Дженнифер Кокс - Вокруг света за 80... свиданий

— Жаль, — вздохнула я, неожиданно вспомнив о Гарри и ощутив укол совести.

Я ничего не говорила Джину о Гарри. Вчера едва успела представиться. Вдаваться в подробности личной жизни посчитала несвоевременным.

Объявили мой рейс. Хотя, казалось, прошло всего минут пять, выяснилось, что мы проговорили больше часа. Джин поднялся и пошел к справочному окошку удостовериться, что у него тоже есть место на этом рейсе, но почти сразу вернулся и мрачно покачал головой.

— Самолет полон, — коротко объяснил он.

— О нет, — расстроилась я и инстинктивно схватилась за его плечо. Джин крепко сжал мои пальцы. Похоже, после всех фальстартов мы наконец начали наше настоящее свидание только для того, чтобы прервать его в самый неподходящий момент.

Но даже сейчас я думала о Гарри и понимала, что должна сказать Джину.

— Вы знаете, что я встретила свою Родственную Душу, верно? — мягко спросила я.

Джин на секунду отвел взгляд, но тут же проворчал: — Да, я слышал, что вы несвободны. — Он тоже американец, — попробовала утешить я, но Джин еще больше нахмурился.

— Почему вы так уверены, что встретили Родственную Душу?

— Уверена, и все, — спокойно ответила я.

Хотя многие считают подобный ответ банальным и раздражающим, но именно в нем кроется чистая правда. Следует больше доверять себе. Такие вещи просто знаешь. Они кажутся естественными и правильными. Словно ключ, без усилий входящий в замочную скважину.

— Объявление для мисс Дженнифер Кокс. Если мисс Дженнифер Кокс находится в аэропорту, просьба поспешить к выходу номер один, где заканчивается посадка на рейс 2454, вылетающий в Веллингтон.

— Джин, — пробормотала я, сообразив, что, захваченная разговором, не услышала о конце посадки, — я опоздаю на самолет! Мне пора.

Я чувствовала себя девушкой военного летчика времен Второй мировой. И знала: если я сяду в самолет, больше мы с Джином не увидимся. В этот момент реальность казалась мучительно-трагической и несла ощущение потери и печали.

Кроме того, я совершенно растерялась. Еще недавно я не могла дождаться встречи с Гарри, а тут вдруг Джин. Наверное, необходимо что-то сказать!

— Джин, если не считать Гарри, вы единственный в этом путешествии, кто не оставил меня равнодушной, — честно призналась я. — Понимаю, все это очень странно, но хочу, чтобы вы знали: я действительно рада нашей встрече.

Мы вместе поднялись, неотрывно глядя в глаза друг другу.

— Я не потеряюсь, — заверил Джин, притягивая меня к себе и крепко обнимая. — Можешь на это рассчитывать.

И тут он поцеловал меня!

Поцеловал в щеку. Что, возможно, к лучшему: напряжение между нами до такой степени возросло, что, поцелуй он меня в губы, над головами ударила бы молния, настолько мощная, что обесточила бы не только кафетерий, но и вывела из строя всю навигационную систему управления полетами.

Но, даже захваченная ураганом, я думала о Гарри. И только потому отстранилась и снова взглянула в глаза Джину. Я оказалась на перепутье. Твердо зная, что ничего не будет, одновременно чувствовала — что-то уже произошло. И мне это понравилось.

Я осторожно разомкнула объятия. Нужно идти. Сейчас.

Мы даже не попрощались. Подхватив сумки, я почти бегом выскочила из здания и помчалась по бетону к маленькому самолетику, ожидающему на взлетной полосе.

У меня голова шла кругом, словно я оказалась в фильме, где каждый момент и действие насыщены значением и определенной целью. Вручив служащей свой посадочный талон. («Ах, вот и вы наконец»), я помедлила у трапа и оглянулась на здание аэропорта. Джин стоял на том же месте, не сводя с меня глаз.

Мы продолжали упорно смотреть друг на друга, ни на секунду не отворачиваясь. И вдруг одновременно улыбнулись, безмолвно признавая, в какие глубокие стоячие воды мы окунули ноги и на чьем берегу все еще стоял Джин, протягивая мне полотенце.

Я послала ему воздушный поцелуй и стала взбираться на трап.

Пока самолет рулил по взлетной дорожке, я переживала романтическую сцену, которая только что произошла. И поражалась неожиданности случившегося. Вчера я благодарила звезды за то, что мое путешествие почти закончено, а сегодня красавец летчик провожал меня в крошечном аэропорту одного из самых глухих уголков Новой Зеландии.

Оказалось, решающими факторами моей «Одиссеи свиданий» были Судьба и Крис. Черт бы все это побрал!

Итак, я вылетела в Веллингтон, пересела на другой самолет и оказалась в Данидине, где собиралась успеть на поезд по маршруту Тейери — Годж. Он довезет меня до Пакеранджи, и уже оттуда предстоит двухчасовая поездка автобусом до Мидадмарча. Завтра у меня там свидание с «холостяком года», а сегодня я ужинаю с одним из членов жюри в кафе «Киссин гейт».

Только вот я никак не могла сосредоточиться. С утра мысленно настроилась на длинное путешествие по живописным местам. И совершенно не была готова (честно говоря, не представляю, что было бы, попытайся я просто подумать о чем-то подобном) к свиданию, которое списала со счета. И к появлению мужчины, превратившего последние минуты перед финишной прямой в нечто хаотически непонятное.

Нет, я должна, должна поделиться с кем-то, иначе просто взорвусь!

Напротив вокзала, через дорогу, я заметила интернет-кафе. И хотя почти распустила отряд «охотников за кандидатами» (поскольку намеревалась скоро вернуться домой и как последняя дура вообразила, что больше они мне не понадобятся), они по-прежнему оставались моими друзьями и у меня как раз осталось немного времени до отправления поезда, чтобы послать каждому сообщение «господибожемой». Будь то «звуковые» сестры — Лиззи и Грейни, мои настоящие сестры — Мэнди и Тоз, или Белинда, Шарлотта, Кэт и даже Джо, все равно: необходимо потолковать с кем-то о том, что произошло утром в аэропорту.

Я нашла свободный терминал и решила проверить электронную почту в надежде найти е-мейл от Гарри.

Ничего. Зато было письмо от Джина. Я уставилась на экран. Что делать? Просить совета у подруг или открыть е-мейл Джина и влипнуть еще глубже?

Немного подумав, я открыла е-мейл. Милое, ни к чему не обязывающее послание, в котором говорилось, как он рад встрече со мной и нашим странноватым приключениям. И как он жалеет, что у нас не было времени получше узнать друг друга.

«У меня целый список вопросов для вас», — писал он. Далее следовали двадцать смешных глупых вопросов вроде: «Правда ли, что нет худа без добра?»

Я улыбалась, читая их. Он сумел взять верный тон — шутливый, с некоторыми намеками на признания в чем-то очень личном.

Только последний вопрос разительно отличался от остальных: «20. Когда я снова увижу вас? Очень хотелось бы знать. Джин».