Герцель Давыдов - Десять дней в ноябре

а чуть ниже, шрифтом помельче, – «История любви,

которая никого не оставит равнодушным».

– Мы с семьей обязательно придем посмотреть

на вас и на все действо, – улыбнулся Вольф.

– Приходите! Обещаю: вы не пожалеете.

– Спасибо, непременно придем.

– А сколько у вас уйдет времени на все три

картины?

– У меня лежат и другие заказы. Понадобится

как минимум два-три дня.

Мисс Уотсон настоятельно попросила мастера

успеть к завтрашнему вечеру закончить работу хотя

бы над одной картиной. Из уважения к актрисе Вольф

согласился, а работу над двумя другими пообещал за-

вершить во вторник.

Поблагодарив мастера и вручив ему тридцать

фунтов, Джули заторопилась к выходу, но тут Вольф

поинтересовался:

– Какую картину следует оформить в багет в пер-

вую очередь?

Взвесив все «за» и «против», актриса остановила

выбор на самой старой, с подписью «Майнц, Герма-

ния, 1929 год».

Майнц, Германия, 13 ноября 1929 года

– Спасибо, что согласились со мной потанцевать, —

держа в ладони нежную руку девушки, произнес Гарри.

– Клаус очень просил, и в день его свадьбы

я не могла отказать, – ответила девушка, которая едва

доставала до плеч Гарри.

– Я сказал ему, что вы необыкновенно красивы

и что не смогу сегодня заснуть, если не потанцую с са-

мой прекрасной девушкой в городе.

Лея смутилась и, чтобы сменить тему,

поинтересовалась:

– А вы любите музыку? Кто ваш любимый

композитор?

– Бетховен, – ответил Гарри. – А какому компо-

зитору вы отдаете предпочтения, прекрасная Лея?

– Мне очень нравится Иоганн Штраус. По моему

мнению, его музыка легкая и воздушная.

– У вас прекрасный вкус, – продолжая танце-

вать, произнес молодой человек.

После небольшой паузы, Гарри продолжил:

– Лея, позвольте заметить, вы прекрасно танцуете.

– Я в детстве занималась балетом, но потом при-

шлось бросить. – Помолчав, Лея спросила: – Гарри…

разве это не еврейское имя?

– В ваших устах мое имя звучит так, как оно

раньше никогда не звучало, – ответил Гарри, держа

одной рукой легкий стан девушки.

– Если не хотите, можете не отвечать.

– Да, это так. Мы с вами одной национальности,

и то, что мы встретились сегодня здесь, на немецкой

свадьбе, – это судьба.

– В нашем городе встретить, как вы выразились,

«людей нашей национальности», – не такое уж ред-

кое явление, – девушка улыбнулась. – Не зря же наш

город, Майнц, называют Иерусалимом-на-Рейне.

– Позвольте с вами не согласиться, – пытаясь

отстоять свою точку зрения продолжил Гарри. – Вам

все равно не удастся переубедить меня по поводу

судьбоносности нашей встречи. Что же касается Ие-

русалима-на-Рейне, то каждый трактует это по-свое-

му. Например, местные иудеи говорят, что город носит

такое неформальное название, потому что они посе-

лились в Майнце еще в начале десятого века и осно-

вали здесь крупнейшую иудейскую общину Германии,

а немцы полагают, что это название происходит отто-

го, что город был основным центром христианизации

германцев.

– Хорошо, не буду с вами спорить, – ответила

девушка

– Это благоразумно с вашей стороны, – неловко

пошутил Гарри.

После небольшой паузы он спросил:

– Давно ли вы знакомы с Тильдой?

– Я переехала сюда в десять лет. Тильда жила

в соседнем доме и помогала мне привыкнуть к но-

вому городу, к новым людям. С того самого времени

мы и дружим. А откуда вы знаете Клауса? Вы с ним

работаете?

– Мы вместе учились в университете.

– Клаус сказал, что вы врач, или это выдумка? —

с интересом спросила девушка.

– Да, я врач, и смею заметить, очень хороший.

– А какой вы врач? Хирург, как и Клаус?

–

Нет,

я

выбрал

другую

специализацию – стоматологию.

– Наверное, у вас очень интересная работа! А я —

простая учительница младших классов.

– Простых учителей не бывает, – возразил Гар-

ри. – Это очень важная специальность, так как имен-

но они формируют личность детей.

Посмотрев в сторону стола, где уже сидел поба-

гровевший от ярости Пауль, девушка опустила голову

и тихо сказала:

– Простите, но мне пора идти.

– Это потому, что ваш кавалер вернулся, – тоже

глянув на Пауля, мрачно произнес Гарри.

– Мне в самом деле нужно идти.

– Прошу вас, давайте хотя бы завершим этот та-

нец. Мне никогда не было так хорошо.

Еще раз взглянув на разгневанного Пауля, девуш-

ка опустила голову и продолжила танец. После не-

большой паузы Гарри сказал:

– Надеюсь, что вы простите мою откровенность,

но вы с ним абсолютно не подходите друг другу.

– Вы тоже меня простите, но мне не хочется об-

суждать это с вами, – чуть побледнев, ответила Лея.

– Поверьте мне, вы предназначены для другого,

– продолжал молодой человек.

– И для кого же, если не секрет? – с сарказмом

спросила девушка.

– Вы предназначены для меня, – уверенно сказал

Гарри. – Я понял это с той самой секунды, как только

увидел вас.

– Прошу вас, не надо, не стоит бросаться таки-

ми словами. Я не верю во все эти сказки про любовь

с первого взгляда, – взволновано произнесла девуш-

ка. – Вдобавок ко всему это все лишнее, так как скоро

я выхожу замуж.

– Готов поспорить с вами на коробку конфет,

что если вы дадите мне месяц, я докажу вам, что я —

именно тот, кто вам нужен.

Улыбнувшись, Лея ответила:

– Увы, но у вас нет месяца. После этого танца

мы прекратим наше общение.

– Тогда придется работать в экстремальных усло-

виях, – пошутил Гарри. – В таком случае я постара-

юсь вас убедить в течение этого танца. Надеюсь, после

моих слов вы одумаетесь и не совершите столь опро-

метчивого поступка.

– Вы напрасно потратите время.

– Вы готовы поспорить или же струсили? Толь-

ко – как порядочный человек и джентльмен – дол-

жен вас предупредить, что в университете, помимо

прочего, я изучал психологию.

– Ну что ж, давайте пробуйте, только это все

напрасно. Я уже вам говорила, что не верю в чудеса

и скоро выхожу замуж, – решив принять вызов, се-

рьезно произнесла девушка.

Гарри собрался с мыслями и произнес:

– Ответьте мне, а лучше в первую очередь самой

себе, хотите ли вы провести всю жизнь рядом с не-

любимым человеком? Жить с ним, рожать ему детей,

встречать после работы, ложиться спать и просыпать-

ся рядом с ним?!

– Зачем вы все это говорите? Я уже все решила, —

грустно произнесла Лея.

Но Гарри не собирался отступать и продолжил: