Нелли Макфазер - Любовная западня

Рамон ощутил укол ревности. Может быть, если бы он побольше ворчал и говорил как неотесанная деревенщина…

— Ну, теперь по крайней мере она нашла себе небольшое развлечение. Ты говоришь, он моложе?

— Моложе Джеймса. Он в сыновья ему годится. — Кейти с печальной улыбкой посмотрела на Рамона. — По правде говоря, это его сын. Тимбер завела роман с собственным пасынком.

Рамон вскинул брови:

— Если ты думаешь, что меня шокировала, то ошибаешься. Я и не такого насмотрелся. Она что, собирается оставить старика ради сына?

— Не знаю. Сомневаюсь. Она так отчаянно боролась, чтобы попасть туда, где сейчас находится… — Кейти пожала плечами. — Я действительно не знаю. Кроме того, южную мораль победить трудно.

Рамон вытащил свою последнюю сигару:

— А как прекрасная Елена? Она тоже возвращается к руинам?

— Чесс? Ничего подобного — наоборот. Я никогда не видела ее такой счастливой. Наверное, сегодня я впервые увидела, что она плачет. Она рассказывала нам про Чарли — сироту из Западного Берлина, которую они с Дэйном удочерили. Ребенку четырнадцать лет — столько же, сколько было Чесс, когда та покинула Пенбакл, и она так на нее похожа, что Чесс прямо-таки дрожь пробирает при одном только взгляде на девочку. — Руки Кейти вцепились в перила. — Она совершила ошибку, рассказав об этом Пану. Подонок сказал Чесс, что она слишком холодная и безучастная, чтобы быть матерью…

Промелькнувшая в голосе Кейти нотка ненависти разрушила созревшую в душе Рамона надежду. Его вновь охватил страх. Но так или иначе, скоро он узнает, способна ли убить человека та женщина, которую он любит.

— Может, мы хоть ненадолго забудем о твоих друзьях? Я думаю, мы могли бы поплавать при лунном свете, а потом пропустить на ночь стаканчик.

Кейти взяла Рамона под руку и улыбнулась ему.

— Я помню тот последний раз, когда мы вместе плавали. Давай проделаем это снова, только пусть конец будет немного другим.

Рамон обнял ее, и при первом же соприкосновении их губ годы улетели прочь, захватив с собой все тревоги сегодняшнего дня и оставив только давнюю страсть к единственной женщине, которую он любил.

— «Челюсти» навсегда лишили прелести купание при луне, но мы можем немного поиграть с прибоем, — сказала Кейти, выскользнув из рук Рамона и сбросив купальный халат. Они направились к пенящемуся краю воды. — Нет, Рамон, я не могу! — сказала Кейти, отступая от набегающей волны. — Я больше шагу не сделаю в воду.

— И здесь они лежали, а волны перекатывались через их бренные останки, как в фильме «Отсюда в вечность». — Смеясь, он поднял Кейти на руки, чувствуя тепло ее почти обнаженного тела. — У меня есть водяная кровать. Как тебе это нравится?

Кейти ущипнула его за ухо и захихикала.

— Это значит, что мы становимся старыми?

— Нет, я думаю, это означает, что мы уже прошли стадию одеяла на пляже. Мне, например, не очень нравится, когда мое оружие все в песке.

— Это точно, — сказала Кейти. — Для него можно найти кое-что получше.

Услышав это, Рамон споткнулся, но, несмотря на протесты Кейти, несмотря на то что у него закололо в боку, он все-таки донес ее на руках до спальни.

— Да, дни, когда я был как Тарзан, прошли безвозвратно, — с усмешкой сказал Рамон и, тяжело дыша, рухнул рядом с Кейти на водяную кровать. — Теперь-то ты понимаешь, что потеряла, когда много лет назад позволила мне ускользнуть?

— И что же я потеряла? — с улыбкой спросила она, водя пальцем по его все еще покрытой темными волосами груди.

— Ну, во-первых, он у меня тогда все время стоял на тебя, — ухмыляясь, сказал Рамон. — А теперь я уже немолод, Кейти.

— И я тоже. А если бы мне был нужен дрессированный медведь, то я пошла бы в цирк. У тебя, наверное, была куча женщин? — Она тут же закрыла его рот ладонью. — Нет, забудь, что я тебя об этом спросила!

— Да нет, ничего, — сказал Рамон, целуя ее руку. — Когда-то было много. У меня даже время от времени дома жила женщина. Но несколько лет назад я начал внимательнее присматриваться к людям и стал чертовски осторожным. Собственно говоря… — Рамон перевернулся на спину, жалея о том, что не может закурить сигару. — Я уже около пяти лет воздерживаюсь.

— Это любопытно! — сказала Кейти, приподнявшись на локте. С ее лица исчезло легкомысленное выражение. — И я тоже. Бог ты мой, значит, мы снова девственники? Рамон, а почему ты так и не женился?

— Точно не знаю. Наверное, считал, что когда-нибудь женюсь, но то было некогда, то не на ком. А ты?

— Из чистого упрямства. Меня все время спрашивали, почему я не выхожу замуж, и я все придумывала и придумывала новые причины, пока сама наконец в них не поверила. — Кейти посмотрела ему прямо в глаза. — Как видишь, тут мы оба неудачники.

Рамон подумал, что, может быть, то ощущение счастья, которое он сейчас испытывал, всегда жило в нем, дожидаясь только появления этой женщины.

— Мне все равно, — сказал он, протягивая к ней руку. — Я думаю только о том, что я так или иначе нашел тебя снова, что мы сейчас вместе… Боже мой! Зачем я теряю время на эти разговоры.

Казалось, будто годы отступили, будто вновь настали пятидесятые, когда все для них было гораздо проще. Кейти и Рамон снова были охвачены тем огнем, который пылал в них тогда вечером около бассейна.

— Помнишь? — бормотал Рамон, вновь открывая для себя еще одну восхитительную особенность ее тела. — Я поцеловал тебя здесь… и здесь… и здесь…

Кейти тихо засмеялась:

— Милый Рамон, я ведь живая женщина — из плоти и крови, а не просто воспоминание.

— Я знаю, — прошептал он, своей огромной рукой обхватив ее грудь. — Но все еще не могу в это поверить. Я никогда не забуду тот первый раз, когда твои соски вот так отвердели. И ты первый раз кончила в бассейне, когда я держал тебя…

— Рамон, — хриплым голосом прошептала Кейти, — ты сводишь меня с ума.

— Это хорошо! Мне хочется свести тебя с ума… — Он оторвался от ее груди и посмотрел в глаза. — Я боюсь. Что, если он не встанет? Я хочу, чтобы все было идеально, а когда мужчина моего возраста теряет самообладание…

Кейти улыбнулась.

— Если честно, я не знаю, что с тобой делать, Рамон! Разве ты не знаешь, чего я хочу? Ты держишь меня в объятиях, мы оба счастливы оттого, что наконец вместе. — Она подмигнула и шепотом добавила: — Неужели ты и в самом деле думаешь, что это твое единственное мужское достоинство?

— Кейти… Кейти, Кейти! — Рамон закрыл глаза и прижал ее к себе так крепко, что их сердца забились в унисон. — Ты не очень возражаешь, если я возьму тебя прямо сейчас? Те чувства, которые я испытывал тогда, сейчас возвращаются ко мне, и я боюсь, что могу лопнуть, если не…