугающее лицо Стега было обращено ко мне.

— Здравствуйте, Стег, — тепло поприветствовала я.

Слова Килла, что он нехороший, просто не моги быть правдой. Я чувствовала связь со старшим, бывшим президентом МК «Сыны Тамплиеров». Конечно, он мог напугать любого, кто угрожал его семье, но ко мне он всегда относился с колючей добротой. Не снисходительно, что мне нравилось. За последние несколько недель, пока мама лежала в больнице, мы с Киллом несколько раз приходили к ним на ужин, причем часто. Их большое ранчо посреди пустыни было для них крепостью и вторым домом. Мне нравилось, как они относились к Килу, с такой же колючей добротой, как и ко мне. Конечно, с ним Стег был гораздо более колючим, но, очевидно, заботился о Килле. Он заслуживал людей, которые его любили.

— Дорогая, у тебя есть секунда? — спросил Стег, его лицо было странно спокойным.

Я слегка нахмурилась, но кивнула.

— Конечно, — сказала я, подходя к нему. — Я все равно собиралась остаться с Киллом, пока он работает.

Стег одарил меня полуулыбкой.

— Давай дадим парню еще несколько минут сосредоточенности, — поддразнил он и кивнул в сторону двери с надписью «Церковь».

Я слегка округлила глаза на такое приглашение, но последовала за ним в комнату. Я сразу поняла, что что-то не так. Эта комната не оставила у меня счастливых воспоминаний. Последний раз я была здесь, когда маму похитили, и я не знала, увижу ли ее снова. Мне не положено было здесь находиться.

— Садись, дорогая, — предложил Стег, кивнув на стул.

Я сглотнула и сделала, как он велел. Он сел на стул рядом со мной, слегка развернувшись ко мне.

Он долго смотрел на меня своими серебристо-серыми глазами, прежде чем заговорить.

— Я прекрасно понимаю, что Булл, твоя мама и Килл тебе этого не скажут. Они одержимы желанием защитить тебя от всего, что мир бросает в тебя. Знай наверняка: Килл мог бы пристрелить меня за этот разговор, несмотря на то, что я его воспитал.

Он выдержал паузу.

— Это доказывает, как много ты для него значишь, но парень также много значит для меня и для клуба. Клуб у него в крови и так будет всегда. И, хотя клуб у него в крови, но ты у него под кожей, и, похоже, так там и останешься. Он получит свою нашивку, а значит, ты станешь старушкой. Мы защищаем старушек. Умрем за них, если понадобится. Но ты не добьешься успеха в этом мире, не зная, что он из себя представляет. А я тебе расскажу. Я сделаю это, потому что ты мне нравишься, дорогая. Потому что я знаю, что ты достаточно сильная, чтобы справиться с этим, — сказал он хриплым и серьезным голосом.

У меня перехватило дыхание. Неподготовленному человеку нужно было многое принять, а Стег не дал мне много времени на раздумья, прежде чем снова начать говорить.

— Твоя мама мало что рассказывала тебе о твоем отце, о том, что он причастен к убийству твоих бабушки и дедушки? — спросил он, хотя это не был вопрос.

Мое сердце сдавило, и я медленно покачала головой, чувствуя привкус желчи. Мама почти не говорила о смерти Стива и Авы с тех пор, как это произошло. Она все время их вспоминала. Не давала памяти о них померкнуть, не позволяла печали похоронить их души. Они всегда были с нами. Но эта, самая мрачная чернота реальности не вошла в нашу жизнь. Я старалась не думать об этом, об этом уродстве. Старалась не задумываться о безликом человеке, продолжающем шагать по этой земле и свободно дышать после своих кошмарных деяний. Я пыталась подавить ярость, возникающую при мысли об этом. Большую часть времени мне это удавалось. В моей жизни было достаточно света, чтобы прогнать эти темные мысли, но иногда посреди ночи, когда я не могла от них избавиться, когда не было света, который мог бы прогнать их, эти мысли возвращались.

Стег оживленно кивнул.

— Так я и думал. Это не человек, а кусок дерьма. Низший из низших. — Он сделал паузу. — Я знаю это, потому что то, как раньше действовал наш клуб, ставило меня в один ряд с этими людьми. Низкими людьми. Твой же отец, он еще более низкий. Настолько низкий, что, когда был в возрасте Килла, не превратился в человека, которым стал твой мужчина. Он был злым. Трусливым. Даже тогда. Занимался дерьмовыми делами, которые сделали его могущественным. А влиятельные мужчины со злой кровью чертовски опасны, поэтому твоя мама ушла. Она знала, что в противном случае он убьет вас. Твоя мама — сильная женщина, — сказал он с уважением и гордостью. — И сильная женщина воспитала сильную дочь, — добавил он, накрыв своей широкой ладонью мою руку.

Я посмотрела на него отстраненно, все еще переваривая его слова. Он не закончил.

— Твой отец не знал любви, и у него была нездоровая одержимость твоей мамой. Достаточно нездоровая, чтобы искать ее почти шестнадцать лет. За эти годы он стал более могущественным, более злым, его душа сгнила и исказилась, — процедил Стег сквозь зубы, его голос приближался к ярости.

Он сжал мою руку.

— Его гнилая и извращенная душа отняла у тебя Аву и Стива, — произнес он быстро, словно срывая пластырь.

Наверное, надеялся, что первоначальная боль утихнет, как только он произнесет эти слова.

Если бы. При этих словах агония охватила мою душу. Мою кровь. Кровь, которая наполовину принадлежала ему. Моему отцу. Тому, кто убил мою семью.

— Останься со мной, милая. Мы еще не закончили, — тихо сказал Стег.

Я моргнула, глядя на него.

— Не закончили? — выдохнула я. — Что еще?

Несмотря на вопрос,