Жаклин Брискин - Все и побыстрее

За каждым столиком были обслужены десятки человек, а толпа за окнами кафе все не убывала. В этой суматохе Гонора часто забывала о своих заказах, и тогда кто-нибудь из официанток на бегу напоминал ей, что ее заказ стынет на кухне.

Она чувствовала себя глупой, медлительной ослицей, которой вздумалось принять участие в забеге породистых лошадей.

Казалось, прошла целая вечность, прежде чем пробило три часа. Рассчитавшись с последними клиентами, Гонора остановилась в служебном коридоре, пропуская сквозь пальцы мокрые от пота волосы, пытаясь хоть немного просушить их.

— Ну как работка? — спросила Ви, отрезая два больших куска яблочного пая, которые она густо полила взбитыми сливками. — На возьми, — она протянула Гоноре кусок пирога, — иди за угловой столик.

Ви с жадностью впилась зубами в свой кусок.

— Ви, не могу выразить, как я благодарна тебе, — сказала Гонора. Ви разлила по чашкам кофе.

— Забудь об этом. Ну, сколько ты заработала?

— Чаевых? Я даже не знаю.

— Подсчитай.

Гонора вытащила из кармана все чаевые и начала подсчитывать их. Прежде чем она закончила подсчет, Ви опытным глазом сосчитала деньги и сказала:

— Десять долларов, сорок пенсов.

— Так много?

— Меня здесь прозвали глазастой. Ну что же, совсем неплохо, учитывая, что ты проработала только полдня. Похоже, твои карие глазки и странный английский акцент возымели действие, детка, — улыбнулась Ви. — Постарайся завтра быть порасторопнее.

— Боюсь, мистер Строуд не оставит меня. — Гонора посмотрела в сторону сидящего за кассой грузного человека, бывшего джи-ай[3] — хозяина кафе. Проверяя счета Гоноры, он сердито хмурил широкие черные брови. Ей никогда не приходилось иметь дело с большими деньгами, и, кроме того, стоявший в кафе шум мешал ей делать простые подсчеты.

— С чего ты взяла? Эл сказал мне, что ты можешь поработать еще денек.

Гонора расслабленно откинулась в кресле, слишком взволнованная, чтобы выразить свою благодарность.

Ви засмеялась.

— Гонора, детка, ясно как Божий день, что эта работа не для тебя. Ты то, что надо! Просто класс! Но, черт возьми, на что-то надо жить. А сейчас иди и ешь свой пирог.

Когда Ленглей спросил дочь о ее новой работе, Гонора, покраснев, ответила:

— Это одна из фирм в деловой части города. — Выделив из полученных чаевых небольшую сумму, Гонора устроила семье праздничный обед — жареный цыпленок и первая спаржа. — Она расположена недалеко от Тихоокеанской фондовой биржи.

— Брокерская контора? — уточнил Ленглей.

— Гмм… — невнятно ответила Гонора, опустив глаза в тарелку. — Они пока дали мне испытательный срок.

— Им нужны красивые молодые девушки, чтобы привлекать клиентов, — заметил Ленглей. — Конечно, это совсем не то, что я хотел для своей португалочки, но будем надеяться, что скоро все изменится к лучшему. Не успеешь оглянуться, как мне повезет, и тогда ты поступишь в университет Беркли.

— Ну, рассказывай, — потребовала Кристал, когда час спустя они сидели на скамейке около Рыбачьей пристани и смотрели на покачивающиеся на воде лодки. Помыв посуду, Кристал предложила Гоноре прогуляться — всего несколько кварталов, заверила она уставшую сестру.

— Если бы ты видела их, снующих с грудой полных тарелок, — вздохнула Гонора.

— Гонора, не теряй присутствия духа. Что поделаешь, уж мы такие.

«Уж мы такие» — этими словами они обменивались с раннего детства. Это означало — мы одно целое, у нас нет секретов друг от друга.

Гонора тяжело вздохнула.

— Как они отвратительны. Мерзкие старики хватают тебя за ноги, и ты должна делать вид, что тебе это нравится. Я чувствовала себя нищенкой каждый раз, когда мне давали чаевые. А запахи — кухни, еды, вонючих сигар. Я насквозь пропиталась ими. Понюхай мои волосы. Пахнут?

— Нет, — ответила Кристал, — ну разве только немного.

— Боже, какой ужас! Крис, но что хуже всего — я стыжусь этой работы, а ведь все были так добры ко мне. Особенно Ви, о которой я тебе уже рассказывала.

Кристал поднялась со скамьи и облокотилась на перила. Свет фонаря падал на ее золотистую головку, создавая вокруг нее серебряный нимб.

— Завтра я встречу тебя, — сказала она задумчиво.

— Крис! — взмолилась Гонора. — Я не хочу, чтобы ты приходила в такое место.

— Я не говорю о кафе. Мы встретимся на Мейден-лейн.

У Гоноры перехватило дыхание. На этой улице располагалась компания «Талботт». Отец часто говорил им, что дядя не терпит посторонних людей на территории компании.

— Ты же знаешь их правила, — выдохнула Гонора.

— О посторонних людях? Я в это не верю.

— Папа не может лгать!

— Я и не говорю, что он лжет. Просто он не хочет, чтобы мы видели, где он работает. Неужели ты не понимаешь этого?

Гоноре стало неуютно.

— Но почему мы должны идти туда?

— Потому что этого хочу я. Или ты хочешь, чтобы папа узнал о твоей расчудесной работе?

— Можешь пойти и рассказать ему, — в голосе Гоноры чувствовалась обида. — Какая разница? Все равно рано или поздно он обо всем узнает.

— Если только ему скажут об этом прямо в лицо. Ты же знаешь, что он старается избегать неприятных вещей. — Кристал посмотрела на сестру. — Ну так ты пойдешь?

Гонора молчала. Мимо прогрохотала телега. Над пирсом летали чайки. Гонора кивнула.

— Ну вот и хорошо, — заключила Кристал. — Без четверти четыре на углу Мейден-лейн и Юнион-сквер.

Глава 5

Кристал всегда отличалась экстравагантностью в одежде, но сегодня она тщательно продумала свой наряд. На ней были короткие носочки и юбочка от Ретера Пена, которые хорошо смотрелись в сочетании с ее любимым свитером от Харвея Николса — голубым облаком пушистой ангоры. Все эти вещи были непозволительной роскошью для семьи Ленглея. Волосы ее были стянуты на затылке в очаровательный хвостик, но несколько белокурых прядей, то ли от случайной небрежности, то ли по замыслу хозяйки, обрамляли с обеих сторон ее хорошенькое личико. Прохожие, как мужчины, так и женщины, с улыбкой смотрели ей вслед.

Завидев сестру, Гонора помахала ей рукой. Поведение Кристал всегда было непредсказуемым, и сейчас, смотря на сестру, радостно махавшую ей в ответ, Гонора в тысячный раз спросила себя, что же такое задумала Кристал на этот раз. Если Кристал что-то задумала, она непременно добивалась своего.

— Ты выглядишь блестяще, — заметила Кристал, подходя к сестре. Уверенная в своей неотразимости, она легко расточала комплименты.