Найди - Фэя Моран

приносит мне истинное удовольствие. Не женщины, не алкоголь или бесконечные тусовки в обществе безрассудных людей... Только деньги. И ради них я готов на всё, что угодно. Избить до полусмерти, убить, расчленить, намотать кишки на шею... — Он кратко смеётся, добавляя: — Да чёрт, абсолютно всё, что угодно, я сделаю ради хороших «чаевых»!

Почему-то я беру это на заметку. Мне кажется, подобные заявления могут как-то услужить мне в будущем.

От его натиска я едва вырываю спину со стены и обхожу парня стороной. Джаспер не противится и не пытается снова прижать меня к стене.

— Это ради денег ты дал мне сбежать тогда? — спрашиваю я, когда в голову вдруг влезает догадка.

Он хитро улыбается:

— Возможно.

— Кто? Кто тебе заплатил?

— Разве это важно?

Я вскипаю от злости. Каждый сантиметр его лица, звук его голоса, его жесты меня раздражают.

— Да! — громко выдаю я. — Важно! Я хочу знать.

Джаспер отрицательно качает головой, явно высказывая своё несогласие с тем, что я должна что-то знать об этом.

— Всему своё время, птичка, — говорит он, тыкнув пальцем в кончик моего носа. Я морщусь, отворачивая голову и снова отходя на шаг назад. — Прояви своё терпение.

— Зачем ты здесь? Зачем Вистан тебя пригласил? Почему ты ошиваешься в поместье Харкнессов?

Он отвечает незамедлительно:

— Я подписал контракт.

Я сразу вспоминаю те бумаги, над которыми он сидел в столовой. Хмурюсь, не понимая, что это может значить.

— Какой контракт?

— Контракт, подтверждающий то, что впредь я снова пополняю ряды Могильных карт.

Глава 67

Мне хочется позвонить парням.

Нейту или Зайду, чтобы услышать от них совета. Не знаю почему, но в последнее время я начинаю воспринимать их как своих старших братьев, на которых можно положиться. Немного чудаковатых, но всё же старших братьев.

Но у меня нет с собой моего телефона, и я сомневаюсь в том, что Вистан позволит мне куда-либо звонить.

Поэтому я надеваю поданное мне платье, — из красного шёлка, доходящее до ног, — без всяких вопросов и готовлюсь выезжать. Как оказалось, едем мы на «задание» вместе с Джаспером. С человеком, когда-то уже работавшим у Могильных карт, а сейчас снова к ним присоединившимся.

Мы стоим в просторном холле поместья Харкнессов, я нервничаю, ладони у меня вспотели, а голова кружится, словно карусель.

— Что я должна буду делать? — спрашиваю я, хотя не хочу знать ответа.

Джаспер поправляет перчатки, а потом усмехается.

— Всё, что твоей душе угодно. Главная цель – чтобы Коломбо подписал бумаги.

— Что это за бумаги?

— Пока Сиэтл разделён на две части: одна принадлежит Могильным картам, другая – Santa Confraternita, итальянской мафии, — сообщает уже известный мне факт Джаспер. — Вистан хочет приобрести их часть, но итальяшки могут бунтовать или выдвигать какие-то свои условия. Играться с нами, в прочем. Так что такая красота как ты должна будет его вразумить.

— Каким образом я его вразумлю? — недоумеваю я.

Он не успевает ответить, как со стороны лестницы раздаются шаги. К нам спускается Вистан Харкнесс — в серебристом смокинге, с галстуком, в чищенных туфлях, с горящими зелёными глазами, направленными в мою сторону. Мне становится тошно лишь от одного его вида.

— Моя прелестная невестка уже готова?

Не думала, что один звук голоса может вызывать такой гнев и такое острое желание кого-то убить.

— Автомобиль готов, мистер Харкнесс, — оповещает его вошедший вдруг в дом молодой мужчина в водительской фуражке и с белыми перчатками на руках.

Вистан кивает, проходит мимо меня к выходу, велит идти за ним. Джаспер указывает на дверь и говорит:

— Только после вас, моя дорогая.

Я едва сдерживаюсь от того, чтобы не наступить ему на ногу острым каблуком своих туфель, когда прохожу к выходу вслед за отцом Гая.

Во дворе почти никого нет. Я лишь моментами оглядываюсь по сторонам и вижу, как за нами шагают двое мужчин, одетых как телохранители. Забавно, что убийцам и палачам тоже нужна своя охрана. Забавно, что они тоже умеют бояться смерти. Гай говорил, что Харкнессы приравнивают себя к Богу, считают, что им всё позволено. Но так или иначе они все смертны, в отличие от Бога. А значит при должном подходе убить можно и самого Вистана.

Мне от этих мыслей становится легче.

Нам открывают двери в роскошную чёрную машину. Вистан влезает первый, Джаспер уступает мне. Я стараюсь лишний раз не шевелиться, чтобы не напоминать о своём присутствии, будто это было бы возможно.

— Забавно, — вдруг заговаривает Вистан, когда машина уже выезжает на подъездную дорожку и ожидает, пока массивные ворота откроют. — Ты напоминаешь мне Джереми. В тебе больше генов от матери, если говорить о внешности, но твой взгляд... он очень похож на взгляд моего старого друга.

— К чему вы это мне говорите? — спрашиваю я, и мой голос ясно передаёт то, что я не склонна сейчас к общению с ним.

— К тому, что, может быть, поэтому я решил дать тебе шанс.

Я хмурюсь, совершенно не поняв его слов.

Вистан улыбается; снова как-то по-хорошему и даже по-человечески. Глядя на такую улыбку, забываешь, что он чудовище во плоти.

— Скажи, как тебе удалось простить моего сына? — спрашивает Вистан. В его руке вдруг появляется сигара, и я машинально напрягаюсь, вспоминая, что этой вещью он долгие годы мучал Гая. Вспоминаю шрамы на спине. Вспоминаю вчерашнюю ночь. — И не только простить, но ещё и полюбить.

Я не отвечаю, потому что сама не знаю, что отвечать. Я никогда не задумывалась об этом. Никогда не замечала, когда это начались перемены в моём сердце.

— Ответа не имеешь даже ты сама? — ухмыляется Вистан, закуривая сигару. — Вот, о чём я и говорил. Глупая безрассудная слабость. И название ей – любовь. Не может человек, имеющий это чувство внутри себя, быть достаточно хорошим лидером. Ты ослабила моего сына, прелестница. И тебе даже для этого не пришлось позволять ему себя трахать. Поразительно.

Я не хочу его слушать, но тем не менее продолжаю сидеть и слушать. Автомобиль едет по трассе, мы проезжаем мимо знакомых мне улиц, и я в миллионный раз вспоминаю родителей. Вспоминаю папу...

— Почему моему отцу нужно было убивать вашу жену? — спрашиваю я.

Вистан не ожидал этого вопроса. Его